Прибалтика. Почему они не любят Бронзового солдата? - Юрий Емельянов Страница 35

Эти настроения учитывали в Москве. 14 июня 1919 года В.И. Ленин писал про правительства прибалтийских стран, что «они боятся, что в случае их собственной победы и одновременной победы деникинщины восстановится Русская империя, которая снова не будет давать жить мелким народам». Единый антибольшевистский фронт разъедался внутренними противоречиями.

Колебания проявляла и английская дипломатия. Пока готовились планы антибольшевистского похода белых генералов, Польши и Прибалтики под руководством генерала Марша, 21 августа 1919 года английское правительство направило своему представителю в Верховном совете союзных держав в Париже письмо, в котором высказывались сомнения в целесообразности такого похода. Подробно изложив историю интервенции с начала 1918 года, английское правительство приходило к выводу, что наступило время пересмотреть политику Антанты в отношении Советской России. Поэтому предлагалось созвать конференцию союзных держав для рассмотрения этого вопроса.

Тем временем в Риге было созвано совещание представителей Эстонии, Латвии и Литвы, на котором было принято решение начать переговоры с РСФСР. Было очевидно, что правительства трех республик не желали втягиваться в военные авантюры, чреватые людскими и материальными потерями, способствовать дестабилизации и без того непрочного положения своих режимов и, таская каштаны из огня для белогвардейцев, помогать им восстанавливать империю, в результате чего они бы лишились независимости.

Однако это решение вызвало тревогу в странах Антанты, которые опасались слишком быстрого отказа от планов сокрушения Советской страны. 22 сентября 1919 года Таллентс, представитель союзников в Риге, направил письмо министру иностранных дел Латвии Мейеровицу, в котором говорилось: «Мое правительство просит, чтобы латвийское правительство не принимало никаких мер для заключения мира. Мы полагаем, что латвийское правительство будет сейчас, как и в прошлом, в своей внешней политике следовать плану, согласованному с союзными державами. Союзники будут сожалеть по поводу любого сепаратного действия, предпринятого вашим правительством в этом деле». Комментируя тогдашнюю политику Запада, Ленин писал: «Все способы давления, финансового, продовольственного, военного, были задействованы, чтобы заставить Эстляндию, Финляндию, также Латвию, Литву и Польшу, заставить весь этот цикл государств идти против нас».

Отвечая англичанам, Ульманис выражал «готовность продолжать борьбу против большевиков». Но он выдвигал ряд условий. Он требовал, чтобы Англия признала независимость Латвии, добилась эвакуации войск Бермонта-Авалова, предоставила военные материалы для вооружения 75–100 тысяч солдат, дала долгосрочный заем на 15 миллионов фунтов стерлингов. Схожие условия для прекращения переговоров с РСФСР о мире выдвинули правительства Эстонии и Литвы.

Тогда английская дипломатия совершила очередной поворот. Еще за день до письма Таллентса 21 сентября 1919 года в своей телеграмме английским представителям в прибалтийских странах министр иностранных дел лорд Керзон заявил: 1) английское правительство не может решить вопрос о признании прибалтийских государств де-юре без участия других союзных держав. Этот вопрос может быть решен только на мирной конференции или Лигой Наций; 2) Англия будет добиваться эвакуации из Прибалтики германских войск, угрожающих ее независимости; 3) Англия не в состоянии продолжить поставки военных материалов. Это решение может быть пересмотрено только в том случае, если бы прибалтийские государства подверглись вторжению большевистских войск; 4) Англия больше не в состоянии предоставлять финансовую помощь прибалтийским странам.

В заключение Керзон писал: «В таких условиях правительство Его Величества полагает, что оно не имеет права оказывать какое-либо давление на действия прибалтийских стран и что их правительства должны самостоятельно принимать решения о том, какие меры являются наиболее целесообразными в деле сохранения их собственного национального существования. Они по собственному усмотрению должны решать, должны ли они заключать какое-либо соглашение с советскими властями, и если да, то какого характера, и если, как предполагается, они решат действовать сообща, они будут в состоянии эффективно контролировать положение».

Таким образом, министр иностранных дел Великобритании давал понять, что не намерен далее поощрять поход прибалтийских государств вместе с белыми войсками против РСФСР. Кроме того, Керзон ясно заявлял, что считает содержание войск в Прибалтике обременительным для Англии. Англичане обещали помочь латвийцам и другим избавиться от присутствия немецких войск. Не возражая против установления мирных отношений с РСФСР, Англия в то же время обязывалась прийти на помощь трем правительствам в случае возобновления их столкновений с советскими силами. Эта позиция укладывалась в формулу лорда Берти: курс на отделение от России ее национальных окраин и нежелание помогать восстановлению России в прежних границах.

В начале октября, когда Юденич готовил очередной поход на Петроград, на помощь ему двинулась и русско-немецкая армия Бермонта-Авалова. Однако правительство Ульманиса решительно возражало против продвижения войск Бермонта-Авалов на Даугавпилс через Ригу. Правительство опасалось, что солдаты Бермонта-Авалова начнут возрождение «единой и неделимой России», под лозунгом которого они шли в бой против большевиков, с восстановления дореволюционных порядков в Риге. (Вряд ли Ульманис осмелился бы выступать с такими протестами, не чувствуя за собой мощной поддержки Антанты.) Вопреки возражениям Ульманиса 8 октября войска Бермонта-Авалова начали наступление на Ригу. На берегах Даугавы завязались ожесточенные бои между ними и войсками Ульманиса. Взять Ригу Бермонту-Авалову не удалось.

Увязнув в боях с латвийской армией, 50-тысячное войско Бермонта-Авалова не сумело прийти на помощь 18-тысячной «армии» Юденича, сражавшейся против 15 тысяч плохо вооруженных красноармейцев и рабочих Петрограда. Не исключено, что события в России пошли бы по-иному, если бы объединенные силы Юденича и Бермонта-Авалова нанесли удар по красному Питеру. Однако войска Ульманиса, которые, без сомнения, получали поддержку Антанты, сорвали планы белых генералов.

Армия Бермонта-Авалова была разбита. К ноябрю 1919 года эта армия контролировала северную Литву и полосу средней, включая Шяуляй. Литовские вооруженные силы вступили в бои с войсками Бермонта-Авалова и разбили их под Радвалишкисом. В конце ноября 1919 года в Литву прибыла межсоюзническая комиссия во главе с французским генералом А. Ниссеном. Под ее наблюдением бермонтовцы были эвакуированы в Германию. Наконец, немецкие солдаты покинули Литву.

Вооруженный конфликт с войсками Бермонта-Авалова отразился на состоявшейся в Тарту 29 сентября — 1 октября 1919 года конференции премьер-министров и министров иностранных дел Эстонии, Латвии и Литвы. На ней было принято решение о прекращении военных действий против РСФСР. Министр иностранных дел Латвии известил Советское правительство о готовности начать переговоры о мирных договорах.

Но тут началось новое наступление армии Юденича на Петроград. Белые войска, овладев Гатчиной и Красным Селом, вышли на окраины Петрограда. Пришли известия и об успешном продвижении армий Деникина к Москве. 13 октября они взяли Орел. В этих условиях страны Антанты постарались сорвать переговоры о мире между РСФСР и прибалтийскими государствами. Под давлением Запада 25 октября правительство Эстонии объявило о невозможности начать переговоры с РСФСР.