Франция в XI – начале XIII века. Общество. Власть. Культура - Альфред Рамбо Страница 35

Северное и Балтийское моря. Другая дорога, параллельная Средиземному морю, открывала западноевропейским купцам доступ на скандинавские, немецкие и русские рынки: это были Северное и Балтийское моря; они заменили сухопутные дороги, как Средиземное море лишило значения дунайскую линию. Средние века были эпохой внутренних морей. Однако эта дорога сделалась центром оживленного обмена уже довольно поздно — в XIV и XV вв. В XII в. она представляла столько опасностей и береговые жители так упорно противились цивилизации, что в то время в Северное или Балтийское море отваживались выходить лишь немногие смельчаки; только в XIII в. торговля начата здесь развиваться и приобретать постоянный характер. Но производившаяся здесь торговля была совершенно отлична от той, которая развилась на Средиземном море. Последняя снабжала Европу лишь предметами роскоши, Балтийское же и Северное моря снабжали ее сырыми продуктами. Любекские, бременские и амстердамские судовщики ездили в Англию за шкурами, в Берген — за норвежским лесом, в Швецию — за смолой и за древесной золой для окраски, в Ревель и Ригу — за продуктами, которыми торговали на новгородских ярмарках, за русскими мехами, кожами и салом. В обмен на эти товары, которыми они снабжали всю Европу, они приобретали в Брюгге высоко ценимые повсюду фландрийские ткани, а также пряности, съестные припасы и ценные вещи, привозившиеся сюда со Средиземного моря, и развозили их по северным странам. Наконец, источником обогащения была для них и рыбная ловля: народ в деревнях и даже в городах кормился отчасти рыбой, называвшейся craspois; эта сельдь привозилась в громадном количестве не с Северного моря, куда она еще не переселилась тогда, а с Балтийского, где она ходила громадными стаями.

Внутренние дороги. Таковы были те две большие торговые дороги, которые перерезывали Европу с запада на восток. Кроме того, она была изборождена с севера на юг множеством транзитных дорог, углублявшихся внутрь материка и расходившихся радиусами в разные стороны; по этим путям пускался торговец, развязывая свои корзины во всех центрах потребления, покупая проездом продукты местной промышленности и развозя до далекого Севера средиземные и восточные товары, особенно пряности; направляясь домой, он делал обратный объезд, и по этим самым дорогам товары Балтики, северных областей и особенно Фландрии распространялись на далеком расстоянии от берегов и достигали южных стран, откуда часть их доставлялась морем даже на Восток. Это были как бы всасывающие и нагнетательные насосы, беспрерывно вбиравшие в себя и выбрасывавшие товары. Главным из этих путей сообщения был путь, соединявший Германию со Средиземным морем. До XI в. немецкие купцы спускались по Дунаю, когда дорога была безопасна, и закупали в Константинополе восточные товары. Со времени возрождения морской торговли они предпочитали закупать их в итальянских городах, преимущественно в Венеции. Выехав из Венеции, они переходили Альпы через Бреннерское ущелье; затем одни спускались по Изеру и Дунаю по направлению к Австрии и Вене, другие, их большинство, спускались по Леху и направлялись в крупные центры вроде Аугсбурга и Нюрнберга; те, которые хотели продолжать свой путь на север, направлялись к Рейну и по нему спускались в богатые округа Голландии и Фландрии. Другой торговый путь, более удобный, чем указанный выше, но менее оживленный, так как его не питал ни один перворазрядный порт вроде Венеции, соединял Лионский залив с северными морями. Он шел по Роне и Соне и затем делился на несколько ветвей: одна через Мозель вела к Рейну, Кельнской области и Северному морю, другая — через Маас, Сену и ее притоки открывала путь в Шампань, парижский бассейн, Нормандию, Фландрию и Англию.

Вообще купцы предпочитали речные дороги сухопутным как более дешевые и более безопасные. Однако с половины XIII в. начинает устанавливаться регулярное сообщение и по большим дорогам, например через Бреннер. Точно так же купцы, ехавшие из Ломбардии во Францию, если не высаживались в Марселе или Эгморте, то переходили Альпы либо через Мон-Сени, либо через Малый Сен-Бернар, откуда спускались к Греноблю долиной Арка или Изера; либо шли через Большой Сен-Бернар, откуда направлялись к Женеве и к Lons-le-Saunier через ущелье Saint-Cergues; либо, наконец, переходили Сен-Готард, направляясь в Берн, а отсюда в Дижон через Понтарлье и Доль. Богатая и торговая Шампань сообщалась с Фландрией и Германией сухопутными дорогами. Париж соединялся с Лангедоком также тремя сухопутными дорогами: на Бордо и Пуатье, на Тулузу и Периге, на Пюи, Клермон-Ферран и Бурж; все три дороги сходились в Орлеане. Наконец, по сухопутным же трактам подвозчики свежей морской рыбы спешили из портов Ла-Манша на парижские базары.

Океан и Ла-Манш. Север и юг Европы были соединены еще одной дорогой — морской, именно Атлантическим океаном и Ла-Маншем. Начиная с XII в. байонцы ловили китов в Гасконском заливе; они покупали в Испании свинец, олово и медь, во Фландрии — соленую сельдь, вывозили шерсть, кожи, коноплю и лен, воск и мед. Бордо вывозил, правда, на английских судах вина в Великобританию, вина и хлеб в Шотландию, Фландрию и Германию. Нант посылал соль, зерно, фрукты и полотно в Испанию, Англию, Фландрию и даже на берега Балтийского моря. Руан находился в постоянных сношениях с Лондоном; он имел контору на берегах Темзы и выменивал бургундские и французские вина на шерсть, медь, свинец и олово Англии и на продукты Прибалтийских стран. Слейс служил портом для могущественного города Брюгге, центра производства сукон и полотен. Наконец, в XIV в. венецианские суда, которые более не пугало плавание по океану, ежегодно предпринимали рейсы вокруг Пиренейского полуострова к берегам Англии и Фландрии.

Таковы были главные артерии торгового движения в XIII в. Они пересекались под прямыми углами и придавали Европе вид неправильной шахматной доски, горизонтальными линиями которой были Средиземное и Балтийское моря, вертикальные же образовывал ряд дорог с севера на юг — речных, сухопутных и морских.

Рынки. Эти большие и малые дороги были усеяны рынками, куда сходились купцы и потребители для заключения сделок. Рынков было в Средние века бесчисленное количество: сеньоры устраивали рынки на своих землях и привлекали сюда купцов с тем большей настойчивостью, что взимали за продажу товаров и постановку лавок иногда довольно высокую плату.

Большинство этих рынков служили средоточиями чисто местной торговли. Другие привлекали купцов издалека и сделались крупными торговыми центрами; таковы были, например, рынки Руана, Реймса, Орлеана, Тулузы. Таков был гостиный двор в Париже, построенный Людовиком Толстым на равнине Шампо, или Петит-Шампс, вблизи города и расширенный в 1183 г. Филиппом Августом. Это был настоящий восточный базар: торговцы швейным товаром торговали по пятницам, суконщики — по субботам; различные места были отведены кожевникам, сапожникам, медникам и торговцам железными изделиями, белошвейкам и лоскутникам, торговцам рыбой, зерном, мукой и хлебом. В дни, назначенные для торговли тем или другим товаром, коммерсанты данного цеха, имевшие лавки в Париже, обязаны были запирать свои магазины и торговать в гостином дворе под страхом штрафа от 40 су и выше, который при каждом рецидиве удваивался. Лишь немногим корпорациям удавалось освобождаться от такой обязанности, обыкновенно за изрядную сумму денег. Кроме парижских купцов здесь торговали и другие, не только из городского округа, но и из отдаленных провинций: различные корпуса были предоставлены суконщикам из Бове, Сен-Дени, Дуэ, Ланьи, Понтуазы, Шомона, Корби, Авеня, Омаля и Гонессы. Торговое оживление, господствовавшее здесь, приводило в изумление современников, и Жан де Жанден, составивший в 1323 г. «Похвалу Парижу», отказывается описать то, что видели его глаза.