Берберские пираты. История жестоких повелителей Средиземного моря ХV-ХIХ вв. - Стенли Лейн-Пул Страница 35

Этапы строительства галеры

Планы и сечения галеры (корма, нос)

Шлюпки (каик, каноэ). Трюм галеры

Все эти суда организованы по примеру галеры. Все, кому интересны мельчайшие подробности строительства и снаряжения галер, могут обратиться к работе мастера Йозефа Фуртенбаха Architectura navalis: Das ist, Von dem Schiff-Gebäw, auff dem Meer und Seekusten zugebrauchen, напечатанной в городе Ульме в Священной Римской империи Йонамом Заурном в 1629 г. В этой интересной и весьма точной работе присутствуют многочисленные планы, проекции и сечения, а также изображения галер (некоторые из них читатель может увидеть в данной книге), с помощью которых любой желающий может самостоятельно построить корабль этого типа. Фуртенбах был энтузиастом и истинным почитателем красоты морских судов и видел все их разновидности, ибо торговые дела завели его в Венецию, где у него был галеас, и он, несомненно, видел множество пиратских кораблей, так как помнил битву при Лепанто и смерть Улуч Али.

Его энтузиазм особенно заметен, когда он описывает stolo, огромный мальтийский флагманский корабль (capitanea galea), во всем своем великолепии, благородстве и величии скользящий по волнам под ритмичные удары о воду многочисленных весел или неподвижно отдыхающий на воде, опустив весла, подобно крыльям отравленного сокола. Галеру, подобную этой, можно назвать «княжеской и даже более – королевской или императорской vasselo di remo». Он добавляет, что она наиболее пригодна для использования как в мирных, так и в военных целях в Средиземном море.

Длина галеры может составлять 180 или 190 пядей (Фуртенбах измерял корабли в palmi ^[35], каждая из которых в различных частях Италии составляет от 9 до 10 дюймов), то есть примерно 150 футов (такова длина старинного 74-пушечного фрегата), а ее наибольшая ширина составляет 25 локтей. Описываемое судно, очевидно, является адмиральской галерой мальтийских рыцарей. Она имела две мачты: albero maestro, или грот-мачту, и trinchetto, или фок-мачту, на каждой из которых располагался огромный латинский парус. Тон этим суднам задали генуэзцы и венецианцы, а итальянские термины широко использовались в европейском кораблевождении вплоть до периода, когда первую скрипку в строительстве парусных судов стали играть северные народы.

Однако паруса, как правило, были убраны на гитовы, так как в XVI в. мореплаватели еще не поднаторели в искусстве лавирования и очень боялись потерять землю из вида, поэтому, пока ветер не начинал дуть точно в корму, они предпочитали доверяться только веслам. Короткая палуба на носу служила для размещения солдат и трубачей и в качестве укрытия для четырех орудий, а расположенная на корме – для размещения рыцарей и дворян, в особенности капитана или адмирала, сидящего на корме под красным навесом из камчатного полотна, украшенного золотыми нитями, следящего за действиями команды, окруженного рыцарями «религии», вырезанный из тафты штандарт которой с изображением белого креста развевается над их головами, выделяясь на фоне висящих наверху различных флагов и вымпелов. Позади, наблюдая за верхней частью кормы, стоит кормчий, управляющий кораблем с помощью руля, который он держит в руке.

Между двумя палубами, в средней части судна, находится двигательная сила – 54 скамьи, или банки, по 27 с каждой стороны, с каждым из которых управляются четверо или пятеро рабов, у которых единственное занятие в жизни – тянуть 54 весла. Этот флагманский корабль принадлежит христианам, поэтому гребцами на нем в основном являются турки или мавры, захваченные в плен, либо христиане-каторжники. Если бы перед нами было судно, принадлежавшее пиратам, все гребцы были бы пленными христианами. В более ранние периоды гребцами на галерах являлись лично свободные люди, и уже в 1500 г. алжирские мавры сами сидели на веслах на своих бригантинах, с помощью которых они совершали нападения на испанские деревни, но их суда были легкими, и управиться с каждым веслом мог всего один человек. На галиоте для этого были необходимы двое или трое, а на большой галере – порой целых шесть человек.

Заставить свободных людей час за часом без передышки работать на тяжелых веслах, находясь рядом друг с другом и обливаясь потом, даже не сидя, а подпрыгивая на скамье, чтобы навалиться на весло всем весом, было невозможно. «Подумайте о шестерых мужчинах, прикованных цепями к скамье, обнаженных, как при рождении, ставящих одну ногу на специальный упор, а другую – на стоящую впереди скамью, держа в руках огромное весло [длиной 15 футов], наклоняясь вперед, к корме, так, будто они вот-вот ударят в спину гребца, сидящего спереди и наклоняющегося так же сильно, вынужденных двигаться вперед, перемещая ручку весла так, чтобы конец опустился в воду, после чего откидываться назад, опускаясь на стонущую скамейку. Порой весло на галере было необходимо перемещать на протяжении 10, 12 или даже 20 часов, причем не останавливаясь ни на секунду. В столь напряженной ситуации боцман или другой моряк кладет в рот несчастного гребца кусок хлеба, замоченного в вине, чтобы тот не упал в обморок, а затем капитан с помощью крика приказывает удвоить усилия. Если изнуренный раб бессильно опускается на весло, его бьют плетью до смерти, а затем совершенно бесцеремонно выбрасывают за борт.

Те, кто не видел плывущую по морю галеру, особенно когда она за кем-то гонится или, наоборот, уходит от погони, не до конца могут понять тот шок, который подобное зрелище вызывает в сердцах, способных хотя бы на малейшее сопереживание. Взгляните на полуобнаженных, полуголодных, загоревших дочерна, тощих и жалких людей, прикованных цепями к доске, с которой они не поднимаются на протяжении многих месяцев (как правило, в течение полугода), подгоняемых даже сверх человеческих возможностей с помощью постоянных жестоких ударов по их обнаженной плоти, причем это жесточайшее из всех упражнений все время повторяется. И так продолжается на протяжении целого дня и всей ночи, что часто происходит во время напряженных погонь, один участник которых, подобно стервятнику, спешит за своей добычей почти так же ожесточенно, как и более слабый корабль, команда которого надеется сохранить свои жизни и имущество».

Иногда галерные рабы занимались этим ужасным делом на протяжении целых 20 лет, а порой – в течение всей своей несчастной жизни. Бедные создания были прикованы так близко друг к другу, сидя на узкой скамье, что не могли спать, вытянувшись в полный рост (резко очерченные границы были неотъемлемой чертой галер). Порой семь человек (на французских галерах это явление также было распространено еще в прошлом столетии) были вынуждены жить и спать в пространстве размером 10 на 4 фута. На каждом корабле плыло множество людей, на чьих лицах застыло выражение отчаяния. Между двумя рядами гребцов располагался мостик, где стояли два боцмана (comiti), вооруженные длинными плетьми, которые они с безжалостной жестокостью опускали на обнаженные спины гребцов. Фуртенбах, описывая двух боцманов, приводит исполненный мрачного юмора стих, живописуя, как каждый из них стоит: