Революция в Иудее (Иисус и еврейское сопротивление) - Хаям Маккоби Страница 34

Однако когда мы приглядимся пристальней к евангельским рассказам (особенно к трем синоптическим Евангелиям — от Марка, Матфея и Луки), мы обнаружим, что факты не столько устранены, сколько замаскированы. Если мы применим метод «деспиритуализации» (например, возвращая таким терминам, как «христос», их политическое содержание), мы можем восстановить довольно многое из истории краткого царствования Иисуса в качестве царя Иудейского.

Синоптические Евангелия (в отличие от Евангелия от Иоанна) в основном следуют канве более раннего евангелия или группы евангелий, в которых содержался отчет о деятельности Иисуса, составленный в среде иудео-христианской церкви. В этом отчете Иисус был изображен земным человеком, пророком и царем, а не божеством, приносимым в жертву. Этот первоначальный отчет можно различить под спиритуализованными описаниями синоптиков.

Первым важным событием, которое мы можем восстановить подобным образом, будет не что иное, как коронация Иисуса в качестве царя Иудейского. Вслед за приветствием Иисуса Петром в качестве «христа» (то есть «царя») следует таинственный эпизод, именуемый Преображением. И именно этот эпизод при ближайшем рассмотрении оказывается замаскированным, спиритуализованным отчетом о коронации Иисуса.

Приглядимся к описанию Преображения, данному Марком:

«И по прошествии дней шести, взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна, и возвел на гору высокую особо их одних, и преобразился пред ними. Одежды его сделались блистающими, весьма белыми, как снег, как на земле белильщик не может выбелить. И явился им Илия с Моисеем; и беседовали с Иисусом. При сем Петр сказал Иисусу: Равви! хорошо нам здесь быть; сделаем три кущи: тебе одну, Моисею одну, и одну Илии. Ибо не знал, что сказать; потому что они были в страхе. И явилось облако, осеняющее их, и из облака исшел глас, глаголющий: сей есть Сын Мой возлюбленный: его слушайте» (Мк., 9:2–7).

Несмотря на то что рассказ в этом изложении приукрашен чудесами, под ними можно различить отчет о коронации. Возвещение «Сей есть Сын Мой возлюбленный» заимствовано из Коронационного псалма (Пс., 2), который читался при венчании на царство каждого еврейского царя. (Следует помнить, что «Сын Божий» было царским титулом и никакой божественности в нем не подразумевалось.) Церемониальной особенностью еврейской коронации было то, что царя венчал (точней, помазывал) пророк, обращавшийся к царю, который ему отвечал. В отсутствие настоящего пророка его роль должен был исполнять кто-то другой.

На коронации Иисуса эту функцию явно исполняли два человека, разыгрывающие роли Моисея и Илии. Присутствие Илии естественно, поскольку пришествию Мессии, по еврейским верованиям, должно было предшествовать явление Илии, которому надлежало выполнять функцию пророка на коронации Мессии. Добавочное присутствие Моисея можно, пожалуй, объяснить тем, что Иисус считался последним Мессией и истинным пророком, так что Моисей, величайший из пророков, должен был присутствовать на его коронации.

Постройка кущей (шатров) Петром может быть объяснена тем фактом, что чертой ближневосточных коронационных ритуалов, включая и еврейские, было возведение царя на трон в куще или шатре (ивр. сукка). Эта черта Преображения была настолько непонятна составителям Евангелий, что они изобразили Петра не сознающим смысла того, что он говорит, предлагая соорудить шатры. На самом деле Петр, скорее всего, сделал только один шатер, для самого Иисуса. Остальные два были, возможно, добавлены составителями Евангелий из уважения к Моисею и Илии и по невежеству относительно действительного назначения шатра.

Примечательно, что Преображение имело место шесть дней спустя приветствия Петра. В ближневосточных коронационных ритуалах тоже производилось провозглашение, а спустя неделю после этого следовала полная церемония коронации. Это один из редких случаев, когда в Евангелии указывается точный промежуток между двумя событиями. Составители Евангелий лишь смутно догадывались, что данный промежуток времени имел какое-то значение. Теперь мы видим, что и приветствие Петра, когда он впервые назвал Иисуса «Христом», было не просто случайным событием, а формальной частью коронационного ритуала, его начальной стадией, или провозглашением.

Другой важной чертой ближневосточных коронационных ритуалов было то, что они производились на горе. Местом коронации Иисуса фактически была гора Хермон, расположенная вблизик Кесарии Филипповой, где Петр произнес свое приветствие. Гора Хермон — высочайшая гора в Палестине, место, внушающее благоговейный страх, и это должно было показаться Иисусу идеальным местом для коронации. Мы снова видим, что странствие Иисуса в Кесарию Филиппову (за пределы территории Галилеи) было вовсе не случайным, как выглядит в Евангелиях, а было предпринято ради коронации.

Еще одной чертой еврейской коронации было присутствие на ней представителей двенадцати колен Израилевых. Это объясняет присутствие Петра, Иоанна и Иакова, лидеров двенадцати апостолов, которые сами представляли двенадцать колен. Достаточно странное замечание Петра «Учитель, хорошо нам здесь быть» может представлять некую формулу, посредством которой предводители колен признавали нового царя своим государем.

Наконец, сам термин «преображение» означает важный элемент коронационного ритуала. Новый царь рассматривался как заново рожденный и проходил через определенный ритуал, чтобы показать, что он «сделался иным человеком» (1 Царств, 10:6). Это вовсе не означает, будто он обожествлялся, но само выражение поддается образной интерпретации, которую составители Евангелий произвели как раз в направлении обожествления. На деле же Иисус был не в большей степени обожествлен или «преображен» этим аспектом своей коронации, чем Саул, Давид, Соломон и прочие еврейские цари, прошедшие ту же церемонию.

Однако составители Евангелий интерпретировали этот элемент еврейского коронационного церемониала в рамках своей концепции «Преображения» как эпифании или обретения Иисусом божественности. Комбинируя его с другими чертами, заимствованными из описания Моисея на горе Синай (Божественное облако, сияние одежд и лика Иисуса), они создали впечатление, будто это событие знаменует новое откровение и основание новой религии.

Мы же видим, что Преображение Иисуса было не чем иным, как его коронацией, проведенной в традиционном стиле на тщательно выбранном месте, на величественной вершине горы Хермон, которая в Псалмах (33:3) ассоциируется с церемониями помазания. С этого момента он был поистине царем Иисусом; и его поступки, если их правильно понимать, показывают, что он сознавал свой царственный статус и был полон решимости исполнить свой долг — освободить своих подданных от жестоких и жадных захватчиков, лишивших их свободы и независимости ^[80].