Ричард Брэнсон. Фальшивое величие - Том Бауэр Страница 34

Вступление Коллинса в должность совпало с высшей точкой борьбы между Боукером и Лестером Дарлингом, новым министром транспорта. Чтобы вернуть неразбериху в какие-то рамки, Дарлинг в 2006 году приказал распустить Управление стратегических железных дорог. Он распорядился о том, чтобы в будущем франшизы и контроль над расходами стали ответственностью нового директора железных дорог. Эта должность была создана в министерстве транспорта. Для Брэнсона это был хороший момент, чтобы искать поддержки у своих политических союзников.

Уход Грина в сентябре 2004 года был отмечен ланчем на вокзале Юстон, на котором также праздновали присвоение новому поезду Pendulino имени в честь Криса Грина. Обычно Брэнсон в таких случаях делегировал вместо себя Уилла Уайтхорна или Стивена Мёрфи, но на этот раз он прилетел с Некера поприветствовать гостя номер один, Тони Блэра. Грин полагал, что премьер-министра пригласили для того, чтобы поддержать моральный дух сотрудников Virgin, но план Брэнсона на получасовой визит премьер-министра Блэра был скорее политическим. Катастрофа 2000 года в Хэтфилде ускорила повышение государственных субсидий железным дорогам с 1,3 млрд фунтов стерлингов в 1995 году до 6,5 млрд в 2005 году. Network Rail обвиняли в утрате контроля над расходами, и многие считали, что Virgin получает чрезмерные субсидии. Брэнсон отвечал, что его компания заслуживает даже больших денег из кармана налогоплательщиков. Он публично заявлял, что правительство выплатило Virgin за задержку модернизации железнодорожных путей компенсацию в размере 1 млрд фунтов стерлингов. Размер компенсации вызывал споры, но провоцировал возмущение общественности. Руководители Virgin умело использовали царивший в правительстве беспорядок.

Государственные служащие постоянно меняли правила, назначали и увольняли консультантов, изучали подвижной состав и даже диктовали меню закусок. Неподготовленные чиновники одобряли франшизы, которые в итоге приводили к катастрофам. Министры транспорта обладали большим контролем над железными дорогами, чем их предшественники – над British Rail. Это создавало благоприятные условия для ведущих переговоры представителей Virgin. Брэнсон рассчитывал на то, что люди премьер-министра изберут директором железных дорог кого-нибудь симпатизирующего Virgin. Однако правительство назначило на этот пост Майка Митчелла, специалиста по ремонту железных дорог. Один из инсайдеров, одобряя назначение профессионального железнодорожника для ведения переговоров с Virgin, заметил: «Чтобы получить нужного человека, его надо назначить». Митчелл не был естественным союзником Virgin и не собирался продолжать выплаты крупных субсидий компании. После отмены франшиз в 2002 году Virgin получила около 338 млн фунтов стерлингов за управление линией западного побережья и в качестве компенсации за утраченный вследствие перебоев в движении доход. Теперь, когда пути были модернизированы, Митчелл хотел устранить пробел, возродить соглашение PUGI и сократить выплаты, которые получала Virgin. Митчелл рассчитывал на то, что после восстановления франшизы на эксплуатацию линии западного побережья в 2012-2013 годах Virgin выплатит правительству около 200 млн фунтов стерлингов.

Тони Коллинс согласился на возобновление PUGI, но оспаривал условия этого соглашения. От имени Virgin он обратился к Митчеллу с предложением обсудить дополнительные субсидии и подачу новой заявки на эксплуатацию линий Cross-Country. Процесс отличался непрозрачностью: стоимость так называемых «дополнительных услуг» была непостижимой. Налогоплательщики никогда не узнают, как обходилась Virgin с их деньгами. Благодаря этой неясности Коллинс играл жестко, проявлял несговорчивость и утверждал, что права Virgin строго зафиксированы в первоначальном соглашении. В 2006 году должностные лица министерства обычно пребывали в раздражении. «Они получают слишком много денег, – сетовал один из чиновников, – и пререкания по этому вопросу не прекращаются».

Имел место памятный эпизод: однажды чиновники министерства хотели взыскать с Virgin 20 млн фунтов стерлингов. Коллинсу сказали: «Virgin имеет слишком большие преимущества».

«Увидимся в суде, – ответил Коллинс. – Если соглашение не нравится, не надо было его подписывать».

Управляя бизнесом, Коллинс не проявлял никакой сентиментальности. Опираясь на контракты, Virgin никому не давала никаких поблажек и не искала союзников. Компания только брала заложников. Хотя дело правительства было доказуемым, Коллинс никогда не скрывал своего низкого мнения о служащих министерства транспорта. В споре о 20 миллионах Коллинс одержал верх над оппонентами. Государственные служащие не были готовы идти на риск юридической борьбы, которая обошлась бы министерству во много миллионов фунтов стерлингов. «Ребята, вы всегда против Virgin», – на следующий день посетовал Коллинс, который, подобно Брэнсону, разыгрывал из себя жертву несправедливости.

Но победа в одной битве – не то же самое, что победа в войне. Для Брэнсона желанным трофеем было восстановление двух франшиз на выгодных условиях. Он договорился о встрече с Дугласом Александером, новым министром транспорта. Министерство заранее было уведомлено о том, что речь на встрече пойдет о выгодах сохранения франшиз за Virgin. Брэнсон явился на встречу в расстегнутой рубашке, демонстрировавшей преимущества владения пляжем на Карибах. «Мы хорошо ведем дело, и следует разрешить нам продолжать его и в дальнейшем», – сказал Брэнсон министру. И добавил: действие нынешних франшиз Virgin должно быть продлено и даже закреплено навечно. Министр уклонился от прямого ответа на предложения. Брэнсон, как обычно, поднял технический вопрос, на этот раз касавшийся подвижного состава и предоставления франшиз. Предложение сводилось к тому, что Virgin необходимы дополнительные средства. Один из чиновников отверг притязания Брэнсона. «Звучит разумно», – заметил тот, удивив своим ответом всех, кто считал, что магната проинструктировал Коллинс.

После ухода Брэнсона Александер согласился с мнением, что у того поверхностное понимание проблем. «Он не разбирается в деталях».

Вскоре после этой краткой встречи, в июле 2007 года, министерство транспорта объявило, что франшизу на эксплуатацию линий Cross-Country получит Arriva, дочерняя компания немецкой Deutsche Bahn.

– Почему франшизу получила Arriva? – раздраженно спросил Коллинс.

– Они предложили лучшие условия. И более высокую цену, чем предлагала Virgin, – ответили ему.

– Слишком высокую цену, – моментально отреагировал Коллинс. – Они никогда не смогут расплатиться. Это несправедливо.

Брэнсон отреагировал на эту новость болезненно. Ему сказали, что в финансовом отношении все заявки были одинаковы. Arriva победила потому, что предложила услуги, которые, по сравнению с «некачественным» управлением Virgin, были лучше. Никогда не умевший проигрывать Брэнсон постарался отомстить при организации трудного процесса передачи железной дороги. Один из управляющих Arriva сообщил после переезда в офис Cross-Country: «Сотрудники Virgin отключили линию передачи коммерческих данных». Лишенная компьютеров Virgin, Arriva осталась без жизненно важной информации, в том числе существенных подробностей, касавшихся доходов железной дороги. В конечном счете руководители Arriva обнаружили, что у Virgin произошло впечатляющее сокращение числа пассажиров. Ушли и ключевые сотрудники. «И Virgin спровоцировала отчуждение даже среди тех, кто остался», – жаловался один из руководителей Arriva. Virgin потребовала незамедлительного возвращения принадлежавших ей вагонов, униформы и мобильных телефонов. Переход к новому владельцу еще более осложнили угрозы одного из руководителей Virgin подать на Arriva иск о взыскании денег за использование логотипа Virgin, если этот логотип не будет удален с подвижного состава в течение трех месяцев. Этому руководителю было сказано: «Дело ваше. Если не закрасите логотипы в течение трех месяцев, мы потребуем с Virgin деньги за рекламу». Гнев вылился в мелочные склоки. Так, Virgin отказалась пускать пассажиров первого класса, едущих поездами Arriva, в принадлежавшие Virgin залы ожидания на вокзалах. «Люди Virgin не облегчают нам работу, – жаловался руководитель Arriva. – Они всех деморализовали». Подумав, этот руководитель признал: «Virgin скручивает нас в бараний рог».