Клеопатра и Цезарь. Подозрения жены, или Обманутая красавица - Наташа Северная Страница 34

– Ты сказал о себе в прошлом времени, – не унималась она. – Почему? У тебя участились припадки?

– Я сказал то, что сказал! А моя падучая так же великолепно себя чувствует, как и я.

– О, боги, боги! Послушай, в Египте есть люди, их называют знатоками вещей, которые обладают удивительными способностями. Они способны вылечить тебя. Я сейчас же напишу Аполлодору, и он пришлет…

– Клеопатра!

Цезарь встал с кресла и поднял с колен царицу.

– Ничего не надо! Со мной все в порядке!

– Но ты…

– Все! Ты слышишь меня? Все! Разговор окончен!

Глаза Клеопатры наполнились слезами. Она капризно фыркнула и направилась в спальню сына, решив дать лекарю Олимпе особое поручение – разузнать о здоровье Цезаря. Он что-то не договаривал, и это было так же ясно, как и то, что за утром всегда следует вечер.

Глубокой ночью царица проснулась от странной мысли. Уж не ложь ли все то, что с ней происходит? Не насмешка ли богов над ее мечтами о власти и любви? И чего же в ней больше – царского честолюбия или желания человеческого счастья?

Прислушиваясь к спокойному дыханию Цезаря, Клеопатра думала о том, что ради тех возможностей, которые перед ней открывает его консульский пост, его жену можно и потерпеть. Разве она способна со своими убогими армией и флотом сделать себя римской владычицей? Ради этого она стерпит все: и жену, и любовниц, если те вдруг появятся, и чувство чужеродности, всячески подчеркиваемое римлянами, и сплетни, тянувшиеся за ней шлейфом.

Власть этого стоит.

13

В конце осени сыновья Помпея Великого – Гней и Секст – подняли восстание против Цезаря в Испании. Консул рассчитывал, что военная компания продлится три-четыре месяца, но она затянулась почти на год.

В отсутствие Цезаря Клеопатра решила не покидать Рим. Дурных вестей из Александрии не приходило, а посему царица продолжила укреплять свои и без того шаткие позиции в Риме. Впрочем, удавалось это крайне плохо. После отъезда Цезаря в Испанию у Клеопатры уже не было свободного доступа к государственным советам, как при нем. Этому препятствовали сенаторы – особенно молодой Октавиан. Смотря в глаза Клеопатре, он заявил, что чужеземным царицам лучше находиться в собственной столице и заниматься делами своей страны, чем присутствовать на чужих советах. Конечно, это было резонно. Но! Как может она уступить амбициозному молодому выскочке! Высокомерно взглянув на Октавиана, Клеопатра покинула совет, решив, что, как только Цезарь вернется, она всех научит уму-разуму. Это было опасным сигналом. Получалось, что без Цезаря, без его авторитета и поддержки, она в Риме – никто. Вот тут-то царица и забеспокоилась: если с Цезарем случится что-то дурное, что ей делать тогда?

Следующей причиной для недовольства послужила встреча с Цицероном. Клеопатра обрадовалась этому визиту, так как в свое время изучала его речи. Однако встреча прошла из рук вон плохо. Цицерону она не понравилась с первого взгляда, а ее любезность и искренний интерес он принял за лицемерие. Поговорив о том о сем, оратор попросил у царицы редкую рукопись, которая находилась в Александрийской библиотеке. Та обещала, что слуги обязательно ее привезут. Какое-то время спустя Цицерон пришел снова, но не застал Клеопатру. Зато он встретил ее царедворца Сару, который то ли по забывчивости, то ли еще по каким-то причинам сообщил ему, что не слышал ни о каком распоряжении насчет рукописи. И даже более того: никто никакую рукопись в Рим не привозил. Цицерон воспринял ответ как личное оскорбление, и у него тут же созрел план мести. Появляясь на пирах, он с удовольствием рассказывал о египетской царице всякого рода небылицы. А так как Клеопатра держалась обособленно и надменно – Цицерону верили. Именно он начал распускать слухи о ее порочности, лицемерии и развратном образе жизни. Откуда Цицерон мог знать пикантные подробности жизни чужеземной царицы, никого не волновало. Главное, что он говорил то, что все хотели услышать.

Когда сплетни дошли до Клеопатры, она сильно удивилась и расстроилась. Ведя добродетельный образ жизни, она в очередной раз стала жертвой слухов о своем вымышленном распутстве. Такое с ней случилось еще в Александрии, когда в борьбе за власть хитрый и коварный евнух Потин распускал про нее такие же сплетни, сильно подрывающие ее репутацию. Что ж, история повторяется…

Все это было крайне неприятно. Царица решила сократить количество приемов и самой реже бывать на пирах. Правда, она не могла отказать себе в удовольствии принимать знаменитого римского певца и композитора Марка Гермогена. Все свободное время Клеопатра посвящала изучению Рима, его нравов и римской культуры. С большим удовольствием она прочла поэму «Анналы» отца римской литературы Квинта Энния и «Одиссею» Ливия Андроника, которые изучались в римских школах. Посетила Колизей, театр Помпея, гладиаторские бои, храм Исиды, который располагался на холме Эсквилин. Сам по себе Рим не произвел на царицу особого впечатления. Возможно, сказалось предвзятое отношение римлян, а может быть, что-то еще.

Самым красивым местом в городе считался Форум. Здесь были построены великолепные базилики Порция, Эмилия, Семпрония, Опимия. Все эти здания были украшены портиками и колоннадой из белого мрамора. У склонов Капитолия возвышались храмы Сатурна и Согласия, неподалеку – Гостилиева курия, где заседал сенат, ближе к Палатину – круглый храм Весты и прямоугольное здание дома Весталок. Главными из тридцати семи ворот города считались Капенские.

Рим разделялся на четыре квартала, в них жили сто пятьдесят тысяч горожан. Долгое время город был ограничен Сервиевой стеной, но по мере расширения границ были проложены дороги, сперва связавшие Рим с колониями Италии, а затем – с отдаленными провинциями. Центральная часть города была перенаселена, и небольшие разрозненные городки, возникавшие у Тибра и на Марсовом поле вдоль Аппиевой дороги, сделали частью города – чтобы люди, селившиеся на окраинах, также считались горожанами Рима. Все это и многое другое вызывало живой интерес у Клеопатры, но не любовь и восхищение. Рим с его узкими зловонными улочками, постоянно запруженными народом, мог любить только римлянин.

Прогуливаясь по парку, окружавшему виллу, – ах, как же ей недоставало ее любимой белой беседки в дальнем конце дворцового сада! – Клеопатра часто задумывалась над тем, какой бы город она назначила столицей новой империи: Рим или Александрию? Конечно, Александрию! Именно ее Александр Македонский прочил в столицу мировой империи. О том, что придет время для такого шага, Клеопатра не сомневалась.

У Цезаря рос сын, его наследник, плоть от плоти, к которому он привязался и полюбил. Кому, как не родному сыну, Цезарь завещает Римскую империю?

14

Я иду по огромному мраморному дворцу. В нем тысяча комнат и еще больше окон. В каждой галерее стоят мои бюсты, а на стенах изображены мои подвиги и славные дела.

Я захожу в свою комнату. На столе из черного мрамора лежит карта Римской империи. Я скольжу взглядом по названиям стран, по этой огромной территории, подчиненной одной нации.