Сладкие весенние баккуроты. Великий понедельник - Юрий Вяземский Страница 34

— Правильно, — согласился Фаддей. — Но к этому надо добавить, что это воплощенное материальное небо было твердо в своей благости, в своем порядке, в истине и справедливости. И те, которых вы называете серафимами, получили теперь шесть крыльев. Что про эти крылья говорит нам Исайя?

— Насколько я помню, учитель, — отвечал Биннуй, — с помощью двух крыльев они летают, двумя другими закрывают свои лица, считая себя недостойными взирать на Господа, а третьей парой прикрывают ноги, недостойные того, чтобы Господь взирал на них.

— Они достойны, поверьте мне! — воскликнул Фаддей, и зрачки его перестали сверкать, а белки глаз исполнились грустью. — Они это делают из скромности и благочиния, ибо они высшие духовные существа и творения Первого дня и ближе всего к Господу Мудрости… А кого сотворил Бог во Второй день?

— Про это не сказано у Моисея. Зато у него говорится про воду, которую Бог отделил… — начал Биннуй, но Фаддей его перебил:

— А я истинно говорю вам, что во Второй день Господь сотворил тех, кого вы называете херувимами, а некоторые парфяне называют их заступниками. Они сотворены были для того, чтобы окружать Бога, осенять Его, Ему предстоять, отражать Его славу и защищать ее. У них два лика: один лик — человеческий, а другой — животный. И если серафимы только огненны, то херувимы и огненны, и воздушны. И если серафимов можно уподобить мыслям Божьим, то херувимы — слова Господа, изречения Его, которые побуждают творить и действовать. — Третий день можно считать критическим, — продолжал Фаддей. — И прежде всего Господь создал ангелов, которых язычники до сих пор почитают за богов. Ангелы еще более материальны, чем серафимы и херувимы, и по внешнему виду совсем уже похожи на людей. Хотя тела их не костные, как у нас, а эфирные и огненности и воздушности в них достаточно, хотя не так много, если их сравнивать с серафимами и херувимами.

Ангелов очень много. Но я перечислю только главных из них, которые с тех пор руководят ангельскими воинствами и которых поэтому называют архангелами. Первым Бог сотворил того ангела, который ближе других пребывает к божественным мыслям и замыслам. Это — ангел-вестник, ангел-учитель и ангел-просветитель людей. В Парфии его называют Рашну, в Греции — Гермесом, а у нас, в Палестине, — Гавриилом. Вторым сотворил Он ангела-защитника, ангела-воина, который лучше других понимает и исполняет Слово Божие. В Парфии он — Митра, в Греции — Аполлон, а иудеи называют его Михаилом. Третьим воинством руководит Сраоша, или Асклепий, или Рафаил. Он ближе всего к делу Господню и ближе всего к людям, которых он охраняет, очищает, исцеляет, сопровождает на трудных путях человеческих.

Таковы три великих архангела, которые по Мысли Божией, по Слову Его действуют и управляют миром, но прежде всего о человеке пекутся.

А для сотворенного уже неба, для творимых огня, земли и воды, для растений и замысленных животных Господь в тот же Третий день сотворил еще шесть особых небесных попечителей. У парфян это Асман, Атар, Зам, Апам-Напат, Хаома и Гэуш-Урван, а у иудеев — Уриил, Салафиил, Иеремиил, Иегудил, Варахиил и Рагуил.

Тогда же за твердью небесной, по ту ее сторону, Господь создал рай, в котором разместил ангельское свое воинство. И там же сотворил и поместил Бог бессмертных духов человеческих, до того как сотворил первого человека, следом за которым и другие люди родились и воплотились. И мой дух там был создан и пребывал, и твой, Биннуй, и твой, Хамон.

Верзила Хамон, стоявший слева от Фаддея, вздрогнул от упоминания своего имени и словно со страху спросил:

— А где Господь тогда пребывал? Тоже в раю?

— Господь вездесущ. Он везде пребывает. И шире, и выше, и глубже, и далеко за пределами того, что мы называем «везде» и «мир», — ответил Фаддей и продолжил: — Сотворением ангелов Третий день только начался. И вот, сотворив их, Господь создал благие воды и приступил к их организации. Воды он разделил на две части: одну поместил под твердью небесной, чтоб вниз проливалась и орошала, другую же преобразовал в великое море. Парфяне называют его Воурукаша, другие же народы имеют о нем смутное представление.

Посреди великого моря сотворил Господь сушу и назвал ее землею. Семь кругов у нашей земли, и тот круг, который в центре, — самый большой, потому что изначально был задуман и сделан для того, чтобы в нем жили люди. И в самом центре этого внутреннего круга Бог воздвиг великую гору — истинную и единственную Им сотворенную. Парфяне называют ее Харой, греки — Олимпом, а у нас для нее нет названия. Великая река стекает с этой горы и впадает в море, которое омывает сушу со всех четырех сторон.

На вершине великой горы Господь создал и возжег священный огонь, истинный, чистейший, благодатнейший…

Фаддей замолчал и взглянул на луну. И в это мгновение, то ли от лунного света, которым прониклись его зрачки, то ли по другой какой причине, черные глаза его расширились, как у кошки, и засверкали радостным блеском. И он взволнованно приказал:

— Укрепи огонь, Биннуй. Ибо я перехожу к злому и страшному.

Биннуй опустил в сосуд с огнем еще несколько щепок. Но Фаддей укоризненно покачал головой, и тогда к щепкам Биннуй добавил две сандаловые палочки.

А Фаддей продолжил:

— Моисей жалеет нас и свидетельствует: «И был вечер, и было утро: день третий». Но между вечером и утром всегда бывает ночь, о которой Моисей умалчивает. И в эту Третью ночь в глубине бездны и в середине тьмы пробудился Злой Дух, который до этого бездействовал и никак не проявлял себя. Священный огонь жизни, зажженный на вершине Великой Горы и проникший во все уголки Вселенной, прервал его черный сон и возмутил его злые очи, когда он их открыл. Он увидел, что прошло уже три дня, и за эти три дня Господь Мудрости сотворил и славу Свою, и воинство ангельское, и свет, и небо и землю, и зелень — плоть жизни, и священный огонь, для Злого Духа особенно ненавистный.

Я, помнится, уже говорил вам, что этот Злой Дух сродни Богу. Некоторые умники даже считают, что он чуть ли не брат Господу Мудрости и даже брат-близнец. Всё это — тайна великая, о которой человеку не стоит рассуждать. Избравший путь Истины одно должен знать твердо: он бог лишь для тех, кто провозгласил его богом и избрал путь лжи и смерти. Для праведных людей он лишь Злой Дух. И даже если он брат Господу Мудрости, то во всем ему уступает. Он — зол, а Господь — благ и милосерден. Он — вечен, но не бессмертен, потому что его вечности в конце веков непременно наступит конец. Он ужасно силен, но он не всесилен. Он вездесущ лишь в границах сотворенного мира. Он чудовищно умен, мысли серафимов читает и слышит слова херувимов, но замыслы Господа Мудрости ему недоступны.

Он нестерпимо завистлив. Обозрев творения Божий и красоту Истины, он в ярости и гневе ринулся тоже творить. Глядя на святых серафимов, Злой Дух решил создать их подобие и породил свою шестерку с черными крыльями и злобными лицами. О них я вам расскажу подробнее, потому что беспечные иудеи хуже их себе представляют, чем осторожные парфяне. Но в нашем языке для них тоже есть имена, и я их назову, пока горит огонь и отгоняет тьму.