Гибель Высоцкого. Правда и домыслы - Борис Кудрявов Страница 34

Другое дело, что из стихов, песен Высоцкого много чего считывается политизированного. До сих пор, кстати. Но артистическое начало все же брало верх. Его песенные персонажи говорили не от имени автора, а как бы от себя. Считывай, как хочется. Ну так это и есть талант! Стихи его тоже своего рода актерствование. И песни тоже. Напряжение по отношению к советской власти возникало естественным путем, потому что Володе было с чем сравнивать — мир он успел повидать во всей его красе. Пожалуй, есть одна зацепка за политику — сам театр на Таганке был все же оппозиционно-политизированным. Возможно, это влияние сказалось и на творчестве Высоцкого. Но я не уверен, что он до конца мог понимать смысл, значение, которое вкладывал Любимов в свои постановки. У него были свои цели. Актерские мозги направлены на другое. На что? На выражение через творчество своего внутреннего Я. Да, так банально.

В школе-студии МХАТ русскую литературу XX-го века преподавал Андрей Донатович Синявский. Володя в их семье бывал очень часто. Там его любили за песни, ценили как прекрасного рассказчика. Так вот Синявский вольно-невольно оказался изгоем в родной державе. Конечно, Высоцкого вызывали в КГБ. Но говорить в этом случае о каком-то его «политическом выборе» просто смешно. Ничего подобного даже близко не наблюдалось. Я тоже помню эти замечательные посиделки. Но они не носили антисоветского характера. А самого Синявского можно отнести к самым прогрессивным людям того времени. Государственных устоев он не подрывал. Кстати, Синявский вместе со своей женой Марией Розановой первыми оценили Володины песни на достаточно высоком уровне. Они поняли, что за этим стоит литература. Конечно же, такое отношение к его творчеству Володю очень в себе укрепило.

Вполсилы жить не мог

— Отсутствие званий и официального признания Высоцкого, конечно же, обижало. Возможно даже — угнетало. Но не думаю, если бы это случилось, то как-то смогло улучшить его мироощущение. Особенность свою он всегда чувствовал, осознавал. И окружающие — тоже.

Могу даже с уверенностью сказать, что пьянки Володиному творчеству не мешали. Наоборот. Выскажу крамольную мысль: если бы не алкоголь, он бы продержался на этом свете гораздо меньше. Работающий на износ человек получает как бы дополнительные силы, когда пьет. Хотя тут палка о двух концах. Сердце у него было больное, скорее всего, психика перенапряжена. Вот когда он стал колоться, это уже переросло в душевный катаклизм. Я-то понимаю, почему он так поступал: нужна была большая энергия для работы! Вполсилы Володя жить не мог. А природных ресурсов не хватало. Творческую жизнь Высоцкий продлил, но вот физическую сократил. Он ведь прекрасно понимал, что организм уже не выдерживает нагрузок. И вполне сознательно шел на гибель. Все его так называемые пороки часть именно его индивидуальности. Без них он бы не был Высоцким.

Еврейская составляющая

— По-народному говоря, человек-полукровка (а Высоцкий именно к таким и относился) часто ощущает себя все-таки больше евреем, чем русским. И комплексует по этому поводу. Но вот у Володи этого не было совершенно. Мы травили еврейские анекдоты, шутили на тему еврейства, что, в общем-то, было принято в нашей среде. Но никогда не слышал от него удрученно-серьезных разговоров на эту тему. Высоцкий ощущал себя нормальным русским человеком. Да можно сказать, что и от родителей, особенно от отца, он был практически независим. То есть говорить о каком-то его национальном, тем более националистическом влиянии (если оно вообще уместно), на сына невозможно.

Искал «запасные аэродромы»

— Выскажу кощунственную вещь: Высоцкий прожил свою полнокровную жизнь до конца. Ему больше, может, и не надо было. Он исчерпал свой морально-физический ресурс до донышка. Все, что ему надо было, он сделать все же успел. Даже у Говорухина, может быть, в самой своей главной киноработе «Место встречи изменить нельзя» он сниматься отказывался. Ему было жалко одного года жизни. На самом деле роль Жеглова в качестве творческого развития и продвижения вперед ничего Высоцкому и не прибавила. Просто сам факт его такого долгого присутствия на экране как бы сыграл свою позитивную роль.

Да, он хотел уйти из театра, снимать свое кино, писать прозу. Но это все уже отход, отступление от себя. Ни в кино, ни в писательском ремесле у Володи перед другими авторами преимуществ-то особых, честно признаться, и не было. Похоже, что просто искал для себя, как мы тогда говорили, «запасные аэродромы».

В нынешнем времени я его просто не представляю. Да и зачем?..

О компилированном высоцковедении

Поразмышляем. С точки зрения нравственности компилированные творения «высоцковедов» как бы соответствуют духу истины. Как бы… Мол, все построено на проверенных фактах! На каких «фактах» построены их «биографии», хорошо известно: на опубликованных где-то когда-то журналистских материалах, воспоминаниях друзей, современников Высоцкого. Кто их проверял? Да и как проверить? «Иных уж нет, а те далече…»

Бывает, и журналисты, и исследователи жизни и творчества кумира миллионов ошибаются. И делают они это довольно часто.

А бывшие «други-недруги» врать, извините, горазды о-го-го как! И в буйных воспоминаниях часто самозабвенно противоречат друг другу, как бы продолжают соперничать — как в жизни. Сознательно, нет ли, одним им известно. Вот так ошибки, субъективизмы одних перерастаются в неточности-огрехи других. И катится ком таких биографий-компиляций в бесконечном времени-пространстве…

Привести примеры?

Считающийся одним из самых близких друзей Высоцкого, человек, крайне закрытый для журналистской братии, актер театра на Таганке Иван Бортник однажды все же разоткровенничался и рассказал такой вот интересный случай. На вопрос корреспондента: «А это правда, что вы однажды Высоцкому жизнь спасли?» он детально ответил:

— Ну, это слишком сильно сказано. У Володи тогда был период запоя — а ему играть. И я от него просто убрал спиртное — спрятал в комнате. Он умолял меня, плакал, вставал на колени: «Дай, дай…» Смотреть на это было страшно: уже начиналась патология. Я понимал, что жесток, но все равно повторял: «Вовка, нельзя! Спектакль же, потерпи». А тут Эдик Володарский еще: «Вань, ну дай ему, налей». Я говорю: «Эдик, я не налью. Ему еще играть спектакль». Входит Яша Безродный, замдиректора театра: «Володя, тебя вызывает Юрий Петрович…» — «Да пошли вы все на…!» — от стены Володя рванул в открытую балконную дверь, перевалился лицом вниз и повис на перилах. А восьмой этаж, внизу асфальт… Как я успел — ума не приложу. В три прыжка долетел до балкона, вытянул его оттуда… И очень сильно я его тогда ударил. Очень сильно… А когда Володя поднялся с пола, он схватил гитару кузнецовскую — совершенно уникальная гитара, с инкрустациями, очень красивая, — и в щепки ее разбил. Вот такой выплеск. Я посмотрел на него: «Вот там, — говорю, — водка». И ушел. (Конец цитаты).

Вроде бы все понятно. Вставляй этот случАй в любой «высоцковедческий» многотомник. А как тогда быть с воспоминаниями Оксаны Афанасьевой (Ярмольник)? По ее рассказам получается, что Высоцкий в последние годы перед смертью очень страдал от одиночества и говорил, что у него друзей вообще нет. А кто были, те давно умерли. А Бортник, который будто бы тоже баловался наркотиками, мол, как-то вот умел психологически подавлять его и близким другом точно уж не был. И что Владимир Семенович называл его «черным человеком». Который, по словам Оксаны Павловны, постоянно провоцировал Высоцкого на недостойное, грубое отношение к ней и на выпивку. И однажды довел Владимира до такого состояния, что тот собрался выбрасываться с балкона. И что вытаскивала его оттуда она одна. А Бортник стоял рядом и для спасения Высоцкого будто бы не сделал ни малейшего шага.