Виктор Лягин. Подвиг разведчика - Александр Бондаренко Страница 33

Кстати, вот какую оценку его работе на посту начальника разведки дает историк: «Деканозов ровно ничего не смыслил ни в разведке, ни в контрразведке, хотя прослужил в органах много лет. Зато изрядно поднаторел в неусыпной борьбе с “врагами народа”».

Тут бы нам и остановиться, но, к сожалению, у нас очень часто личная преданность превалирует над компетентностью. Так что второй вариант представляется более вероятным — мол, в лице Деканозова Берия подставил своему сопернику Молотову контролера или соглядатая. Известно, что среди ближайших соратников Сталина шла жесточайшая подковерная борьба за «близость к телу» — впрочем, это всегдашний процесс, происходящий «в верхах». Между тем известно, что Вячеслав Михайлович очень не любил НКВД в общем и разведку — в частности и убеждал Кобу ^[37], что работающие за рубежом официальные дипломаты могут получать гораздо более достоверную и в больших объемах информацию, нежели разведчики. Ну как тут не позаботиться о создании надежного «колпака» для наркома? Однако Молотов был не лыком шит и от «контролера» вскоре избавился (безусловно, по договоренности со Сталиным): «В ноябре 1940 года Молотов прибыл в Берлин для ведения переговоров с представителями Германии. Сопровождавший его в поездке Деканозов неожиданно для всех остался в Берлине в качестве полпреда СССР».

Есть разные оценки дипломатической деятельности Владимира Георгиевича — в особенности его взаимоотношений с «легальной» берлинской резидентурой НКВД, которой с августа 1939 года руководил воистину «нулевой» резидент Амаяк Захарович Кобулов, опять-таки — «человек Берии»… Но тут мы уйдем слишком далеко, а потому оставим в покое и Деканозова, и Кобулова — на данный момент они нам уже совершенно не интересны.

А вот что действительно для нас важно, так это то, что новым начальником разведки был тогда назначен Павел Михайлович Фитин, как мы говорили — друг Лягина. Ему был 31 год, и срок его службы в НКВД, если брать в расчет и полугодовую учебу, составил ровно один год.

Некоторые восприняли этот выбор начальства (начальство — это, разумеется, Лаврентий Павлович, и никто более) как чистую случайность:

«Весной 1939 года Берия собрал всех отозванных из-за кордона и уцелевших от репрессий сотрудников ИНО вместе с теми из молодых, кто еще не имел должностей… Берия вызывал по списку и без каких-либо предварительных обсуждений с кандидатами определял место их будущей работы. Первым шел наш сокурсник по ЦШ НКВД П. М. Фитин. Ему повезло: Берия назначил его начальником ИНО вместо арестованного Пассова. Тут же Фитину были подобраны из слушателей школы возрастом постарше два заместителя — Дубовик и Лягин».

По прочтении этого абзаца прямо-таки хочется заявить громовым, хорошо поставленным театральным голосом режиссера К. М. Станиславского: «Не верю!!!»

Про допущенные здесь фактические ошибки мы даже и не говорим: после Зельмана Исаевича Пассова, который был арестован 23 октября 1938 года по обвинению «в антисоветской заговорщической деятельности в органах НКВД», обязанности начальника в течение месяца исполнял Судоплатов, которого в начале декабря сменил Дека-нозов — о нем мы только что подробно рассказали; Фитин же в ту пору не входил в число тех, «кто еще не имел должностей» — к тому времени он уже был заместителем начальника 5-го отдела; Лягин был назначен заместителем Фитина гораздо позже… Да и вообще не совсем понятно — был ли, что мы объясним позднее.

Но сейчас наше сомнение вызывает главное утверждение мемуариста — мол, Фитин вошел первым, а потому ему и повезло, именно его и назначили начальником. Да нет, конечно! Просто Берия прекрасно разбирался в людях и умел (когда хотел) очень точно расставить кадры — так же, кстати, как и Сталин. Ведь именно во времена Иосифа Виссарионовича вышли на ключевые государственные посты такие люди, как А. Н. Косыгин, Д. Ф. Устинов, Н. К. Байбаков ^[38], впоследствии десятилетиями определявшие экономическую и иную политику нашей страны. Возможно, ежели бы Сталин и Берия меньше увлекались «своими» людьми и подхалимами — в особенности из числа собственных земляков, но руководствовались в кадровой политике только интересами дела, то им бы удалось создать такую блистательную команду, которая и после их ухода обеспечила бы Советскому Союзу на долгие времена безусловное мировое лидерство. Но, к сожалению, даже великим людям порой присущи простые человеческие слабости.

Рассказывать о многочисленных заслугах П. М. Фитина мы не будем, переадресовав заинтересованного читателя к нашей книге, также вышедшей в легендарной серии «ЖЗЛ», но скажем без всякого сомнения: назначение Павла Михайловича Фитина на должность руководителя 5-го отдела ГУГБ НКВД СССР является неоспоримой заслугой Лаврентия Павловича и никак не может быть простой случайностью.

…Тем временем наш герой с молодой супругой следовал в Соединенные Штаты Америки. Была вторая половина 1939 года, и до начала очередной мировой войны оставалось немногим более месяца…