Фейк. Забавнейшие фальсификации в искусстве, науке, литературе и истории - Петер Келер Страница 33

Сфальсифицировать текст несложно. Значительно больше усилий требует фиктивный репортаж на телевидении. Но он оказывается особенно убедительным, так как кажется, что изображение отражает реальность. Хочется верить, что это заставляет редакторов внимательнее проверять предлагаемые им или заказанные материалы. Однако нехватка времени, конкурентная борьба с другими телевещательными компаниями и необходимость привлечения большего количества зрителей и заманивания рекламодателей работают против этого.

Между 1991 и 1995 годами тележурналисту и профессиональному моряку Михаэлю Борну удалось всучить различным телекомпаниям как минимум 22, а возможно, и более 30 поддельных репортажей. 11 из них были включены в одну только передачу «Stern TV» на канале «RTL», которую вел Гюнтер Яух. Неоднократно репортажи Борна выходили на «Spiegel-TV», кроме того, их использовали тележурналы «ZAK» компании «ARD» и «S-Zett» газеты «Süddeutsche Zeitung», а также швейцарский телеканал «DRS». Борн получил за свои фильмы в общей сложности 350 000 марок – от 3000 до 30 000 марок за репортаж, тогда как частные каналы имели миллионные доходы от рекламы.

Предложения Борна были слишком заманчивы. Редакторы не могли сопротивляться, когда перед ними лежал репортаж о незаконном импорте британского крупного рогатого скота, больного коровьим бешенством, или же им предлагалась история о мародерстве в новых землях ФРГ. На самом же деле Борн снимал в разных ролях своих друзей и знакомых. В частности, однажды он попросил их бродить в самодельных плащах по Вестервальду, изображая членов Ку-клукс-клана. На роль курдских боевиков, планирующих взрывы в Турции, он нанял нескольких албанцев, которым вручил игрушечное оружие. Ради этого относительно дорогого репортажа Борн летал в Грецию (!), однако в других своих работах он обходился более простыми средствами: например, для одного из фильмов Борн купил в зоомагазине колорадскую жабу и намазал ее консервированным молоком. Молоко слизывал с жабы один из соратников Борна, исполнявший роль наркомана, и вот уже была готова новость о жабе, выделения которой производят наркотический эффект.

Попадавшиеся в работах Борна ошибки не смущали редакторов, принимавших репортажи. Если у них возникали подозрения, например, потому, что в документальном фильме у охотника была явно приклеена борода, они довольствовались заверениями Борна, что все так и должно быть. Слишком же вдаваться в детали редакторы не хотели. Внешнего правдоподобия истории бывает достаточно, тогда как на проверку ее истинной правдивости часто не хватает времени, ресурсов, денег, а иногда и воли. В случае работ Михаэля Борна ответственные работники тележурналов ни разу не заметили какого-нибудь несоответствия: иначе их бы насторожило, что его репортаж о нелегальных перевозчиках мигрантов показывал заснеженную австрийско-немецкую границу, хотя съемки должны были проходить в июне. Более того, редакторы сами участвовали в том, чтобы дополнительно драматизировать рассчитанные на внешний эффект сообщения. В репортаже Борна одна эксгибиционистка напугала велосипедиста – редакторы же имитировали падение последнего, дополнив сюжет соответствующими звуками. Учитывая такого рода практику, неудивительно, что частные каналы не обращали внимания на предупреждения о нечистоплотной работе Борна: журнал «ZAK» телеканала «ARD» прекратил сотрудничество с репортером уже в 1991 году, после первого же репортажа, и предостерег от работы с ним другие компании.

Михаэль Борн, осужденный земельным судом Кобленца на четыре года, написал книгу, которая в 1997 году была опубликована под заголовком «Кто однажды создал подделку… История одного тележурналиста». Он защищал свои репортажи, характеризуя их как развлекательные истории с элементами детектива, а некоторые называя сатирой, и хотел, чтобы их воспринимали как особый вид искусства, так называемый фэкшн, основанный на смеси фактов и вымысла и фантазийно преображающий реальность.

Зрители, разумеется, ничего об этом не знали и могли чувствовать себя обманутыми; редакторы же не захотели этого знать. Вывод, сделанный Юргеном Ротом и Каем Соколовским в книге «Лжец, фальсификатор, негодяй», звучит следующим образом: «Михаэль Борн действовал в той среде, которая отличается от преступных триад или контрабандных синдикатов только одним, но очень важным признаком: если первые просто надеются, что их делишки не будут раскрыты, телевидение выдает свое грандиозное жульничество за чистую монету».