Диана Спенсер - Виктория Балашова Страница 33

В целом поездка проходила замечательно. Люди приветствовали Чарльза и Диану, ажиотаж вокруг последней нарастал с каждым днем. В Новой Зеландии для них подготовили целое представление, в котором участвовало несметное количество народу! В костюмах аборигенов (точнее, практически при полном их отсутствии) новозеландцы танцевали перед Чарльзом и Дианой, а после под бой барабанов и приветственные крики перевезли королевскую чету через реку на огромной лодке. Репортеры отмечали, что подобной чести не удостаивалась во время визита даже сама королева. Впрочем, и Австралия не отставала: «Из семнадцати миллионов жителей страны около одного миллиона наиболее ярых почитателей переезжали из города в город по всему маршруту следования высоких гостей. Восторг толпы иногда граничил с истерией. В Брисбене ажиотаж достиг точки кипения. Трехсоттысячная толпа заполнила центр города, и достаточно было привести в движение эту массу, чтобы люди передавили друг друга. Ни сам принц, ни его придворные никогда еще не видели такого восторженного приема».

Естественно, Диана уставала — сказывались разница во времени, перемена климата и большое количество переездов по стране. Периодически она давала волю слезам и страдала от приступов булимии. Но главное, в их отношениях с Чарльзом вкралась новая напасть. Принца уже начало раздражать повышенное внимание, оказываемое его жене. Он старался не показывать вида, однако кому понравится недовольный свист толпы, если ты появляешься на улице без принцессы, если ее забрасывают цветами, если ее имя выкрикивают люди. Никакой вины да и заслуги Дианы в том не было. Она вовсе не вела себя, как многие звезды, пытаясь всеми силами привлечь к себе внимание. К тому же ее психоэмоциональное состояние не всегда позволяло нормально себя чувствовать в окружении большого количества людей, под пристальным вниманием прессы.

Журналисты вновь полюбили Диану. Время от времени выкапывали нелицеприятные факты и выставляли «грязное белье» напоказ, но в любом случае она теперь была их героиня, звезда, потому что очень нравилась публике. Умение держаться с людьми так, чтобы им хотелось видеть ее вновь и вновь, назвать можно как угодно: харизмой, обаянием, даром. В любом случае этот талант Диане явно был дан свыше, и наделена она им была сполна. Именно оттого, что принцесса не притворялась, а вела себя естественно, она и полюбилась людям. Когда у Дианы брали интервью, она признавалась, что действительно «справляется с работой принцессы Уэльской лучше, чем ранее». Работа эта по-прежнему оставалась напряженной и изнуряющей. Просто опыта у принцессы стало больше…

По возвращении из Австралии Диана почувствовала себя готовой встретиться со старыми друзьями. Жизнь в заточении Букингемского дворца ее не устраивала и раньше, но предпринимать самостоятельные шаги она доселе не была готова. «Скука» изводила Диану, и вдруг она решила восстановить прежние контакты и написала нескольким своим старым знакомым. В частности, Диана встретилась с Адамом Расселом. Изменения, произошедшие с подружкой, не ускользнули от его внимания: с одной стороны, перед ним сидела красивая, холеная женщина, с другой — эта женщина была явлением из другого мира, в котором есть место охранникам, одиночеству и печали. Безудержное веселье, бездумные шалости ушли в прошлое.

Диана в любом случае больше не была сама себе хозяйкой. 1 июня для нее запланировали два мероприятия, из-за которых ей даже пришлось пропустить ланч в королевском дворце. С утра она открывала новую королевскую больницу на 600 мест с новейшим оборудованием. Сотни людей пришли на открытие, чтобы увидеть Диану. Затем принцесса поехала открывать новую фабрику по изготовлению поздравительных открыток. По дороге ее приветствовали толпы людей, дети забрасывали цветами. «Принцесса прошла по всем цехам, расписалась в книге посетителей и поговорила с взволнованными работниками». Директор по производству вспоминал, что Диана, до визита казавшаяся ему застенчивой, имела прекрасный характер и притом была женщиной довольно волевой.

Вторым весьма значимым визитом за океан в тот год стала восемнадцатидневная поездка в Канаду. Она началась в середине июня и закончилась прямо в день рождения Дианы. Практически во всех выступлениях Чарльз представлял канадцам свою жену, которая, по его словам, достойна медали за рождение сына, с которой он надеялся иметь еще нескольких детей, называл ее красивой, короче говоря, хвалил, как мог. Диана смущалась, краснела, но ей было приятно слушать комплименты мужа, которыми он щедро сыпал перед ней при всем честном народе. Если Чарльз и завидовал популярности жены, то внешне это никак не проявлялось. На кадрах, снятых в Канаде, видно, как он нежно обнимает Диану за талию, как постоянно поглядывает на нее с улыбкой. Диана ведет себя по-прежнему сдержанно-интеллигентно: пожимает руки, улыбается и если идет не рядом с Чарльзом, то, по королевскому этикету, немного отставая, чуть позади.

Внешне Диана, по описанию газетчиков, оставалась прелестной и необычайно стройной. Порой в толпе людей ее не видно — только мелькает пушистое страусовое перо на шляпе. Забавно, но канадцы посчитали даже траву недостаточно зеленой и по случаю королевского визита нанесли на нее пульверизатором зеленую краску. С собой пара взяла без малого десять тысяч фунтов багажа, который хранился на королевской яхте «Британия». Апогеем поездки стало празднование дня рождения Дианы в последний день их визита.

Чарльз открывал Международную универсиаду. Начал он свою речь следующим образом: «Сегодня особенный день по трем причинам. Это день рождения моей дорогой жены». После этих слов последовали продолжительные овации. Сидевший рядом с Дианой мужчина показал ей большой палец — мол, ваш день рождения является причиной номер один. Далее Чарльз продолжил: «Но не только это. У нее достало здравого смысла и хорошего вкуса родиться в день национального праздника Канады». Трибуны продолжали ликовать, а виновница торжества смущенно, но очень мило улыбалась, поглядывая на своего мужа. «И сейчас я открываю двенадцатую летнюю Универсиаду в Эдмонтоне», — заключил Чарльз, вызвав еще большую бурю эмоций. Тот день наверняка запомнился Диане — в открытом белом лимузине ее везли по периметру футбольного поля, а весь зал пел «Happy birthday to you, dear Diana».

Популярность принцессы могла и не нравиться Чарльзу, но на людях он вел себя с ней очень нежно и внимательно, не сравнить с первыми их совместными появлениями на публике. А вот друзья и ближайшее окружение принца начали воспринимать Диану как угрозу. Ей приписывали увольнения давних сотрудников Чарльза и настойчивые попытки отвадить от него некоторых знакомых. Понятно, что в списке неугодных лиц постоянно стояло имя Камиллы, а заодно с ней и имя ее мужа. Кроме того, те друзья принца, которые выступали в свое время против его брака с Дианой (Чарльз бывал необдуманно откровенен с женой и делился подобными деталями), считали, что из-за Дианы ушел с работы камердинер Чарльза. Вначале, еще до помолвки, он помогал Диане, подсказывая ей, что Чарльз любит и в каком находится настроении, но в 1983 году между ними точно пробежала черная кошка.

Принцессе приписали даже удаление с глаз долой любимого лабрадора принца. «Говорили, что Диана запретила Харви появляться в доме — как и некоторым друзьям мужа. На самом деле лабрадор был уже слишком стар, у него возникли проблемы с суставами, и он просто не мог подниматься по лестницам в апартаменты принца. Собаку поручили заботам полковника Кризи». Впрочем, существуют и прямо противоположные воспоминания: Диана не выносила собак в доме, а потому и попросила держать лабрадора за пределами апартаментов. К слову сказать, Камилла разделяет страсть Чарльза к собакам. Сейчас они держат терьеров…