Краткая история масонства - Роберт Гулд Страница 33

Только замечу, что многие наблюдения и выводы Бегеманна подтверждаются суждениями и примерами, которые из-за отсутствия места не могут быть приведены в данном томе. Поэтому в рамках данного наброска (за который я лично несу ответственность) я как можно точнее передаю выводы моего друга, сохраняя его манеру.

Доктор Бегеманн о манускриптах Конституций

I. Regius [Королевская] рукопись, 17 A.I, Британский музей

Похоже, что документ был переписан между 1390 и 1415 годами с более раннего оригинала, вероятно составленого между 1380 и 1400 годами на севере Глостершира или Герфордшира, может быть, даже на юге Вустершира. Документ написан в стихах (метрической формы) и состоит из множества глав разного размера. К ним прилагаются иллюстрации. Всего рукопись делится на восемь основных разделов:

1. История масонства, основание масонства Эвклидом в Египте, внедрение в Англию королем Ательстаном.

2. Пятнадцать статей.

3. Пятнадцать пунктов.

4. Предписание (Alia ordinacio) по поводу будущих ассамблей.

5. Ars Quatuor Coronatorum.

6 и 6а. Вавилонская башня и король Навуходоносор, Эвклид и его учение о семи науках.

7. Правила добропорядочного поведения в храме.

8. Ряд рекомендаций, относящихся к манере поведения и этикету.

Из перечисленных только 1–4-й разделы чисто масонские, 5-й и 6-й близки к масонским, а 7-й и 8-й вовсе не масонские. 1–4-й разделы, бесспорно, основываются на одном отрывке из «Книги руководств», написаны в прозе и непосредственно соотносятся к тем, что мы встречаем в самой последней части рукописи Кука, похоже представляющей образец древней «Книги руководств».

Если сопоставить тексты этих двух ранних документов, то выяснится, что первые 62 строки поэмы охватывают, по существу, ту же самую проблематику, что и 54 строки прозаического повествования. Теперь скажем о различии между двумя версиями.

В соответствии с поэмой, король Ательстан, чтобы исправить ошибки, которые он нашел в масонстве, созвал ассамблею или нечто вроде парламента, состоявшего из герцогов, графов, баронов, рыцарей, сквайров, руководителей самоуправляющихся городов и других. Именно они установили пятнадцать статей и пятнадцать вопросов, чтобы управлять сообществом.

В соответствующих строках (698–720) рукописи Кука, однако, говорится (также весьма неточно), что король Ательстан вместе со своими советниками и другими великими лордами «велел установить правило», что раз в год или три года следует проводить собрания, чтобы изучать статьи и принимать предписания.

Следовательно, в старой «Книге руководств» подразумевается уже существование статей, в то время как в поэме сообщается, что не только статьи, но и вопросы были установлены Ательстаном и его собранием. В девяти статьях первого текста встречаются, хотя и не в должном порядке, первые восемь и десять последнего. В то время как девятая глава поэмы отражается в строках 715–719 рукописи Кука.

Последние пять из пятнадцати статей в более старой рукописи все же не совпадают с любой другой рукописной, или письменной, работой. Являются ли они плодом воображения поэта или были скопированы им из некоей «Книги руководств», дополненной статьями, которые не дошли до нас, неизвестно. Так что очевидно, что гипотеза не нуждается в дальнейшем описании.

Сравнивая пятнадцать вопросов из поэмы с девятью ранними кодексами, заметим, что первые восемь в любом документе явно имеют общий древний источник. Пункты 9 и 10 Королевской рукописи не встречаются среди вопросов рукописи Кука, но соответствуют до некоторой степени отрывкам в прозе, начинающимся на строках 921 и 930 соответственно.

Одиннадцатый пункт поэмы является девятым раннего кодекса, № 12 и 15 первого (как и 9 и 10) имеют свои прототипы в оригинальных сочинениях, из которых соответствующие фрагменты последних извлечены.

Как я уже показал, архетип «Книги руководств» содержит только статьи, следовательно, версификатор, перед которым мы в долгу за Королевскую рукопись, должен испытывать удовольствие от того, что называется поэтической вольностью, когда открыто провозглашает, что пятнадцать пунктов были приняты Ательстаном и его собранием.

Четвертая часть поэмы – Alia ordinacio artis géométrie, тождественная абзацу, на который мы ссылались выше в рукописи Кука, основывается на более старом сочинении и явно вставлена на это место вследствие того, что версификатор забыл сделать так в конце исторической части, к которой она, собственно, относится.

Открывается она следующими строками:

Они решили собираться вместе,

Каждый год, где они только смогут,

Чтобы исправлять ошибки, если таковые находились

Среди ремесленников и внутри ложи,

Каждый год или раз в три года они собирались

В том месте, где они могли это сделать.

Из сказанного становится очевидным, что ассамблея в первой строке словом «они» намекает на тождество с ассамблеей (или парламентом), созывавшейся Ательстаном в начале метрического нарратива. «Руководства» устанавливались на этом собрании и имеют аналог в центральном правиле в рукописи Кука.

Далее рифмователь представляет нам личное высказывание короля Ательстана о тех всеобщих статутах, то есть статьях, пунктах и Alia Ordinacio, которые, возможно, являлись выражением королевской воли, их должны были придерживаться по всей стране, последующие правители обязаны были их подтверждать.

Пятая часть поэмы называется «Четырежды увенчанное искусство» и прославляет четырежды коронованных мучеников в связи с их силой духа, упоминая для полноты картины об их судьбе в легенде о святых, которая, без сомнения, является «Золотой легендой» (Legenda aurea) Якова Воражена, которую часто цитируют как Legenda Sanctorum.

Компилятор не основывается ни на устной традиции, ни на любых других сочинениях, даже не упоминает их. Хорошо известно, что эти мученики никогда не являлись святыми покровителями англичан, поскольку они, бесспорно, являлись немецкими масонами. Следовательно, можно предположить, что версификатор намеревался запечатлеть первые проявления христианской веры и стойкости среди членов строительного искусства.

Шестая часть поэмы открывается описанием Вавилонской башни, построенной королем Навуходоносором, стремившимся защитить человечество от полного уничтожения во время будущего наводнения. После чего, без всякого перехода, на сцене появляется Эвклид, и нам становится известно, что он заложил основы семи наук, которые далее и перечисляются, хотя происходит путаница, и вина в том переводчика. Позже встречаемся со следующим:

Такова была система семи,

Которые он установил, именно он.

В соответствии с представлениями, бытовавшими в Средние века, семь наук фактически обозначали семь шагов, ведущих к добродетели и в конечном счете на Небеса.

Седьмая часть рукописи состоит из отрывков из многих источников: народного служебника, Book of Curtesye («Книга о хороших манерах»), Merita Missae («Стихотворное переложение служебника») и, особенно, из «Наставлений для приходского священника» Джона Мирка.