Матушка Надежда и прочие невыдуманные рассказы - Михаил Ардов Страница 33

35Часть I

определить это. В Угличе был протоиерей Розов, отец Николай. Его сын Сергей Николаевич Розов, кончивший духовную семинарию в 1904 году, был направлен в Санкт-Петербургскую академию. По окончании академии он получил место в Полтавской семирании. Как раз в этот год Владыка Серафим закончил эту семинарию. И мне он говорил, что помнит по Полтаве Сергея Николаевича Розова... А уже в Угличе они были в дружеских отношениях. Сергей Николаевич преподавал литературу в школе, а потом в педтехнику-ме. В церковь он ходил, в Алтарь. Значит, Владыка кончил семинарию в 1908 году, а родился, следовательно, в 1886 или 1887 году... И это похоже... Тридцати трех лет он стал епископом... После окончания семинарии он уехал в Америку к будущему Патриарху Тихону и там с ним сотрудничал... Как будто он пробыл там почти десять лет... После этого он был у Владыки Тихона уже здесь, в Ярославской епархии... Был наместником монастыря наТолге... Ауже при митрополите Агафангеле стал настоятелем Покровского монастыря в Угличе, в трех километрах от Углича... А хиротония его была во епископа Романовского, но угличане сразу же перепросили его к себе... В течение ста дней Владыке Серафиму пришлось управлять всей Русской Православной Церковью... Это было в 1926 году... Митрополит Сергий был в заключении... Все были в заключении... И вот он управлял... Владыка мне говорил, что ему, как главе Церкви, власти тогда предложили Синод... И указали кого — членами Синода. Он не согласился... И сразу получил три года соловецких лагерей... Но он Церковь никому не передал, а написал или сказал, что объявляет автокефалию каждой епархии... Так как глава Церкви — лишний кандидат в тюрьму... И его после этого тут же освободили... А вскоре был освобожден митрополит Сергий... И им был создан Синод из всех тех членов, которых власти предлагали Владыке Серафиму... Но когда они это ему предлагали, Владыка Серафим выдвинул своих всех членов... Я знаю, что он называл митрополита Кирилла... «Так он же, — говорят, — сидит». — «Так он же у вас сидит, освободите его...» Был у меня зять, протоиерей Александр Васильевич Лебедев, священник Преображенского монастыря в Казани, доцент тамошней духовной акаде-

36

Иподиакон

мии... Был потом секретарем архиерея... А впоследствии он стал управляющим делами при митрополите Сергии... Так вот он потом мне говорил, что, будучи местоблюстителем патриаршим, Владыка Серафим дела решал великолепно. Все резолюции его — самые образцовые... Не подумаешь, что это человек всего-навсего с семинарским образованием... Он и дипломат был хороший, но и строгий, требовательный... У нас вот такой случай был в Угличе. Служил на Сухом пруде священник, кажется, отец Александр. Вдовый. И у него какая-то появилась женщина... Владыка вызвал его и говорит: «Я тебя запрещаю на месяц. В течение месяца чтобы у тебя этой женщины не было, если ты хочешь служить. Через месяц явишься». Отец Александр пришел через месяц и заявил, что не может эту женщину выставить. «А не можешь выставить, значит и служить не можешь». Запретил его и объявил приход свободным... А в Углическом нашем викариате было тогда более сотни церквей... И монастыри были — в городе Богоявленский женский, Алексеев-ский мужской, в десяти километрах Николо-Улейминский, в трех километрах Покрово-Паисиевский, и потом Епихарка, пустошь женская... Да... Так вот в двадцать первом году пошел я в собор подавать Владыке Серафиму прошение... Во время шестопсалмия духовенство в Алтаре подходило к архиерею под благословение... Подошел и я, самым последним и говорю: «Не можете ли вы меня назначить псаломщиком в Золото ручье». А он говорит: «А вы кто такой?» — «А вот я кончил духовное училище, перешел в семинарию. Семинарию закрыли. Сейчас учусь в школе второй ступени. Я — сын священника, отца Николая». — «Значит, вы брат Сергея Николаевича? Что же я вас нигде не встречал? Сколько вам лет?» — «Семнадцать». Так и назначил он меня псаломщиком... А в двадцать втором году Владыка служил у нас в Фомино воскресенье, в Золоторучье. А я на левом клиросе часы читал. Владыка похвалил меня за чтение... Тут меня и протодиакон заприметил. Но тогда вскоре Владыку посадили. Что-то было связано с изъятием церковных ценностей. Получил он три года, а отбыл полтора. И снова вернулся в Углич. И тут уже протодиакон, как увидит меня в церкви, подходит и говорит: «Миша, надо тебе облачиться, у нас не

37Часть I

хватает иподиаконов». Вот так я стал иподиаконствовать... Сначала временно... А так как я был очень стеснительным, то когда проходил правым клиросом, певчие там меня все за стихарь дергали. Я старшему иподиакону говорю: «Боря, нельзя ли мне не ходить правым клиросом?» — «Почему?» — «Да вот девчонки меня там все дергают за стихарь». Он рассказал архиерею. Архиерей говорит: «Так надо его взять в постоянные». Я был вторым иподиаконом. Первым иподиаконом Боря Крылов... Но как-то вскоре, через год, может быть, он утонул... И я занял его место... Это был уже, наверное, год двадцать четвертый... Тут уже я стал сопровождать Владыку в качестве келейника... По Ярославской епархии и В Москву... Были мы как-то с Владыкой Серафимом в Москве. Он был у митрополита Петра. Я сидел в приемной дожидался... И вот какой-то там мужчина, так лет за тридцать, такой юркий, проворный... Все он куда-то спешит. Впечатление такое у меня создавалось, что он или кого-то догоняет или убегает от кого-то... Владыка Серафим выходит через некоторое время и говорит: «Тебе придеться съездить в Нижний, к митрополиту Сергию и свести туда пакет». Мне не хотелось. И я сказал: «А почему свои-то здесь, разве не могут поехать?» — «Некого, — говорит, — послать. Одни агенты». Ну, что же делать?.. Согласился я, поехал, взял билет. Сижу опять в приемной, дожидаюсь с билетом... И вдруг этот юркий подлетает ко мне и спрашивает: «Ну как? Билет взяли?» — «Какой билет?» — «Ну, как какой билет? Вы же в Нижний едете, к митрополиту Сергию. Вам сейчас будет пакет вручен, но еще дополнительно кое-что вам в вагон принесут». Чувствую, он все знает. Я показал ему билет, номер вагона и номер места... Он опять убежал. Владыка выходит, отдает мне пакет. Вышли мы с ним... Я и рассказываю ему эту историю... А он: «Да что ты сделал? Ты же все дело испортил. Это самый агент и есть...» Я говорю: «А чего же его держат?» — «Попробуй, выгони его... Давай пакет, тебе уже нельзя ехать...» Обиделся на меня... Ну, и я себя неловко чувствовал... Вернулись мы. Пошел он к митрополиту Петру. Через некоторое время возвращается. «Да, не надо ехать, — говорит, — митрополит Сергий позвонил, сам сюда едет». Так все это и кончилось... А то еще был такой случай.

38

Иподиакон

Поехал я в Ярославль к митрополиту Агафангелу с поручением от Владыки Серафима. Повез пакет. Он, меня посылая, сказал: «Там увидишь по обстановке. Если нельзя будет к митрополиту, зайди к секретарю, отцу Николаю Розову и передай пакет». Ехал я на пароходе. Пароход медленно тогда очень шел, всю ночь... Трамвай в Ярославле подходил к самой пристани. И вот я сажусь в трамвай и чувствую себя, как под прожектором... Сел я в последнюю дверь... Толкался там, едва забрался... А потом, думаю, зачем это я?.. Ведь недалеко идти-то — всего две остановки... Стал я выбираться... Тетка какая-то говорит: «Что ж ты, парень, лез, лез, а теперь — назад». Выскочил я и почему-то сразу под прикрытием вагона побежал... Страх на меня напал какой-то... Побежал под мост... Там за мостом лестница налево... Выбежал на бульвар... И когда поднялся на бульвар, только тогда пошел спокойно... А потом, когда меня в Угличе на допрос вызывали, говорят: «А вот вы должны были поехать от митрополита Петра к митрополиту Сергию... А потом вас в вагоне не оказалось». Вроде бы я сделал преступление. А я: «Так я же не поехал. Преступления-то я не сделал. Да еще и неизвестно, преступление ли это было...» — «А вот второй, — говорят, — случай в Ярославле. Мы вас там встретили, и вы в вагон сели, в трамвай... А только в трамвае вас не оказалось...» — «Не в невидимку же я превратился...» Это уже была подготовка к моему аресту. В двадцать седьмом году меня арестовали. Дали три года, а отсидел я два... В двадцать восьмом году умер митрополит Агафангел. Но, по-моему, еще до его смерти Владыка Серафим был выслан в Могилев. Он там жил в каком-то монастыре. С ним находился Ваня, послушник Покровского Углического монастыря. Потом Ваня этот тоже был в заключении... И вот в двадцать девятом году, в конце срока, сидел я в Кеми, в пересылке, работал там на лесопильном заводе... И прибывающие заключенные два раза меня вызывали: «Фамилия твоя Ярославский?» — «Ярославский». — «Самойловича знаешь? Владыку Серафима?» — «Знаю». — «Так вот он сидит в Бутырках, ждет соловецких лагерей. Просил тебя встречать прибывающие этапы, может быть, он поедет». А еще один мне сказал, что Владыка ждет себе высшую меру или десять лет, чем я очень был рас-