Легкомысленное пари - Кейт Ноубл Страница 33

Ее широко распахнутые глаза не отрывались от его лица в смутном ожидании, но он отдернул свою руку и, выскользнув за дверь, растаял в темноте ведущего к выходу холла.

К среде Филиппа превратилась в комок нервов. Ей пришлось участвовать в полдюжине встреч, связанных с организацией ее бала Беннинг, — от прослушивания новых музыкантов до дизайнеров, которые должны были украсить зеркалами длинную галерею, ведущую в бальный зал. Музыкантов она решила оставить прежних в пику своей матери, хотя они и были не бог весть что — не самые вкусные пенки на варенье.

Кроме того, ей с Тотти пришлось присутствовать на одном музыкальном утреннике и на ботанической выставке, устроенной леди Хертфорд, любовницей принца-регента. А вечером их ждали другие приемы с балами и ужинами. И все это казалось ей весьма утомительным, потому что от Маркуса Уорта не было никаких известий.

Она говорила себе, что у нее нет никаких причин для беспокойства. Но потом она совершила промашку, заглянув в газеты. И там, между статьями по поводу слабости французов и их ярости в связи с продолжающейся англичанами оккупацией Парижа, она наткнулась на следующую сплетню:

«Французские репатрианты, загостившиеся на наших берегах, похоже, весьма недовольны нашим гостеприимством. Взять хотя бы катастрофические события на недавнем великосветском банкете У…

Одно из главных событий года было сорвано из-за мстительного нрава некого французского шеф-повара. Он мстил своему английскому работодателю. Наш репортер сообщает, что лорд и леди У… были к тому же еще и обокрадены той ночью. Пропала пара коллекционных французских пистолетов, добытых ранее в честном поединке непревзойденным английским шпионом, известным под псевдонимом Сизый Ворон, и ряд других ценных вещей. Эти знаменитые пистолеты, предмет английской гордости и французского позора, были выкрадены у их теперешнего законного владельца лорда У… Есть мнение, что банкет был сорван с целью вернуть эти пистолеты их посрамленному французскому владельцу. Однако ходят слухи, что и сам Сизый Ворон мог быть заинтересован в возвращении этих пистолетов. Следы его на банкете — лишь маленькое вороново перышко…»

Филиппа была вне себя. Как могут газеты печатать подобную белиберду? Но, несмотря на очевидную дикость последнего вывода, факты были изложены более-менее правдиво, пришлось ей признать.

Была уже среда — ее приемный день. Гости собрались в ее розовой гостиной, где пару ночей назад Маркус Уорт почтил ее своим запоздалым визитом. Нора стояла у окна вместе со своей матерью, которая дружески болтала с леди Гемпшир. Тотти, как обычно, восседала перед чайным подносом, имея собственный особый «чай» под рукой. Полдюжины других дам прохаживались между корзин с цветами, которые были присланы от поклонников в это утро. Здесь же присутствовали и двое ее обожателей: джентльмен Фредди Хоукс и сэр Реджиналд Риджуэй — очаровательные друзья, занятые больше друг другом, чем Филиппой. Прибыла также леди Даннингем с дочерью Луизой и Пенни Стерлинг.

Но тот, кого она желала видеть, по-прежнему не являлся.

Пенни Стерлинг была очаровательной юной особой, хотя и слегка наивной. Но скорее всего она и нравилась окружающим именно своей наивностью. Она, впрочем, и внешне была очень приятной — румяной, свежей и жизнерадостной. Правда, ее платья оставляли желать лучшего. Они были таких же будничных темных тонов, как и ее волосы, и не слишком хорошо сидели на ее складной фигурке. Глядя на нее, Филиппа решила про себя, что ей следует поговорить с ее матерью. Однако леди Даннингем объявила, что леди Стерлинг, страдая от лондонского воздуха, отправилась на воды, вместо того чтобы заниматься выездами своей дочери в свет.

— Это очень нелегко — остаться без материнского руководства, когда ты так юна и неопытна, не так ли, малышка? — сказала миссис Даннингем, поглаживая руку собственной дочери. Но по лицу Луизы было заметно, что ничего ей не хочется так сильно, как освободиться от своей заботливой мамочки, вцепившейся в нее чуть ли не намертво. Что касается Пенни, то лицо ее отражало самые противоречивые эмоции. С одной стороны, ей явно не терпелось расправить крылышки, но видно было, что она еще нуждается в материнской ласке. Филиппа могла ей быть очень полезной.

— Хорошо еще, что ее отец, лорд Стерлинг, в Лондоне, — продолжала леди Даннингем. — Вы знаете, он очень влиятелен в военных кругах. Во время торжеств на его мундире сверкает дюжина медалей.

— А чем занимается твой папочка на военной службе? — обратилась она к Пенни, стараясь не обнаружить своей заинтересованности. О, если бы только Маркус был здесь! Он-то знает, как правильно спросить, чтобы получить нужный ответ.

— Он больше не связан с военной службой, — отвечала Пенни, розовея. — Он теперь занят стратегическим планированием экономики.

— Нам, леди, лучше не интересоваться этим. Торговля, пошлины, поставки… третьи страны… Пусть над этим трудятся светлые мужские головы. Нам же лучше сидеть дома с детьми, заниматься их воспитанием и следить за слугами. Все остальное не нашего ума дело. — С этими словами леди Даннингем взяла себе еще один огуречный сандвич.

Филиппа про себя решила: чем меньше будет Пенни находиться рядом с этой дамой, тем будет полезнее для нее — и уже строила планы, как избавить Пенни от ее скучной опеки. Что касается Луизы, то ей будет очень сложно освободиться от влияния своей мамочки.

Ее отважная ученица, решительная смуглая Нора, незамедлительно решила вмешаться:

— Как, миссис Даннингем, неужели вы хотите хранить Луизу и Пенни в полном неведении относительно того, что движет миром?

— Нора… — попыталась остановить ее Филиппа.

— Неужели вы хотите воспитать их на провинциальный манер? — не унималась та.

На помощь пришел Битей, залившийся низким лаем, — он лаял всегда, когда чувствовал приближение чужих. Она прижала к себе пушистый ком и застыла в ожидании. Ее слуга Лейтон, облаченный в ливрею, распахнул двустворчатую дверь в гостиную и объявил:

— Миссис Беннинг, к вам на прием джентльмен. Глаза ее загорелись. Наконец-то Маркус здесь, теперь он сам будет очаровывать леди Гемпшир, чтобы заручиться ее приглашением, и задавать правильные вопросы Пенни Стерлинг. Она кивнула Лейтону, который с поклоном пропустил…

— Миссис Беннинг, — произнес своим медовым, подкупающим голосом маркиз Бротон и раскланялся. А затем, подступив ближе, прижал к своим губам ее руку и восторженно прошептал:

— Филиппа.

В гостиной на минуту воцарилась тишина, все наблюдали за этой парой. Придя в себя от неожиданности, она примерила приветливую улыбку.

— Лорд Бротон, — произнесла она и совсем тихо, только для его ушей, прошептала:

— Филипп…

— Явился засвидетельствовать вам свое почтение. У вас очень мило, — прошептал он ей на ухо. — Очень, очень интересно.

Затем с большим чувством собственного достоинства Бротон поклонился всему собранию. Когда Филиппа села, он тут же занял место рядом с ней, поспешно освобожденное Фредди Хоуксом. Маркиз являл собой образец учтивости и галантности, осыпая Филиппу комплиментами и не забывая улыбаться всем остальным леди в гостиной.