Культура Древнего Египта. Материальное и духовное наследие народов долины Нила - Джон Уилсон Страница 32

Мы не знаем, что именно имели в виду египтяне, когда утверждали, что фараон был сыном Ра, происходившим от плоти солнечного бога. Если мы имеем право сделать экстраполяцию идеологии царской власти XVIII династии на более ранние периоды ^[59], то сможем предположить: идеология божественной сущности фараона подразумевала, что солнечный бог принимал облик правящего царя и возлежал с его великой супругой, а его семя порождало будущего фараона. Таким образом, чудесное рождение божественного младенца связывалось, минуя фараона, напрямую с верховным богом, который временно воплотился в царе. В этом случае «мать бога» приобретала среди остальных женщин исключительный статус и вряд ли считалась просто имуществом, частью гарема своего господина.

В эпоху Древнего царства, еще до появления гробниц, где царские жены были удостоены Текстов пирамид, царицы пользовались большим почетом и обладали определенной властью. В царском некрополе Гизы гробницы дам из правящей семьи IV династии занимают довольно значительное место. Царь VI династии Пепи II взошел на престол еще будучи ребенком, и в ранних надписях этого царя упоминается его мать, выполнявшая функции регента ^[60]. В легендах греко-римского времени, хотя вряд ли можно считать содержащиеся в них сведения достоверными, вообще говорится о том, что в конце IV династии Египтом управляла белокурая куртизанка. К этому весьма интересному рассказу можно было бы относиться как красивому вымыслу, если бы не два подтверждающих его факта. На рельефе, сохранившемся в гробнице царицы IV династии, дочь Хуфу Хетепхерес II изображена со светлыми волосами. Художник закрасил ее волосы желтым цветом, с красными линиями, обозначавшими пряди, в то время как остальные женщины, изображенные и в этой, и в остальных гробницах некрополя, представлены с черными волосами ^[61]. Возможно, светлые волосы являются признаком родства с ливийцами, которые жили к западу от Нильской долины, имели контакты с европейцами и были достаточно богаты за счет скотоводства. Другое доказательство связано с «четвертой пирамидой» Гизы – мастабой, выполненной в форме огромного саркофага. Эта последняя значительная постройка IV династии была возведена для царицы Хенткаус, благодаря которой линия царствования законно перешла от царей IV к царям V династии. Видимо, с ней связана поздняя легенда о куртизанке Родопис, Розовощекой, которая, будучи «самой смелой и самой красивой из современниц, с прекрасной кожей и розовыми щеками, построила третью пирамиду». Эта легенда далека от исторической точности, но правильно отражает исключительное положение цариц эпохи Древнего царства ^[62]. И хотя кажется сомнительным, что знать и простой люд относились к своим женам иначе, чем как к своему имуществу, а также несмотря на вполне очевидный факт, что единственной обязанностью замужних дам было рождение множества сыновей, следует прийти к выводу: в результате процессов децентрализации и демократизации статус этих женщин значительно изменился. В эпоху Среднего царства и вельможи, и их жены получили возможность после смерти приобщиться к сонму богов; время стерло существенное различие между мужчиной и его женой.

Как случилось, что в конце VI династии Древнее царство потерпело крах, несмотря на то что царскую власть так надежно защищали идеология и вера, а Египет в ту эпоху благодаря единовластию фараона сумел достичь процветания и оказаться в полной безопасности? Как мы уже отмечали, двумя решающими факторами стали бремя строительства для каждого нового царя огромных и ненужных построек, которые должны были стоять вечно, но которые было необходимо возводить вновь и вновь, и возросшие самодостаточность и независимость некоторых вельмож. Можно назвать еще три фактора: во-первых, необходимость нескончаемых пожертвований, предназначавшихся для обеспечения вечной заботы о гробницах царей, цариц и знати; во-вторых, постоянная плата за лояльность провинциальных властей; и, в-третьих, возможное снижение дохода от торговли с сопредельными странами. На этих факторах следует остановиться подробнее.

До нашего времени сохранилось определенное количество иммунитетных грамот, относящихся к разным этапам Древнего царства, но большая их часть датируется самым концом этой эпохи. В этих грамотах царь дарует определенным египетским институтам исключительные права. Весьма характерно, что чаще всего эти грамоты освобождали храм от трудовой повинности (вероятно, не от податей товарами или от предоставления имущества и трудовых ресурсов какому-либо чиновнику). Защиту от произвола чиновников можно рассматривать как часть мер по обеспечению гражданских прав и привилегий. Однако освобождение от трудовой повинности было исключительным правом, за которое царь при необходимости приобретал поддержку крупных храмов или областей. И конечно же иммунитет «учреждений», которые были достаточно сильны для оказания поддержки престолу, ложился еще более тяжким бременем на менее удачливые «организации».

В качестве примера таких грамот приведем фрагмент указа царя VI династии Пепи I, составленный в пользу его дальнего предшественника Снофру, царя IV династии, а фактически предоставляющий привилегии двум припирамидным городам – поселениям, обслуживавшим заупокойный культ, отправлявшийся при двух пирамидах Снофру. «Приказало [мое] величество освободить для него эти два припирамидных поселения от сотворения: всякой работы на дом царя, всякой доли для какой-либо службы столицы, всякой принудительной работы согласно распоряжению каких-либо людей, в долготу вечности» ^[63]. Далее в грамоте приведены конкретные примеры видов обременения, которые могли бы быть наложены на города, и определены лица, имущество и услуги, защищенные от обременений. Царь освободил их от любой работы для себя, своей семьи или чиновников. Но, изымая из государственной экономики земли и люд, принадлежавшие царю, который умер за 350 лет до него, Пепи I утяжелял бремя, душившее его собственные земли.

Другой пример подобных грамот происходит из храма бога Мина в верхнеегипетском Коптосе. «[Что касается] начальника жрецов, надзирателя жрецов [бога] Мина… какой-либо челяди… строителей и гончаров этого храма, которые там. Не разрешает [мое] величество назначить их [на дело] в царские стада, на пастбища быков, на пастбища ослов [и] мелкого скота… на какую-либо регулярную службу, какую-либо долю, что исчислена в доме царя в долготу вечности. Они освобождены по указу [и] в пользу царя [и] государя Египта Неферкара [то есть Пепи II]. Да будет он жив вечно вековечно. Что касается начальника Верхнего Египта, который сделает документ об их наборе в палате царских грамот, в доме начальника [жертвенных] раздач, в доме грамот под печатью, чтобы назначить их на какую-нибудь работу царя, – это участие в деле враждебном» ^[64].