Граф Сен-Жермен - хранитель всех тайн - Поль Шакорнак Страница 32

Вот отличное начало для "легенды" о графе Сен-Жермене. В январе 1785 г. берлинский журнал ("Бинише Монатшрифт") дал характеристику изображению нашего героя⁵⁸⁵ на гравюре. Данный портрет, выгравированный в 1783 г. художником Н. Тома, происходит из кабинета покойной госпожи д’Юрфе⁵⁸⁶ и посвящен графу де Милли из Академии наук⁵⁸⁷. Вот что высказывал автор, д-р Биестер: "Граф Сен-Жермен — авантюрист, скончавшийся два года назад в провинции Гольштейне [ошибка, смерть наступила 27 февраля 1784 г. в Эккернфёрде, провинция Шлезвиг] был достойной копией покойного графа Калиостро [опять ошибка, Калиостро умрет лишь 26 августа 1795 г.]. Так же, как и он, Сен-Жермен находил поклонников и учеников среди благородных людей, и что же в нем находили? С гравюры, которую я недавно получил, на нас смотрит лицо незначительного [?] куртизана, одетого в роскошное меховое платье. Под портретом можно прочитать странные стихи, на которых имеет смысл остановиться, чтобы лучше узнать образ мысли тех, кто время от времени не гнушается распространять подобные вещи.

Я прекрасно знал, что многие великие мира сего и простолюдины позволили обмануть себя человеку, который ни открыто, ни тайно не владел никаким настоящим искусством или наукой, но умел заставить других поверить в свои чудотворные силы.

Этот человек знал огромное количество вещей, но ничего по-настоящему; ни в Дрездене, ни в Берлине ни один разумный человек его не уважал [!], но он был достаточно нагл для того, чтобы дать понять, что он знает и умеет все. К сожалению, нашлись даже среди немецких князей люди, которые ему верили, Он был якобы музыкантом-виртуозом, и играл-де на скрипке так замечательно, что, казалось, слышатся три инструмента, тогда как, на самом деле, он играл очень посредственно. Он не только был-де способен улучшить качество кожи и шерсти, но еще и убрать дефекты с алмазов и слить несколько алмазов в один. Он славился также тем, что умел делать золото. Наконец, он нашел способ омолодиться, а то и вовсе не умирать⁵⁸⁸. Он закупил здания и участки, и можно задать себе вопрос о том, откуда происходили его деньги.

Все это мне известно. Я также знаю, как ему опять не верили, когда он распространял слухи или сам как будто случайно ронял или открыто утверждал, что он предельно стар. То всего-навсего он переписывался с императором Леопольдом, то с членами золотого братства Розы и Креста, то он дружил с детства с Фредериком Гуальдо⁵⁸⁹, а то и с самим Иисусом Христом, которому он неоднократно советовал, как себя вести.

Так же я знаю людей, которые сейчас, после его смерти, утверждают, что он жив и скоро вернется. Поскольку он мертв и похоронен, как подобает любому простому, не способному творить чудеса человеку, такому, которого ни один князь не приветствовал и приветствовать не собирался, мне непонятно, как можно так его возносить:

ГРАФ СЕН-ЖЕРМЕН

Знаменитый алхимик.

Подобно Прометею, он украл огонь,

благодаря которому мир живет и все дышит;

природа внимает его голосу и движется.

Если сам он — не бог, то всемогущий Бог его вдохновляет.

Кто бы мог подумать, что в наши дни звание алхимика могло быть всерьез воспринято как хвалебный титул! Наверное, тот, голосу которого природа внимает и к которому она прислушивается, и впрямь достоин звания известного алхимика.

Природа! Но знаем ли мы, о чем мы говорим, употребляя это слово? Что до последней строки:

Если сам он — не бог, то всемогущий Бог его вдохновляет, —

предположение, озвученное в первой части предложения, означает, что автор считает такую информацию либо верной, либо правдоподобной. Я отличаюсь веротерпимостью, я не еретик и не люблю выражаться слишком строго или объявлять суровые приговоры там, где можно обойтись иронией. Но я побоюсь оказаться недостойным звания почитателя Бога, если я не скажу со всей серьезностью, что мы имеем здесь дело с самым постыдным святотатством, которое когда-либо было высказано заблудившимися умами. Даже если допустить, что этот человек был настолько же мудр и проницателен, насколько был сумасшедшим или невежественным; настолько же благородным, великим и скромным, насколько он был ребячливым, горделивым и хвастливым; настолько же возвышенным, насколько эгоистичным; настолько же открытым и правдивым, насколько лживым и обманчивым и т. п., тем не менее любой человек должен был бы отказаться от таких похвал и слов в свой адрес, которые мне стыдно даже повторять. Отъявленный атеизм, как тот, который в последнее время вновь становится модным, хоть и тяжек, но менее вреден, нежели такое превозношение одного человека. Конечно же, грустно жить среди людей, которым недоступны возвышенные мысли, которые игнорируют Всевышнего Отца, творца природы и людей, для которых совесть существует лишь в виде сентиментальности или боязни наказания! Но все же такое общество в тысячу раз лучше таких людей, которые считают возможным, мыслимым, что такой слабый человек как вы или я мог бы повелевать природой, что ограниченное существо могло властвовать над всем живым, над всем тем, благодаря чему наш мир существует. Когда я себе представляю, какие последствия могут вызвать подобные верования, мне становится страшно.

И кто же высказывается таким образом? Не дикари, рудиментарное мышление которых сотворило себе тривиальный образ Бога и которые допускают, что человек — это творение из шины, — также может достичь этих высот, а культурные европейцы, которые знают, что даже самому проницательному уму не дано представить себе даже тень божественного качества. К тому же такие слова по отношению к человеку употребляют набожные христиане"⁵⁹⁰.

Со своей стороны, берлинский издатель и писатель Фридрих Николай пишет: "Сен-Жермена рассматривали как бога, он привлек внимание князей и других не лишенных ума людей"⁵⁹¹.

Среди прочих сатирических сочинений, посвященных графу Сен-Жермену, некоторые появились из-под пера памфлетиста, о котором небесполезно сказать несколько слов.

Жан-Пьер-Луи де Люше — сын Фр. — Луи де Люше, штальмейстера, пехотного лейтенанта полка Перш, и Мари-Анны Ревийо — родился в Сенте 13 января 1739 г. После того как он выучился в родном городе, так же, как и старшие братья, поступил в монахи и стал иезуитом. После отмены ордена иезуитов в 1763 г. он вернулся в мир и стал военным. Как кавалерийский офицер он был известен под именем "маркиз де ля Рош-дю-Мэн". После отставки он женился на девице Делон — дочери небогатого женевского купца и взял титул "маркиз де Люше". В 1766 г. он опубликовал "Историю города Орлеан", которая должна была состоять из двух томов. Однако после публикации первого тома поднялся большой шум, из-за нападок против провиденциальной миссии Жанны д'Арк, и продолжение книги так никогда и не вышло.

Затем де Люше занялся поисками золота. Он объявил в Париже о плане извлечения из некой реки провинции Лангедок предположительного золотого песка и забрал много денег, в том числе 80 000 ливр у герцогини Виллеруа⁵⁹².

Со своей стороны, у "маркизы" де Люше были неприятности: она не сумела, как хозяйка дома, удерживать своих гостей в тех рамках, за которыми шутка становится оскорблением⁵⁹³. Оскорбленная маркиза де Крюссоль подала жалобу, хозяйку вызвали в полицию, где ей объявили выговор. От такого позора невозможно было оправиться, и она покинула Париж⁵⁹⁴.