Миллион Первый - Алла Дудаева Страница 32

Первый военный инцидент не заставил себя долго ждать, российские войска, стоящие на границе с Ингушетией, «прихватив» несколько лишних километров, продвинулись до станиц Ассиновская и Серноводск, где были остановлены нашими вооруженными силами. Джохар объезжал границу, когда случайно напоролся на такой выдвинувшийся российский блокпост. Увидев самого президента, солдаты растерялись и передернули автоматы. Разгневанный Джохар вышел из машины, его лицо пылало, глаза метали искры и молнии, большими шагами он подошел к ним и громовым голосом отдал приказ: «Немедленно сдать оружие! Отойти на свою границу!» Президентская охрана быстро разоружила блокпост, и Джохар уехал.

В этот же день Джохар, Умалт Алсултанов (министр МВД) и Гелани Ахмадов проверяли блокпосты в сопровождении трех машин и восьми человек. Проехав последний чеченский пост, они оказались между российскими и чеченскими постами. Гелани пошутил: «Акела промахнулся. Давай махнем в Назрань, уже немного осталось!» На Джохара, любящего пошутить, каждая шутка действовала своеобразно: «Отличная мысль, главное, что вовремя!» Осторожный Умалт, главный «страж правопорядка» завопил: «Ты, сиди, не подстегивай, я и так не могу его остановить!»

Несмотря на протестующие возгласы министра МВД, три машины понеслись в Назрань. Вдоль всей дороги стояли российские войска, на территории Ингушетии было введено чрезвычайное положение, и тем не менее они все-таки ехали. Вдобавок Джохар и Гелани начали во все горло распевать чеченские песни. При подъезде к резиденции Руслана Аушева их встретили удивленные ингуши: «Джохар приехал! Джохар! Джохар!» Вышел ингушский полковники начал выражать свой протест на «внеплановый» визит. Джохар в привычной ему в таких случаях манере послал его подальше. Ребята из охраны провели Джохара в кабинет Президента Ингушетии. Через десять минут появился сам Руслан, завязалась дружеская беседа. В начале Аушев выразил свои претензии, которые заключались в том, что чеченцы не помогли ингушам. На что Джохар ответил: «Эта ситуация, дорогой мой Руслан, создана руками ваших депутатов, сидящих в российском парламенте, именно для того, чтобы бравый генерал Джохар Дудаев на лихом белом коне врезался в гущу событий и втянул бы Чечню в войну. Для ваших депутатов я этого делать не буду, но если ингушский народ попросит помощи у чеченцев и даже если ни один чеченец не приедет в Ингушетию, я буду стоять рядом с тобой! Тем не менее хочу заметить, что продвижение осетинских боевиков за российскими танками было остановлено моими добровольцами в количестве двухсот человек. Они прибыли в полном боевом вооружении и с оружием для вас, которое ваши же ребята продали на базаре осетинам!»

После этой речи Джохара Руслан замолчал. Зазвонил телефон, Руслан подошел, поднял трубку: «Да, Сергей Михайлович! Да! Да!» Джохар грустно пошутил: «Что, хозяева звонят?» Руслан ушел от ответа. Звонил Шахрай, которому уже доложили о приезде Джохара. «Что-то, мне кажется, ты не рад нашему приезду». — «Да нет, Джохар, как-то вы без предупреждения». — «А скажи мне, когда вайнахи ходили в гости, предупреждая об этом?» Руслан совсем растерялся, не зная, что ответить. Через полтора часа дружеской беседы, в первом часу ночи поехали обратно, так же распевая песни. Гелани сказал Джохару: «Джохар, завтра по этой дороге в Чечню даже мышь не проскочит».

На другой день, вечером, возвращались «самоделегированные» Яраги Мамодаев, Русбек Бисултанов и Руслан Шахабов. Яраги ездил вести переговоры с российским командованием, чтобы потом выступить в роли «спасителя нации». Они припозднились и, возвращаясь, были задержаны на других российских постах рассерженными пограничниками. Целый день шел дождь, дорога была в больших грязных лужах. Их разоружили, заставили выйти из машины и лечь на землю. Продержав в таком положении целый час, их «делегацию» отпустили. И в тот же вечер униженный Яраги, выступая по телевидению, заявил, что Джохар чуть не погубил их «важную» миссию. Джохар отреагировал мгновенно: «Сапожник должен шить сапоги, а пирожник печь пироги! На ведение переговоров вас никто не уполномочивал, для этого есть политическое руководство. А я как Президент Чеченской Республики обязан инспектировать ситуацию на линии военного противостояния. В чем и заключалась моя поездка! Враг внедрился на нашу территорию, поставил свой блокпост, а они там переговорами занимаются! Значит, такие вы мужчины, если легли в лужу!»

После этого обратился к населению: «Для беспокойства нет никакого основания. Ваш покой надежноохраняется. Что касается российских солдат, то я скажу: «Молодец среди овец, против молодца — сам овца!» На наших полях растетхлеб. Поля не предназначены для того, чтобы вы там окапывались. Не поганьте! И советую немедленно убираться, пока не поздно!» — тут Джохар разгневанно постучал пальцем по столу. Люди после его выступления облегченно вздохнули.

Грозный был переполнен беженцами, почти в каждой квартире помещалось по несколько ингушских семей, большей частью беспомощные женщины, плачущие маленькие дети и старики. Все мужчины остались в Ингушетии. На экранах телевизоров последовательно транслировались документальные кадры: страшные, обезображенные трупы, вывезенные из Пригородного и сложенные на большой поляне, по которой потерянно бродили люди, пытавшиеся опознать родственников. Через Джейрахское ущелье, обрываясь на горных обледеневших тропах, шли из Пригородного беженцы, вынося стариков и детей. Мужчина, поскользнувшись, выпустил одного из двух детей, сидевших на его руках. Его горестный крик повторило эхо и далекий всплеск реки, посыпались мелкие камушки, и все стихло. В скорбном молчании вереница людей шла дальше. Ингуши срочно искали оружие, бронежилеты, патроны у знакомых, одалживая или покупая на «черном рынке».

В инспирированном Россией осетино-ингушском конфликте погибли лучшие сыны ингушского народа, первыми храбро бросившиеся на защиту своих братьев, жертвами стали сотни мирных граждан, около 60 тысяч ингушей насильно были депортированы из Северной Осетии. Руководство всей операцией и контроль за устранением следов геноцида «партия войны» вновь поручила одному из самых активных своих членов Сергею Шахраю.

Началось «бабье лето». В нашем маленьком садике под яблоней я писала свои картины. Однажды я усадила в саду племянницу Джохара, семилетнюю Элинку, отец ее был ингушом, и мы все очень переживали по поводу произошедших в Ингушетии событий. В глазах маленькой девочки, казалось, застыла вся трагедия ее народа. Худенькие ручки с синеватой голубизной, загорелые щечки, тонкая шейка, розовое, невинное, веселое платьице с трепещущими оборками, соломенная шляпка на волнистых смоляных кудряшках — и ничего детского в ее задумчивом взгляде.

В том же месяце парламенты Чеченской Республики и Российской Федерации провели переговоры и подписали протокол, вновь де-факто признающий Чеченскую Республику независимым государством. Осталось только договориться на уровне правительств и подписать договор о взаимном признании. Джохар форсировал события, к лету 1992 года обстановка все усложнялась. Россия блокировала осуществление денежных переводов в Ичкерию и постепенно начала осуществлять все виды блокад, надеясь задушить республику.

Джохар собрал правительство и спросил, что предпринять. Надо было искать выход. На одном из совещаний предпринимателей решили попробовать пробить воздушную блокаду, у республики были самолеты и пилоты, главная проблема — воздушные коридоры. В самой России было всего 4–5 аэропортов, из которых самолеты летали за рубеж. Авторы предложения Э. Хачукаев и Р. Алиев попросили месяц на подготовку самого первого и ответственного полета. Джохар хотел первым проложить дорогу. Ровно через 30 дней, 22 августа 1992 года, в обстановке большой секретности, Джохар поднялся с чеченского аэропорта имени шейха Мансура на самолете ТУ-134 и приземлился через несколько часов полета в Джидде, международном аэропорту Саудовской Аравии. Чеченскую делегацию встречали коврами, официальным протоколом, эскортом и так далее. Они побывали в трех странах Аравийского полуострова, посетили священные для мусульман места, Мекку и Медину, удостоились высшей почести войти внутрь Каабы. Первыми словами Джохара, когда он вернулся, были: «Путь проложен. Теперь свободный чеченский народ будет свободно летать куда захочет!» Через несколько дней были проложены авиадороги во многие страны мира.