Алиби для Коня - Людмила Герасимова Страница 32

Зина попыталась вернуть громоздкий диван на место, но он теперь стоял как вкопанный и не хотел занимать своё первоначальное положение.

— Ну и чёрт с тобой! — сказала в сердцах девушка и, сделав громче телевизор и взяв тарелку с пирожками, уселась с ногами на непослушного кожаного монстра, который жалобно скрипнул от такого обращения.

— Молчи теперь! И не возражай! И ничего теперь не проси! — сказала Зина дивану. — Не захотел вставать на место, теперь будешь неправильным и некрасивым. Забуду о тебе, как обо мне забыли. Вот Танюха! Сидит себе в ресторане с преступником и не понимает, какая ей угрожает опасность и как за неё переживает, ну просто с ума сходит её верная подруга.

— Это с кем ты разговариваешь, и что у нас за погром? — прозвучал сзади жизнерадостный голос Татьяны.

Зина вскочила с дивана:

— Жива, слава Богу! Я и не слышала, как ты вошла.

— У тебя же телевизор орёт — в коридоре слышно.

— Танюш! Ты-то сама поняла, какой опасности подвергалась!?

— Разве всё так страшно? — посмеивалась Таня, переодеваясь в короткий халатик.

— Ещё бы! Общаться с убийцей! Да он, что хочешь, с тобой мог сделать!

— Кто убийца? — направляясь в ванную, спросила Танечка. — Костик?

— Угу! — подтвердила Зина.

— Что-то произошло без меня? — прокричала не совсем внятно Таня.

— Ты что, ничего не поняла? — поразилась Зина.

— А что я должна понять? — подходя к косо стоящему дивану, беспечно спросила подруга.

— Откуда он узнал твой номер? — выпалила Зина. — А? Откуда? Теперь поняла?

— Не-а! — откровенно издевалась Таня.

— Да что с тобой? Отвечай! — рассердилась Зина.

— Да он и не знал мой номер! — отрицательно покачала головой девушка.

— Но ты же сама там, в холле, сказала, что он позвонил тебе! — возмутилась Зина.

— Я помню! Но только он позвонил в гостиницу и попросил дежурную позвать меня…

— И как она поняла, что именно ты Маша? — перебила Зина.

— Пришла Женя и спросила, не меня ли зовёт к телефону некий Константин. А как он меня назвал, я не поинтересовалась. Как-то забыла об этом.

— А пойдём сейчас узнаем, — предложила Зина.

Подруги спустились по лестнице вниз и обнаружили за стойкой дежурной пустое место. Они решили подождать возвращения Жени и разместились в уютных креслах. Вначале сидели молча, через минут десять, почувствовав непреодолимое желание спать, обе стали беспокоиться.

— Да куда она пропала? — первой возмутилась Таня.

— Действительно, сколько можно её ждать? — поддержала Зина.

В холле появилась нарядно одетая супружеская пара. Женщина шла нетвёрдой походкой, а муж прилагал большие усилия, чтобы скрыть этот факт: поддерживал и направлял её, не давая качаться. Они поднялись по лестнице и скрылись из виду. Подруги встали и принялись мерить шагами вестибюль.

Зина, проходя мимо двери в коридор, ведущий в подсобные помещения, толкнула её. Створка с лёгким скрипом открылась наполовину: что-то мешало ей двигаться дальше. Подошла любопытная Татьяна и попыталась распахнуть дверцу, но та не поддалась. Таня заглянула в тёмный коридор. Зина теснила её сзади.

— Не толкайся, здесь что-то мешает!

— И что там? — спросила, дыша в затылок, Зинуля.

— Что-то светлое лежит. Ой, за дверью кажется, женщина. Может, Жене стало плохо? — предположила Татьяна, протискиваясь в щель.

Она наклонилась над лежащей и дотронулась до её головы. Ладонь ощутила что-то тёплое и липкое. Таня отдёрнула руку и завопила высоким дискантом так неожиданно для Зиночки, что та завизжала ещё громче, перекрыв голос подруги, двумя прыжками преодолела расстояние до кресла, на которое взлетела, как горная серна, и встала во весь рост, обхватив себя за плечи и от страха попеременно поджимая ноги. Таня, покачиваясь, как пьяная, выбралась из коридора и, с ужасом глядя на испачканную в крови ладонь, продолжала издавать протяжный, но уже не такой громкий, вой на одной ноте си.

На шум выбежала Женя:

— Что происходит? Что так кричите? Всех перебудите! Ночь! Забыли?

Таня протянула ей выпачканную руку и с трудом произнесла:

— Там кто-то лежит… в крови.

Дежурная попятилась к своей стойке и, не спуская глаз с растерянной Тани, вслепую нащупала сотовый телефон.

— Андрей Палыч! Что мне делать? Спуститесь сюда, пожалуйста!.. Андрей Палыч! Я не шучу!.. Я знаю, что уже поздно. Тут такое! Надо милицию вызвать… Я точно не знаю, но говорят, что у нас в подсобке женщина лежит, в крови!.. Нет! Я сама не видела!.. Может, и «скорую». Я не знаю. Нет, я не хочу, не могу смотреть… Хорошо, жду.

— Женя! Прошу! Где тут можно вымыть руки? — взмолилась Таня.

— А? — растерянно переспросила дежурная. — Там, в подсобке туалет.

— Туда я не пойду!

— Тогда у себя в номере, — отмахнулась Женя.

Татьяна нетвёрдой походкой подошла к креслу, на котором продолжала стоять Зина.

— Пойдём! — позвала она.

Та спрыгнула, с опаской глядя на выпачканную руку подруги, и поплелась за ней по лестнице.

В номере Таня, тщательно отмыв руку и почти успокоившись, вдруг спросила:

— Скажи мне, неразумной, зачем ты вскочила на кресло? Думала, покойница за тобой по полу поползёт?

— Я испугалась мыши!

— Там ещё была и мышь?

— Так ты же кричала!

— А, ясно! Зинуль! Ты, вообще-то, поняла, что там женщина лежала, скорее всего, убитая!

Зина села на кровать:

— Почему ты думаешь, что она убитая?

— Потому что в крови! Не двигалась и, по-моему, не дышала!

— А вдруг она ранена? А мы не оказали ей помощь?

— Слышала, Женя хозяину звонила? Вот пусть и разбираются, кого вызывать: милицию или «скорую».

— Почему ты говоришь о милиции? Может, женщине стало плохо, и она неудачно упала, ударилась обо что-нибудь. Интересно, кто эта женщина?

— Не знаю! Давай спать. Завтра узнаем всё у дежурной, — произнесла сквозь зевоту Татьяна, выключая свет.

— Как-то страшно в темноте! — сказала Зина. — Знаешь, Танюш, если здесь действительно произошло убийство, то, возможно, убийца живёт в этой гостинице…

— Или работает, — ворочаясь в кровати, закончила мысль Таня. — А, может, убийца попал в гостиницу через служебный вход?

— Если только его впустили или он имел ключ от двери. Помнишь, я пыталась войти следом за Жизняевой в эту дверь. Там английский замок, он захлопывается, поэтому дверь всегда закрыта.