Верховное командование 1914-1916 годов в его важнейших решениях - Эрих Фалькенгайн Страница 32

Возможность этого намечалась ввиду возобновления связи с Болгарией. Насколько ненадежен был быстрый и основательный успех при одностороннем фронтальном наступлении Центральных держав на Сербию, настолько действителен он был при одновременном фланкирующем содействии Болгарии. Правда, в то время еще нельзя было с некоторой определенностью предвидеть, дойдет ли дело до совместных операций и когда оно дойдет. Но тем более при колеблющемся настроении руководящих людей Софии желательно было избежать долговременной задержки в каком-либо другом месте тех сил, которые могли пригодиться для совместного действия с Болгарией, в момент использования благоприятного поворота в настроении дирижеров Софии. Во всяком случае, предполагалось, что, самое позднее, придется быть готовыми к сентябрю. Было очевидно, что Болгария, живущая по преимуществу земледелием, не пойдет на военные предприятия раньше окончания жатвы, которая приходилась на упомянутый месяц. Но рядом с этим было необходимо не особенно затягивать начало операций, так как иначе наступающая, обычно, в ноябре дурная погода в Сербии – бури на Дунае, дожди, делающие немногие и притом не шоссированные пути непроходимыми, – грозила серьезным влиянием на военные действия.

При этом анализе было взвешено, не будет ли целесообразнее дорогу на восток искать не через Сербию, а через Румынию. Но мысль эту пришлось оставить. Выгоды последней были налицо: освобождение Австро-Венгрии от беспокойств из-за Румынии, приобретение богатой зерном страны. Но невыгод было больше. По мнению политического руководства, не было надежды каким-либо путем привлечь Румынию на сторону Центральных держав. Поэтому пришлось бы ее, как и Сербию, брать силой оружия. Уже этот факт заставлял смотреть на предприятие как на нежелательное. Для Германии не было смысла без особой к тому нужды создавать себе еще нового открытого врага, и тем менее, что отношение Румынии к Центральным державам после прорыва Тарнов – Горлица существенно изменилось к лучшему. Обстановка на Западном фронте также давала о себе знать при принятии решении. После того как отвлекающие атаки первой половины июня затихли, до крупных столкновений дело уже более не доходило. Но недостаток в резервах делал напряжение здесь столь сильным, что обратное возвращение из Галиции и в первую голову на Западный фронт четырех дивизий признавалось необходимым.

Взятие частей из других пунктов Восточного фронта было бы нецелесообразным, частью оттого, что нельзя было обойтись без них в занимаемых ими районах, частью потому, что войска, до того дравшиеся только на Востоке, как показал опыт, лишь после продолжительного времени осваивались с значительно более тяжелыми условиями борьбы на Западе. Скорое облегчение казалось здесь, однако, необходимым.

Уже теперь можно было предвидеть, что, самое позднее, в первой половине сентября должны будут иметь место дальнейшие и очень напряженные передвижения частей с востока на запад. Сведения об огромных приготовлениях французов для какого-то нового и, на этот раз, решительного наступления звучали определенно. Наступление ожидалось в Шампани. Хотя приготовления, судя по донесениям, находились только в первичной стадии, все же можно было с уверенностью заключить, что наступление начнется не позднее сентября. Только в этом случае противник мог рассчитывать еще до начала неблагоприятного времени года довести операцию до какого-либо определенного результата. Все эти соображения побудили верховное командование продолжать операцию на Восточном фронте с ограниченной целью.

Но для этого являлась необходимой решительная перемена направления. До сих пор главный нажим атаки направлялся с запада на восток. Оставаясь на этом направлении, вполне было возможно отобрать у противника дальнейшую территорию. Но нанести ему действительный вред на широких равнинах Волыни и Подолии за время, имевшееся в нашем распоряжении, едва ли было достижимо. Здесь, то есть на фронте от Хотина на Днестре через Галич до Сокаля на Буге, он оставил лишь относительно слабые, незначительно превосходящие союзников силы, и для них, кроме того, имелись налицо безграничные возможности уклониться. Но его главные группировки располагались в пространстве между Бугом и Вислой позади низменностей Золокии и Танева. Отсюда враг самым действительным образом фланкировал наше продвижение на восток. Таковое имело бы все невыгоды эксцентрической операции. Поэтому было решено главный нажим наступления повести теперь в северном направлении в пространство между Бугом и Вислой. Какие сопрягались с этим надежды, подскажет взгляд на прилагаемую карту.

4-я австро-венгерская и 11-я армии получили директиву к середине июля подготовиться для движения в северном направлении. 11-я армия к этому времени должна была усилиться немецкой дивизией, еще остававшейся в Сирмии, тремя дивизиями германского Бескидского корпуса, которые до сих пор дрались на левом фланге 2-й австро-венгерской армии, и одной германской кавалерийской дивизией из Бельгии. Кроме того, немного дней спустя, из четырех дивизий, снятых с фронта для отправления во Францию, две были отданы 11-й армии. Наступившее здесь временное затишье делало это возможным. Так как 11-я армия благодаря такому усилению сделалась слишком большой, чтобы подчиняться одному лицу, то из нее на ее правом крыле была выделена бугская армия под начальством генерала от инфантерии фон Линзингена. Вместо него командование над Южной армией принял генерал от кавалерии граф фон Ботмер при начальнике штаба подполковнике Геммере.

Для обеспечения правого фланга этой сильной ударной группы против крупных русских сил, сосредоточенных в районе Владимира-Волынского, было решено три дивизии 1-й австро-венгерской армии из района севернее Верхней Вислы перевести на правый фланг бугской армии в район Сокаля, откуда они должны были наступать на Владимир-Волынский. Что они продвинутся далеко в этом направлении, это, конечно, с немецкой стороны не предполагалось. Так как для указанной задачи армии могли временно быть приданы только две немецких дивизии с правого крыла бугской армии, то наступающим частям не хватало достаточной ударной силы для крупного успеха, который, впрочем, и не входил в их задачу. Сверх того по всему тому, что было известно о свойствах местности по ту сторону Буга, приходилось опасаться, что уже это обстоятельство поставит операции в дальнейшем ее ходе непреодолимые препоны.

Эти данные послужили между прочим и причиной выбора того направления, по которому решено было повести главный удар. Существовавшие карты и описания Пинских болот, а также южных притоков Припяти говорили о непригодности района для передвижения крупных частей. И действительно, опасение подтвердилось, поскольку это касалось операций 1-й австро-венгерской армии. Позднее мы, правда, узнали, что карты и описания, так же как и сведения, собранные в последнее время, частью устарели, частью преувеличивали затруднения. Крупные работы, произведенные в последние годы перед войною по осушению болот, понизили уровень воды в такой мере, что проходимость местности в столь сухое лето, каковое было в 1915 году, нарушалась только реками. Очень возможно, что местность допускала бы передвижение и более крупных войсковых частей, если бы только удалось преодолеть трудности организации подвоза. Таковые, при полном отсутствии железных дорог и шоссе, естественно, оставались в полной своей силе.