Кровавый контракт. Магнаты и тиран. Круппы, Боши, Сименсы и Третий рейх - Луи Лохнер Страница 32

Январь 1933 года был роковым как для Германии, да и для всего мира. 59 дней канцлер Курт фон Шлейхер делал все возможное, чтобы спровоцировать раскол среди нацистов, пытаясь ввести в свой кабинет Грегора Штрассера на пост заместителя канцлера. Это ему не удалось. Гитлер узнал об этом прежде, чем Штрассер смог действовать, и «в результате Гитлер подверг провинившегося подчиненного наказанию, лишив всех партийных должностей, хотя он был одним из старейших участников движения» [43].

Коварный фон Папен предвидел падение Шлейхера и, как уже упоминалось, 4 января тайно встретился с Гитлером в доме кёльнского банкира фон Шрёдера. Как отметил фон Папен в своих мемуарах, он опасался, что раскол внутри нацистского движения заставит радикалов вступить в коалицию с крайними левыми. Он считал более целесообразным содействовать единству нацистов и обременить их ответственностью перед обществом, для чего ввести в правительство [44].

Фон Папен заблуждался, полагая, что сумеет подчинить себе Гитлера, который искусно притворялся умеренным и скромным. Фюрер готов был согласиться на то, чтобы в возглавляемом им правительстве фон Папен или даже Шлейхер занял пост вице-канцлера. Он удовлетворился «всего лишь» тем, что назначил членов своей партии на посты министра внутренних дел рейха и министра внутренних дел Пруссии. Казалось, ему совершенно безразлично, кто занимает другие министерские посты.

Фон Папен с торжеством заявил своим друзьям: «Мы наняли Гитлера!» Он и Альфред Гугенберг, вошедший в конце января в коалиционный кабинет министров, считали себя старыми и опытными политиками. Но Гитлер с легкостью провел обоих. Он прямо спросил, в чьих руках будет сосредоточена реальная власть, когда он станет канцлером. Ответ был: пост рейхсминистра внутренних дел означает контроль над всем административным аппаратом страны; пост министра внутренних дел Пруссии обеспечивает контроль над политикой двух третей территории Германии. Когда Гугенберга пригласили войти в коалиционный кабинет, он считал необходимым возглавить министерство экономики, что позволило бы ему – как он полагал – проводить разумную экономическую политику. Гитлер не стал возражать; он знал, что, имея три ключевых поста в правительстве, он сможет заблокировать любое предложение Гугенберга, которое ему не подходит.

В правительстве был еще один важный пост – министра обороны. На встрече в Кёльне, как свидетельствует Пауль Зете из газеты «Франкфуртер Альгемайне Цайтунг» [45], фон Папен предложил назначить министром обороны генерала Вернера фон Фрича, главнокомандующего сухопутными войсками. Гитлер проигнорировал это предложение, и Папен не настаивал. 30 января был объявлен состав первого кабинета министров Гитлера, и оказалось, что министром обороны стал ничем особенно не прославившийся генерал Вернер фон Бломберг. Гитлер познакомился с ним через неистового приверженца нацистов капеллана Людвига Мюллера, бывшего епископа рейха, и легко обратил в свою веру генерала с неопределенными политическими взглядами. Назначив

Бломберга, Гитлер захватил последний бастион реальной власти в Веймарской республике. Не моргнув глазом Гитлер торжественно поклялся защищать республиканскую конституцию и с низким поклоном пожал руку президента фон Гинденбурга в гарнизонной церкви Потсдама.

Играла ли германская промышленность важную роль в потрясшем весь мир событии 4 января 1933 года? Доказательства подтверждают обратное. Барон Шрёдер исключительно по своей воле и в личных интересах организовал встречу фон Папена с Гитлером. Она должна была держаться в строгом секрете. Даже разведка канцлера фон Шлейхера ничего не знала об этой встрече. Однако один предприимчивый журналист из берлинской газеты «Теглише Рундшау», каким-то образом прознав о предстоящей встрече, спрятался с фотокамерой где-то напротив особняка Шрёдера и на следующий день опубликовал статью об этой встрече, сопроводив ее снимками Гитлера и Папена, входивших и выходивших из места их судьбоносного совещания.

И в своих воспоминаниях, и во время суда в Нюрнберге фон Папен отрицал справедливость утверждения, будто бы благодаря именно его влиянию рейнско-вестфальские промышленники оплатили огромные долги НСДАП в обмен на уступки в их пользу, которые Гитлер обещал сделать в случае своего прихода к власти.

Однако оптимистичное заявление фон Папена «Мы наняли Гитлера» быстро распространилось по информационным издательствам, которые контролировали промышленники, и наверняка из-за этого они более или менее спокойно отнеслись к согласию Гинденбурга назначить Гитлера канцлером и ввести в новое правительство еще двух нацистов – Вильгельма Фрика на пост министра внутренних дел и Германа Геринга на пост имперского министра без портфеля, а также на пост внутренних дел Пруссии.

И все-таки одна из самых важных фигур в индустрии осмелилась предупредить президента буквально накануне назначения Гитлера канцлером о его замыслах – это был Густав Крупп фон Болен унд Гальбах.

Фриц Тиссен в книге «Я финансировал Гитлера» писал: «До захвата Гитлером власти господин фон Крупп был его яростным противником. Буквально накануне того дня, когда президент фон Гинденбург назначил Адольфа Гитлера канцлером, он настойчиво предостерегал старого фельдмаршала от этого шага».

Герман Бюхер также утверждал, что фон Болен «не помогал Гитлеру» в годы, предшествующие его приходу к власти».

Учитывая сложную ситуацию в стране, промышленники, как и многие немцы, а также иностранцы самых разных классов, с надеждой смотрели на первый кабинет министров Гитлера. В нем было всего три нациста, да и то в окружении вице-канцлера Франца фон Папена, министра иностранных дел, дипломата старой школы барона Константина фон Нойрата, министра финансов, отпрыска древней фамилии графа Лютца фон Шверин-Крозига, который верно служил Брюнингу и Папену; министра обороны, генерала Вернера фон Бломберга с его безупречными манерами; министра транспорта, католика Эльца фон Рюбенаха; министра труда, председателя монархической организации военных ветеранов «Стальной шлем» Франца Зельте; министра юстиции Франца Гюртнера – баварского юриста консервативных убеждений; и тайного советника Альфреда Гугенберга, не очень популярного, но все же уважаемого деловым сообществом Германии, который занимал пост министра экономики и сельского хозяйства. Неужели эти люди, спрашивали себя магнаты, позволят молодому политическому выскочке Гитлеру захватить власть? И разве он не поклялся свято чтить демократическую Веймарскую конституцию? А главное, Великий Старец правых, фельдмаршал Гинденбург по-прежнему оставался Верховным главнокомандующим и одним приказом мог подавить любой выпад нацистов.