Правильная революция! - Сергей Кара-Мурза Страница 32

Как сказал Плеханов, «нет ни одного исторического факта, которому не предшествовало бы, которого не сопровождало бы и за которым не следовало бы известное состояние сознания». Крушению советского строя, этому тяжелейшему удару по российской цивилизации, предшествовало то состояние сознания, которое Андропов определил четко: «Мы не знаем общества, в котором живем».

Это состояние сопровождает нас и сегодня, что и предопределяет тяжесть положения, в котором мы очутились. Незнание уже превратилось в непонимание. Когда сообщаешь сведения даже о хорошо изученных характерных чертах нашего общества, тебя слушают с недоумением, недоверием, часто со злобой. Это тяжелый случай — «структурно обусловленное непонимание», когда реальные факты не втискиваются в укорененную структуру мышления и просто отвергаются или не замечаются.

В советское время через поголовное образование и средства идеологического воздействия в наше сознание была внедрена жесткая парадигма для восприятия и понимания истории и общественных явлений в России, особенно в предреволюционное и революционное время. Парадигма — это свод правил, образцов, логических приемов, неприемлемых ошибок. Все то, что формирует наше мышление в отношении определенного класса явлений и проблем.

Огромную роль при построении этой парадигмы сыграл молодой В. И. Ленин и его фундаментальный, во многих отношениях замечательный труд «Развитие капитализма в России» (1899). Исполнилось уже 100 лет с момента его издания, но вспомнить его надо не ради юбилея. Он поразительно актуален сегодня, и вся история его переосмысления самим Лениным вплоть до его работ о нэпе дает нам сильные, прокаленные уроки. Почему же мы от них бежим? Почему предпочитаем копошиться на уровне Солженицына? Прокаленные уроки трудны, нужна сила и совесть, чтобы их принять.

История труда «Развитие капитализма в России» — драма культуры. Труд написан великим мыслителем и одновременно великим политиком — с большой интеллектуальной силой и со страстью. Это сочетание определило убедительность, мощь и длительность воздействия труда — и в то же время глубокую противоречивость этого воздействия.

По сути, этот труд завершил построение философско-политической парадигмы, в рамки которой была введена общественная мысль первой трети XX века и которая в суженном виде была перенесена в официальную советскую идеологию. Появление парадигмы — революция в мышлении, она всегда дает поначалу большой толчок развитию, приводит к расцвету мысли. Как говорится, даже ошибочная теория лучше, чем никакой. Если есть теория, можно формулировать вопросы и ставить эксперименты (хотя бы мысленные).

Но слишком жесткая теория быстро начинает давить мысль и накладывает шоры — особенно если не появляется мыслителей такого же ранга, способных поставить под сомнение, а потом опровергнуть утверждения, ставшие догмой. Ленин как политик затвердил достроенную им парадигму слишком жестко — в ущерб себе как ученому. И попал в тяжелое положение: жизнь быстро стала опровергать выводы его труда, но созданная Лениным партия стала расти и набирать силу именно на основе теории, идеологии и языка, заданных этим трудом.

В начале века марксизм в России стал больше чем теорией или даже учением: он стал формой общественного сознания в культурном слое. Поэтому Ленин как политик мог действовать только в рамках «языка марксизма», отступая ради этого даже от Маркса.

И Ленин совершил почти невозможное: в своей мысли и в своей политической стратегии он следовал требованиям реальной жизни, презирая свои вчерашние догмы, — но делал это, не перегибая палку в расшатывании мышления своих соратников. Приходя шаг за шагом к пониманию сути крестьянской России, создавая «русский большевизм» и принимая противоречащие марксизму стратегические решения, Ленин сумел выполнить свою политическую задачу, не входя в конфликт с общественным сознанием. Ему постоянно приходилось принижать оригинальность своих тезисов, прикрываться Марксом, пролетариатом и т. п. Он всегда поначалу встречал сопротивление почти всей верхушки партии, но умел убедить товарищей, обращаясь к здравому смыслу. Но и партия сформировалась из тех, кто умел сочетать «верность марксизму» со здравым смыслом, а остальные откалывались — Плеханов, меньшевики, Бунд, троцкисты.

Для собирания России после Февраля 1917 г. оказалось жизненно важно, что Ленин в ходе революции 1905–1907 гг. и столыпинской реформы понял ошибочность главных выводов труда «Развитие капитализма в России». В чем же драма? В том, что не поняли и не задумались мы — ив результате «не знали общества, в котором живем». Так позволили его погубить и вновь разорвать Россию. Легко было бы оправдаться: виноваты ошибочные выводы Ленина и то, что он явно от них не отказался. Но принять такого оправдания нельзя.