Райские псы - Абель Поссе Страница 32

Плотники, конопатчики, канатчики, парусные мастера, бондари, маляры. Есть даже один ювелир и промывальщик золота, ловко вставленный в список агентом Дома Спинолы.

На борту слышна итальянская речь: Джованни Везано, Антонио Калабрес, Микель де Кунео, Джакомо Рико.

Со своего мостика Адмирал видит, как скачет к ним всадник. Говорит неприступной страже, что прибыл из Севильи. Он весь покрыт светлой пылью и в лунном свете кажется призраком.

Он называет свое имя и передает Адмиралу еще одно послание от Сантанхеля.

Кладет на перила плащ и шляпу, ждет, пока Колумб прочтет последнее письмо от влиятельных марранов:

«Bnei Israel [49]поведали нам о желтых евреях, которых встретишь ты в Катае и на Сипанго. Есть верные сведения и о царстве хазаров. Запомни, вождь их Шахан Булан умер, но в ангельском обличье продолжает управлять ими. Есть еще десять колен за реками Самбатион и Евфрат. Попытайся войти и с ними в контакт, они помогут нашему народу в беде, мы в этом не сомневаемся… Они существуют, ты убедишься в этом, как только ступишь на остров Киш: там хранится священное зеркало Храма Соломонова. Но не вздумай смотреться в него: оно крадет отражение. Втягивает в Иной Мир. Даже не пробуй. Сейчас у нас 1492 год: он назван в Кабале как год избавления после долгих горестей.

Ты ниспослан нам! Евреи Азии ожидают тебя, дабы обрести — для всех нас — землю обетованную. Исполни свою Миссию: ты должен достигнуть реки Самбатион. Мы определили на корабль и других людей, но у них свои задачи. К берегам Самбатиона! Там, да поможет нам Иегова, заложим мы Новый Град! И поспеши покинуть эти берега раньше, чем истечет срок, определенный евреям, — иначе покончат с ними немилосердно и безнаказанно! Помни: если тебя постигнет неудача, то будет победа царей ночи, тогда они смогут довести до конца задуманное. Пусть не беспокоят тебя расходы. Eretz Israeli [50]»

И он передал Адмиралу секретнейшие карты, упрятанные в кожаный мешочек. Потом так поспешно покинул корабль, будто за ним гнались.

У Колумба не было времени высказать ему свои сомнения.

Теперь, как и раньше, ему были абсолютно чужды все эти цели — имперские, спасительские или коммерческие. От похода в Индии он ждал совсем иного, нежели короли, купцы или бегущие костра иудеи.

Он был совсем одинок и никому не мог рассказать о возложенной на него тайной — и великой — миссии: найти начало океанских вод, откуда посвященный мог бы проникнуть в недоступные доселе — потерянные! — земли Рая Земного!

Ему было ведомо: есть такая точка планеты — и немногие избранные сумели угадать ее, — где лежат территории, утраченные из-за слабости Адама и вероломства его жены.

И эти места все еще оставались царством не-смерти. Волшебные сады. Без коварных яблок, без говорливых змиев, без греха. Там живут новые адамы и у них есть новые жены — с роскошными длинными волосами, нагие и стройные (как та утопленница, предшественница леди Годивы, которую нашли на берегу Голуэя, в Ирландии).

Адмирал записал в своем Секретном дневнике:

«Стройные тела, гладкие волосы, золотистая кожа. Они погибли, ибо были наказаны — наверняка за какие-то любовные шалости — и из райского тепла выброшены в липкий туман ирландских земель».

Адмирал сам был на том берегу, сам любовался нагими телами, вокруг которых уже рыскали бродячие псы. А веснушчатые священники щедро лили на усопших святую воду. Он сразу понял: ангелами они не были. Они — люди, совсем как те, что были раньше, давно, до того, как начали вырождаться в наказание за первородный грех.

И надо найти те бескрайние, счастливые земли! Надо доплыть до них! Только в них спасение. Вот единственная империя, за которую стоит бороться. Все прочие человечьи заботы — замкнутый круг, суета, ничто!

И он, потомок Исайи, должен был взвалить себе на плечи тяжкий груз ответственности. Он откроет то место, где теряют смысл все наши умствования, где разрывается сеть-ловушка, сплетенная из двух нитей: Пространства и Времени.

Нет, он не повторит проступок неразумного Адама. Не станет красть злосчастных яблок. Пришла пора зрелости. Мы должны вновь попасть туда, где растут эти яблоки!

Плыть все время на Запад! Вот путь посвященных. А как поступит Господь? Велит ангелам с огненными мечами покарать их? Сумеет ли он, Адмирал, преодолеть Райскую стену, как когда-то Енох и Иешуа Бен Леви?

Какая тяжкая ноша! Как он одинок! Его цель выше любых самых тщеславных замыслов самых тщеславных из земных героев. Его не оставляют сомнения. Да и просто страх. Он вновь ощутил, как вихри закрутились у него в животе.

Да, он знал — и скромность здесь неуместна, — что идет на подвиг, достойный Авраама, Моисея, Давида…

Его лихорадило, холодный пот проступил на лбу. Казалось, целый мир всей своей тяжестью лег ему на затылок.

Но еще есть время. Бежать!

Представилось: вот он собирает самые важные бумаги (план пути в Рай, заметки к Библии и Кабале), под покровом темноты выскальзывает наружу. «Пойду разомну ноги», — бросает он Пинсонам, стоящим на страже у сходней.

Бросить все! Бежать с Беатрис и мальчуганом. Затеряться в безвестии, научиться радоваться простой — без всяких подвигов — жизни. Открыть аптеку во Фландрии или колбасную лавку в Порто. Бежать от Истории!

Он вернулся в рубку. Ему опять понадобилось ведро. Затем взял бумаги, записи, сделанные за долгую жизнь. Жизнь искателя абсолюта.

Как это легко! Предать всех, бросить за несколько часов до отплытия.

Представилось: «А где Адмирал? Куда подевался Адмирал?» Растерянность в голосах. А он в это время на муле уже едет в сторону Кордовы. И никто-то его не знает, никому-то он не нужен. Как легко!

Он будет растить Эрнандо, научит его ценить уют посредственности, они отгородятся от мира скорлупкой розничной торговли.

Адмирал вышел из рубки, в лицо ему ударил какой-то необычный ветер. Как-то иначе плыли облака. Он упал на колени, пронзенный страшным предчувствием. Жуткий, почти животный страх, паника.

Что-то содрогнулось в небесах. И из мрака ночи явилось Видение. Все вокруг потеряло значимость, умерли звуки на пристани, и слуха его коснулся идущий издалека, звенящий мужеством глас (само собой, не баритон):

— О маловерный! Встань! Я обращаюсь к тебе! Забудь свой страх! Не бойся, верь! Все, что выпадет тебе на долю, начертано на мраморе, и на то есть причины. Разве пойдешь ты против Бога всемогущего? Против того, кто отличил тебя в самый миг твоего рождения, кто скромное твое имя заставил звучать в обители вышней Власти? Внемли: тебе вверяю ключи от пут, замыкающих Море-Океан. В тебе ли должен я обмануться? Какую судьбу изберешь: вола покорного либо орла? Вспомни, что пастуха Давида сделал я царем Иудейским. А тебя — Адмиралом, Сеньором Золотой Шпоры. Вперед! Тебя ожидаю…