Котовский - Борис Соколов Страница 32

Все собравшиеся просят тов. Котовского оставаться работником в комитете, на что Котовский изъявляет свое согласие.

Тов. Ковалев видит сознательность в действиях симферопольцев: „Наше дело исполнить приказ, а дело нашего начальства побеспокоиться об исполнении наших требований“. Командир полка на слова Ковалева: „мы идем на позицию, но не ответственны за результаты“, указывает на то, что ответственность за имущество может падать и на нас, ибо были случаи, когда солдаты, получившие в тылу полное обмундирование и снаряжение, приходили на позиции без такового. Тов. Котовский согласен с Ковалевым и сопоставляет слова комиссара Войтинского (комиссара Временного правительства на Северном фронте. — Б. С.) на демократическом совещании, что армия босая и голодная побеждать не может…».

После всестороннего обсуждения и принятия трех поправок, объединенное собрание выносит следующую резолюцию: «Полк безусловно выполнит свой долг и по первому требованию пойдет на позицию. Плачевное положение полка возбуждает всевозможные толки среди солдат. Постановлено донести до сведения комиссара армии и просить его о принятии всех мер к улучшению положения полка в смысле пополнения, обмундирования, вооружения и довольствия. Ввиду вышеизложенного, объединенное заседание считает своим долгом сообщить, что в случае невозможности выполнить боевой задачи полком, таковой слагает с себя ответственность за последствия, хотя по-прежнему будет сражаться до последней возможности». Объединенное собрание постановило послать делегацию в составе пяти человек к армейскому комиссару для доклада о состоянии полка. Избраны: прапорщики Ковалев и Безус, подпрапорщик Бойко, старший унтер-офицер Серов и рядовой Котовский. На этом же заседании Котовский был избран членом следственной комиссии.

На заседании полкового комитета 5 октября 1917 года в четвертом параграфе протокола было отмечено, что «тов. Котовский предлагает членов комитета, вошедших в избирательную комиссию по выборам в Учредительное собрание, не ставить кандидатами на должность председателя контрольно-хозяйственной комиссии, а председателя этой комиссии просить не приглашать для работы тех членов, которые состоят в комиссии по выборам в Учредительное собрание». Однако надолго Котовский в комитете 136-го полка не задержался.

Седьмого октября 1917 года в третьем параграфе протокола заседания комитета констатировалось: «Делегат команды пеших разведчиков оглашает заявление тов. Котовского об отказе в участии в работах полкового комитета и всех организаций полка. Собрание через указанного делегата просит Котовского изъять свой отказ обратно, о согласии сообщить к следующему заседанию.

На следующем заседании 8 октября Котовский отсутствовал, равно как и на заседании 12 октября» [3].

Итак, Котовский покинул полковой комитет под флагом своеобразного «революционного оборончества», смешанного с пацифизмом. Такая позиция была близка в тот момент левым эсерам, блокировавшимся с большевиками. И еще Котовский требовал наведения порядка и в армии, и в государстве. Хотя, казалось бы, именно революционный хаос создавал идеальные условия для возвращения к бандитской профессии.

Интересно, что на заседаниях полкового комитета 27 сентября и 12 октября присутствовал некто Поскребышев. Уж не был ли это будущий секретарь Сталина Александр Николаевич Поскребышев? Если это так, то в аппарате ЦК РКП(б) Поскребышев работал с 1922 года, а с 1924 года был личным помощником Сталина. Он мог лишний раз напомнить Сталину о Котовском, способствуя особому вниманию, которое проявил Сталин к Котовскому после его смерти.

Восьмого сентября на Румынском фронте установилось затишье, причем боевые действия против австро-германских войск так и не возобновились вплоть до выхода России из войны. До этого, в августе, на Румынском фронте велись боевые действия, но в них участвовали главным образом румынские войска, отражавшие австро-германское контрнаступление, последовавшее за неудачным русским наступлением в июле. Русские войска, основательно разложившиеся, в это время держались пассивно. Фронтовой съезд комитетов Румынского фронта 30 октября 1917 года принял решение о непризнании советской власти. Военно-революционный комитет во главе с комиссаром фронта эсером Тизенгаузером и его помощником эсером Андриановым поддержал Временное правительство и осудил захват власти большевиками.

Однако уже в декабре 1917 года большевики и левые эсеры получили большинство в Румчероде. Тогда Котовский, по его утверждению, был избран в армейский комитет 6-й армии и даже в его президиум. Но об этом мы знаем только со слов самого Григория Ивановича. Никаких документов, подтверждающих его членство в армейском комитете, так и не было найдено, да и прыжок его после ухода из полкового комитета сразу в армейский кажется невероятным.

Что не вызывает сомнения, так это то, что уже в конце сентября 1917 года, после провала Корниловского мятежа, Котовский переориентировался с эсеров на отколовшихся от них левых эсеров и большевиков. И в январе 1918 года по поручению контролировавшегося большевиками и левыми эсерами комитета 6-й армии сформировал в Тирасполе отряд для борьбы против румынских войск.

Двадцатого октября (2 ноября) 1917 года прорумынски настроенные партии и организации сформировали Сфатул цэрий (Совет края). Это произошло на съезде молдавских солдат в Кишиневе, 800 делегатов которого представляли 250 тысяч бессарабских солдат и офицеров со всех фронтов. Благодаря тому, что значительная часть эсеров ушла в Сфатул цэрий, в комитетах Румынского фронта возобладали большевики. На съезде Сфатул цэрий было принято решение о предоставлении территориальной и политической автономии Бессарабии в границах Бессарабской губернии. Между тем на южные уезды Бессарабии, населенные преимущественно украинцами, претендовала украинская Центральная рада (Центральный совет), взявшая власть в Киеве в результате вооруженного восстания против Временного правительства 29–31 октября (11–13 ноября). 7(20) ноября 1917 года Центральная рада провозгласила независимость Украинской Народной Республики. Параллельно происходил процесс «украинизации» армий Румынского фронта, то есть передачи их под контроль Центральной рады. «Украинизацию» поддерживал командующий фронтом генерал от инфантерии Д. Г. Щербачев, видевший в ней меньшее зло по сравнению с угрозой перехода власти в комитетах частей и соединений фронта в руки большевиков. Зато этот процесс способствовал тому, что в тех частях, которые отказались украинизироваться, большинство в комитетах оказалось у большевиков и левых эсеров.

Сфатул цэрий состоял из 150 депутатов под председательством Иона Инкулеца, который был также депутатом Петроградского совета. Национальный состав этого органа был следующим: румыны (молдаване) — 105 человек, украинцы — 15, евреи — 14, русские — 7, немцы — 2, болгары — 2, гагаузы — 2, поляки — 1, армяне — 1, греки — 1 человек. Румынский перевес здесь был подавляющим, хотя в самой Бессарабии румыны (молдаване) составляли лишь чуть более половины населения.

Двадцатого ноября (3 декабря) 1917 года генерал Щербачев с согласия держав Антанты обратился к командованию войск Четверного союза с предложением немедленно начать переговоры о перемирии. В результате 26 ноября (9 декабря) в Фокшанах было заключено перемирие между русско-румынскими и германо-австро-болгаро-турецкими войсками.