Война на Кавказе. Перелом. Мемуары командира артиллерийского дивизиона горных егерей. 1942-1943 - Адольф фон Эрнстхаузен Страница 31

– Да, печально, – сказал мне санитар. – Пока мы спускаем раненых вниз, часть из них по дороге всякий раз умирает.

Прижимаясь к гребню, мы миновали простреливаемый участок. Затем вскоре мы встретили нашего командира дивизии, который с несколькими сопровождающими шел от Звездной горы. Рапортуя ему, я доложил, что уже здоров. Однако генерал задержал мою руку в своей и сказал:

– У вас все еще жар.

– Возможно. Но почти треть наших людей ходят с повышенной температурой.

– Однако они намного моложе вас.

– Возраст играет не самую важную роль. Пока еще сохраняется желание что-то делать, человек должен быть на фронте.

Несмотря на этот едва ли не грубый ответ, генерал, который был примерно одного со мной возраста, выказал теплое человеческое отношение. Он пробурчал что-то о готовности участвовать в бою. Но затем быстро перешел к делу:

– На Звездной горе в настоящее время все спокойно. Но я не верю этой якобы мирной обстановке. Русские явно концентрируют там ударные силы. И очень хорошо, что вы сейчас туда идете. Позаботьтесь о том, чтобы организовать там артиллерийское отражение возможной атаки. Это совершенно необходимо. И соблюдайте высочайшую осторожность по пути.

– Вот что, – сказал я нашим вестовым, когда генерал проследовал дальше, – вы оба садитесь теперь на лошадей и отдаете нам свои карабины. Взамен возьмете наши пистолеты. Я ухожу на двести шагов вперед и выясняю обстановку. Если обнаружу опасность, вернусь назад.

С величайшими предосторожностями я двинулся вперед. Остальные следовали за мной на указанном расстоянии. Время от времени я, останавливаясь и поворачиваясь, визуально убеждался, что у них все в порядке. Когда уже Звездная гора и занятый русскими гребень слева от нее были совсем близко, я наткнулся на подразделение истребителей танков из девяти человек под командованием лейтенанта.

– Двигайтесь осторожно, господин майор. Не показывайтесь из кустарников. Мы находимся здесь как фланговое прикрытие в районе Звездной горы. Положение довольно опасное. Некоторое время назад я видел, как там наверху, на гребне, несколько русских прорубаются сквозь кустарник. Вероятно, там их гораздо больше, чем я углядел. Если они обнаружат кого-нибудь здесь, то откроют огонь. Я предполагаю, что скоро они пойдут в атаку. Со стороны Звездной горы никто огня не открывает. Возможно, вражеское присутствие там еще не замечено. Я предполагал отправить связного к господину майору Нобису.

– Нет необходимости. Я сам иду туда.

Я воссоединился с моими спутниками и осторожно повел их сквозь заросли подлеска. Однако лошадиные головы выдали наше местопребывание, и несколько хорошо нацеленных пуль просвистело около нас. Мы укрылись правее, среди высоких деревьев, которые граничили с подлеском. Здесь мы наткнулись на небольшой лагерь, где отдыхали вьючные мулы, поднявшие сюда артиллерийские приборы наблюдения и тяжелое оружие егерей.

– Здесь не стоит останавливаться, – сказал я артиллерийскому унтер-офицеру, который командовал этим караваном. – Русские готовятся перейти в атаку и могут окружить вас. Сейчас же свертывайте лагерь и двигайтесь на Звездную гору. Возьмите с собой наших лошадей. И прежде всего соблюдайте осторожность!

Мы снова обменяли карабины наших вестовых на свои собственные пистолеты. Вестовой моего адъютанта остался с нашими лошадьми. Мы втроем поднялись на Звездную гору, нашли ее защитников и осведомились о майоре Нобисе. Вскоре мы уже разыскали его на самом опасном месте возможного наступления русских – на самой гряде. Он удобно устроился в небольшом углублении вместе со своим адъютантом и заканчивал письменное донесение.

То, что за этим последовало, произошло гораздо быстрее, чем это возможно описать.

Я обратился к Нобису. Он оторвался от своей писанины и поднял взгляд на меня. Я поднес руку к шапке, отдавая честь, и начал было докладывать ему. Но тут мимо нас пролетела ручная граната со взрывателем и в следующее мгновение взорвалась в гуще кустарника. Все это произошло в одно мгновение с адским шумом идущей в атаку русской пехоты. За нами гремели взрывы мин и гранат, перед нами – ожесточенный винтовочный огонь, вокруг нас – взрывы ручных гранат, падающих на ветви деревьев и взрывающихся на земле, и все это перекрывалось криками «ура!» из сотен глоток. Те немногие егеря, которые находились рядом с нами, совершенно потеряв голову, пробежали мимо нас. Мой адъютант и мой вестовой были увлечены этой волной бегущих. Нобис вскочил на ноги. Но он не мог сделать и шага. Его пример подействовал и на меня, я тоже замер на месте. Но, как я успел заметить, мы, стоящие, были не одиноки. Брошенный в сторону взгляд – и я рассмотрел адъютанта полка, который, продолжая сидеть в углублении, опустошил свой портфель для бумаг, облил кучу бумаги бензином и поджег ее. Тем временем Нобис крикнул мне: «Мы тоже должны кричать «ура!» – и с громким ревом разрядил свой пистолет в подбегающих русских. Я сделал было то же самое, однако уже после первого выстрела мой старый «парабеллум» отказал. Отошедший назад ствол никак не хотел возвращаться на свое место. Отчаянно, но безрезультатно я пытался устранить отказ, непрерывно крича при этом «ура!», напоминая самому себе неопытного альпиниста, который, видя сходящую лавину, кричит во все горло, надеясь громким криком отвести смертельную опасность. Тем временем пистолетный огонь Нобиса и наши с ним совместные крики «ура!» ввели русских в заблуждение и дали нам возможность найти укрытие. Нобис отругал своих егерей, которые попрятались за каменными глыбами: «Вы оказали нам честь в одиночку сражаться здесь с русскими? Вам даже не пришло в голову удерживать позицию! Так смотрите же: я все еще здесь. Вперед! В атаку! Ура!»

Все егеря вскочили и бросились вперед на врага. Крики «ура!» с обеих сторон перемешались в боевом экстазе. Снова ударили очереди наших пулеметов. Русские дрогнули и подались назад. Первый натиск был отбит. Но враг был совсем рядом, он отошел не далее своей исходной позиции перед атакой. Недалеко от нас его стрелки нашли себе укрытие за скалами и валунами. Стрельба временно стихла.

– C'est reculer pour mieux sauter ^[18], – сказал я Нобису. – Скоро они снова пойдут в атаку.

– Но все же мы на этот раз удержали позицию.

– Мы? Собственно, ее удержали вы один. Но я бы хотел сейчас побывать у своих артиллеристов.

– Они сидят на скалах там, наверху. По сути, это идеальная оборонительная позиция, которую они при любых обстоятельствах смогут удержать. Если здесь больше нет никаких проблем, давайте пойдем наверх вместе.

Упомянутая скала возвышалась сразу за нашими спинами, смыкаясь вверху с другой скалой, очертаниями напоминавшей церковную кафедру, вершина которой вздымалась над деревьями, откуда артиллерийские наблюдатели имели прекрасный обзор всего впереди расположенного пространства. Скала-кафедра представляла собой окончание острого скального гребня длиной около сотни метров, самой высокой части Звездной горы. Этот гребень образовывал северную часть переднего края обороны. Там я и встретился с собравшейся «интеллигенцией» моего подразделения: командиром 1-й батареи, который сейчас замещал меня, Гердом Мейером в качестве заместителя адъютанта, командиром 2-й батареи, заместителем дивизионного врача и даже нашим главным ветеринаром штаба. Здесь же были и все знакомые лица – унтер-офицер из числа передовых артиллерийских наблюдателей, телефонист и радист. Мы тепло приветствовали друг друга.