PQ-17 - конвой в ад - Пол Лунд Страница 31

Бомбардировка продолжалась. Несколько самолетов сбросили впереди конвоя мины на парашютах, поэтому тральщики выдвинулись в голову конвоя, чтобы расчистить путь. Радисты кораблей сопровождения снова попытались связаться с русскими, и снова безуспешно.

Во время перерыва между налетами кто-то на борту «Паломареса» увидел кровь, текущую по мачте. Лишь теперь вспомнили, что в вороньем гнезде сидит наблюдатель, которого не меняли с момента первого налета. Все посмотрели наверх, и увидели человека, опасно наклонившегося через поручни. В настиле площадки виднелась большая дыра. В воронье гнездо попал снаряд, выпущенный одним из наших кораблей. Наблюдателя пришлось спускать из вороньего гнезда на канате, потому что он потерял слишком много крови. Выяснилось, что ему вырвало большой кусок мяса из задницы. Наш доктор заштопал его и оставил в госпитале в Архангельске. Как ни странно, моряк выжил, хотя приобрел сильную хромоту.

Орудия «Позарики» палили непрерывно, и все люди уже оглохли от шума. Палуба была полностью завалена стреляными гильзами. Стволы орудий нагрелись так, что отставшая краска висела длинными языками. Межу атаками орудия разворачивались против ветра, чтобы ледяной воздух хотя бы немного остудил их. Возле одного из спаренных пулеметов Льюиса стреляные гильзы уже громоздились по пояс наводчику. Матросы Мэйн и «Чероки» только что перезарядили пулемет Тэффи Кука, когда Мэйн заметил Не-115, летящий над самыми волнами. Гидросамолет явно намеревался сбросить торпеды, целясь в корабль ПВО. Мэйн толкнул Кука, который сразу открыл огонь. Пулеметчик всадил в «Хейнкель» две обоймы, всего 90 патронов, и все трое видели, как самолет шлепнулся в воду. Он немедленно затонул под грузом собственных торпед. Кук, несомненно, спас корабль, так как остальные орудия в это время вели огонь по бомбардировщикам, летевшим выше. Но положение пулеметчика было довольно неприятным, потому что 102-мм орудия стреляли прямо над головой у него. Когда старший сигнальщик Берри сообщил на мостик о подвиге Кука, последовал типичный для британского флота сухой ответ: "Очень хорошо".

Так как самолеты летели слишком высоко, «Остин» не мог вести по ним огонь. Наш наводчик ругался и вертел свое 102-мм орудие с борта на борт. Когда один Ju-88 пролетел достаточно низко, мы заметили, что консоли крыльев выкрашены в желтый цвет. Это был отличительный знак одной из специальных эскадрилий Геринга. Это были отборные пилоты, но им не хватало той безумной отваги, которую проявили экипажи торпедоносцев в День независимости. Самолеты выходили из пике на высоте примерно 500 футов и сбрасывали бомбы. Но отбомбившиеся самолеты продолжали ложные атаки, чтобы отвлечь наше внимание от тех, у кого еще имелись бомбы.

Бомбы летели вниз, а вот рыба всплывала наверх. Подводные взрывы оглушили великое множество рыб, и все море было покрыто плавающей на поверхности мертвой рыбой. Даже в разгар боя наши голодные желудки протестовали против столь расточительного расходования свежего продукта.

Теперь настал черед "Эль Капитана" и его груза самолетов. В тот же самый момент на нас спикировал другой самолет, и снова нам показалось, что теперь-то точно пришел наш конец. Но либо пилот решил не тратить бомбы на такую мелкую цель, либо у него заело бомбосбрасыватели, но он просто вышел из пике. Мы смогли проследить за "Эль Капитаном". Его скрыли столбы воды, но потом судно снова появилось. Внезапно самолеты улетели прочь, но, к нашему разочарованию, мы заметили, как судно теряет скорость. Мы получили с «Паломареса» приказ идти на помощь.

"Вывалить спасательные сети! Приготовиться подбирать уцелевших!" приказал наш капитан.

Сначала 3 бомбы взорвались за кормой "Эль Капитана". В кормовые отсеки начала поступать вода, но положение пока еще не стало критическим. Корабль отбил еще множество атак, но лишь для того, чтобы после 7 часов боя получить смертельный удар во время последнего захода. Это произошло примерно в 17.30, когда 3 бомбы разорвались в 20 футах от правого борта корабля. Ударом выбило кингстоны, а также разорвало топливопроводы и паровые магистрали. Правый борт в районе машинного отделения был разрушен, два трюма начали наполняться водой.

Обреченный транспорт спустил шлюпки, и люди в них начали грести навстречу нам. Наш капитан крикнул в мегафон: "Захватите несколько пулеметов, если можете!" После некоторого замешательства они выполнили приказ.

Мы помогли им подняться на борт, хватая за руки и без церемоний втаскивая на палубу. Пустые шлюпки начали дрейфовать прочь. Наша палуба теперь была полна народа. Последовал новый приказ: "Приготовить 102-мм!"

Командир "Эль Капитана" предупредил нас, что не следует целиться в трюм № 2, который набит тринитротолуолом, иначе мы все отправимся на небеса. Он стоял у нас на мостике со слезами на глазах, пока снаряды разрывали его судно. На расстоянии в один кабельтов промахнуться невозможно. Мы испытывали смешанные чувства, когда он сообщил, что в холодильниках "Эль Капитана" еще оставались индейки и прочие деликатесы со Дня независимости. К этому времени наш рацион стал довольно скудным. 6 попаданий под ватерлинию и 3 в трюм оказалось достаточно, и большое судно не спеша скрылось под водой. Мы тогда еще не знали, но это было 24-е погибшее судно из состава конвоя PQ-17. Его пулеметы были установлены у нас на крыльях мостика, но револьверы, которыми были вооружены артиллеристы, наш капитан отобрал. Ему совсем не нравилось иметь у себя на корабле вооруженных людей.

Во время спасательных операций и расстрела транспорта вражеские бомбардировщики оставили нас в покое, но теперь они вернулись. Новая серия бомб разорвалась в опасной близости от тонущего "Эль Капитана" и «Остина», сильно встряхнув траулер. Наши конденсаторы были серьезно повреждены, а обшивка трещала по швам и могла в любой момент лопнуть. Но в этот момент немцы улетели, оставив нас в одиночестве под непривычно пустым небом.

Наш старший оператор асдика имел небольшую причуду. Раньше он служил на торпедированном судне и теперь во время похода никогда не спал в каюте. Капитан однажды обнаружил его спящим рядом с дымовой трубой. Однако он был хорошим специалистом, и капитан приказал ему на время похода соорудить будочку на верхней палубе. Теперь, когда все немного расслабились, он подошел к капитану и сказал: "Сэр, благодарю вас. Вы были чертовски великолепны!"

На этот раз конвой уже почти скрылся за горизонтом, и нам пришлось увеличить скорость, чтобы догнать его. К счастью, они сбавили ход, чтобы дождаться нас и отважного «Замалека». Капитан «Позарики» подвел свой корабль поближе, и выстроенная на палубе команда громким "Ура!" приветствовала спасательное судно. Люди на палубе «Замалека» подняли ответный крик. Достаточно странная сцена в холодном пустынном море.

Вскоре после того как мы присоединились к конвою, в очередной раз прозвучала воздушная тревога, и далеко впереди в небе появилось черное пятнышко. Все подумали, что это немецкий самолет возвращается, чтобы проверить результаты затяжной воздушной атаки, но когда самолет приблизился, он выпустил зеленую и красную ракеты. Корабли охранения сделали ответный сигнал. Когда самолет подлетел вплотную, мы увидели, что это древняя летающая лодка с толкающим винтом. Свои! Русские! Все завопили и замахали руками. Исключая «Валрос» крейсерской эскадры, это был первый свой самолет, который мы видели с тех пор, как покинули Исландию. Летающая лодка прошла над нами на малой высоте, пилот ответил на наши приветствия, развернулся и улетел. Мы были уверены, что теперь не придется ждать истребители прикрытия слишком долго.