Айседора Дункан. Модерн на босу ногу - Юлия Андреева Страница 31

Покинув Миссолонги, путешественники сели в поезд до Афин: «Мы неслись по лучезарной Элладе; порой мелькала снеговая вершина Олимпа, в оливковых рощах плясали гибкие нимфы и дриады, и восторг наш не знал границ. Часто наше волнение достигало таких размеров, что мы бросались друг другу в объятия и начинали рыдать. На маленьких станциях степенные крестьяне провожали нас удивленными взорами, вероятно, считая нас пьяными или сумасшедшими. Но это было не что иное, как восторженные поиски и стремления к блеску высшей мудрости – голубым глазам Афины Паллады».

В Афины они прибыли уже после захода солнца, сразу же нашли гостиницу и тут же рухнули в свои постели, дружно отказавшись от ужина. Было решено, что они поднимутся с первыми лучами солнца, дабы первым делом клана Дункан на благословенной земле богини было паломничество к ее храму. И тут я снова приведу слова самой Айседоры: «По мере того как мы поднимались, мне начинало казаться, что вся прежняя жизнь спадает с меня, как шутовской наряд, мне казалось, что до этого момента я не жила вовсе; я глубоко вздохнула, и мне показалось, что в глубоком вздохе восторга перед чистой красотой я родилась впервые». Пораженные открывшейся им красотой, Айседора, ее сестра, оба брата и мама не могли вымолвить ни слова. Никто уже не читал лекции, не рассказывал о греческой архитектуре или особенностях ритуалов поклонения голубоглазой дочери Зевса. Пронаблюдав торжественное восшествие на небо повозки Гелиоса, они разошлись каждый в свою сторону, дабы просто сидеть и смотреть на холм ли Пентеликус, на храм, горы или живописную деревеньку внизу… настал момент, когда каждый должен был остаться один на один со своей Грецией. С той ее частью, какую каждый мог и желал впустить в свое сердце.

Сбылась мечта – они дышали воздухом Греции, и не могли надышаться. Впрочем, к обеду восторженность уступила место голоду, и компания отправилась в ближайшую деревню, чтобы поесть и решить, как быть дальше.

Устроившись за удобным деревянным столом, они едва дождались, когда неторопливая прислуга принесет с кухни корзинки с белыми, дивно пахнущими хлебцами, уксус, масло с какими-то травами, тарелку соленых жестких оливок, яйца и два кувшина вина. Семья Дункан набросилась на эту простую еду, не дожидаясь, когда хозяин подаст мясо и наперебой уговаривая друг дружку остаться в этом дивном месте. Денег, которые заработала в Берлине Айседора, хватит на много лет безбедного существования всего семейства, учитывая местную дешевизну и такую семейную черту, как неприхотливость.

А действительно, может, уже хватит гоняться по частным вечерам и урокам, униженно выпрашивать выступления, бесконечно предлагая свои услуги и получая унизительные отказы? Хватит Доре мерзнуть в холодных, нетопленных ателье и номерах гостиниц? Все равно всех денег не заработаешь, так к чему гневить судьбу? Раймонду надоело доказывать, что он журналист и писатель. Августину осточертел театр, а Елизавете – ее школа танцев. Собственно, все порядком устали и жаждали перемен. Греция устраивала всех. Действительно, заработанных Айседорой денег хватило бы на покупку большого дома с садом, а также на содержание всех членов семьи, включая супругу Августина и его маленькую дочь. Они могли время от времени совершать небольшие путешествия по другим городам благословенной Греции, и Дора дожила бы свой век в покое и радости, но… как обычно, спокойная действительность не могла устроить в полной мере метущегося духа этого сумасшедшего семейства: «Мы решили, что клан Дунканов навсегда останется в Афинах и там воздвигнет храм в собственном вкусе»³⁹. – Храм! Это даже не большой дом с садом, это куда серьезнее. Не имея ни малейших понятий о работе зодчего и до сих пор не научившись считать деньги, Айседора и Елизавета мечтали о беломраморном храме на высоком холме, в котором они будут творить свои танцевальные моления, читать стихи, всячески прививая на новом месте ростки культуры и искусства. Холм – пусть и небольшой, следовало приобрести, а как известно, самая дешевая и никому толком не нужная земля непременно взлетает в цене, после того как хоть кто-то вознамерится ее приобрести. Камень для строительства. в том месте, где они, в конце концов, решили воздвигнуть свой храм, мрамора не водилось, и семейство Дункан решило ограничить свои притязания красным гранитом, который стоил значительно меньше, тем не менее все равно доставка камней выливалась в весьма кругленькую сумму. «Хотя только мрамор с холма Пентеликона казался достойным нашего храма, раз из него были высечены благородные колонны Парфенона, мы все-таки скромно удовлетворились красным камнем, который можно было найти у подножия холма», – рассказывает в своих мемуарах Айседора Дункан.