Тибетская экспедиция СС. Правда о тайном немецком проекте - Андрей Васильченко Страница 31

Поэтому нет ничего удивительного в том, что уже в августе 1939 года он представил проект создания «Азиатского института СС». Причем в рамках этого исследовательского новообразования он должен был играть ключевую роль. Доставленный из Тибета материал должен был в течение последующих двух-трех лет сортироваться и обрабатываться. В перспективе институт должен был не только заниматься обработкой материалов, но и координировать все научно-исследовательские проекты СС, связанные с Азией. Необходимость появления «Азиатского института СС» обосновывалась Шефером еще и тем, что у Германии не было возможностей посылать узкопрофильные небольшие экспедиции, чьи сферы изысканий нередко бы пересекались. Нужно было наведение порядка, а подбор участников будущих экспедиций должен был осуществляться предельно тщательно.

Мысль Шефера летела столь далеко, что он уже начал планировать, как должен был управляться данный институт. Опираясь на собственный опыт, почерпнутый в трех азиатских экспедициях, Шефер полагал, что данной структурой, естественно, должен был руководить именно он. Поскольку молодой тибетолог не мыслил, что новый институт должен был входить в состав каких-либо академических структур, то планировалось, что он будет подчиняться непосредственно Генриху Гиммлеру, который должен был занять должность председателя попечительского совета. Последний должен был координировать деятельность исследователей Азии и следить за выполнением порученных им заданий. В большинстве своем членами попечительского совета должны были стать сотрудники и руководители «Аненэрбе». Кроме них предполагалось привлечь представителей немецкой экономики и крупного капитала, чтобы они помогли финансировать деятельность «Азиатского института СС». В итоге именно такая структура могла гарантировать, что «рассмотрение всех научных вопросов проходило бы сугубо в национал-социалистическом духе».

Но когда Шефер предлагал превратить институт, находящийся под «правильным руководством», «в зародыш будущей немецкой науки», то он мог значительно продвинуться вперед к своей заветной цели. Он напирал на то, что в сложившихся академических структурах молодые ученые не могли раскрыть своего потенциала. Шефер смирился с мыслью, что ему придется постоянно быть подчиненным воле Гиммлера.

В целом план создания «Азиатского института СС» был всего лишь тестом, который должен был выявить уровень доверия рейхсфюрера СС к молодому ученому. Еще во время беседы на мюнхенском аэродроме Шефер набросал шефу СС приблизительные планы своей будущей деятельности. Поэтому не исключено, что исследователь лишь изложил в письменной форме то, что было уже озвучено устно. В данном случае документ был поводом для принятия решения.

Если говорить о некоторых контурах «Азиатского института СС», то располагаться он должен был в Берлине, так как именно там находились не только необходимые для работы библиотеки, архивы и музеи, но в столицу рейха легко могли прибыть любые лояльные иностранцы. В самом здании института кроме стандартных помещений должны были располагаться некие «затемненные комнаты» и также специальные теплицы, в которых можно было бы разводить привезенные с Востока растения.

Поначалу удивляет, что на предложенный план Генрих Гиммлер фактически никак не прореагировал. От него не последовало никакой реакции. Рейхсфюрер продолжал выказывать Шеферу свои симпатии и благосклонность, но отнюдь не собирался обсуждать предложенный план создания «Азиатского института СС». Если сравнивать первоначальный проект института и возникший в рамках «Аненэрбе» отдел Центральной Азии и экспедиций, то в глаза бросается, что отдел в отличие от института был сугубо научной структурой. Не исключено, что в данном случае в Шефере взял верх не карьерист, а ученый. Но все-таки в 1939 году он хотел заполучить в свое распоряжение институт, который был бы независим, как от университетских учреждений, так и от «Наследия предков». Идея с попечительским советом как раз бы позволила Шеферу при общем подчинении Гиммлеру сохранять определенную независимость в своих действиях. Он искал свой путь, который должен был обеспечить ему и покровительство Гиммлера, и самостоятельность в принятии решений. Очевидно, что в тот момент вхождение в состав «Наследия предков» не совсем его устраивало. Но вскоре Шефер понял, что несмотря на симпатии рейхсфюрера СС, тот не собирался давать ему возможности занять ка-кое-то особое положение.

Впрочем, и в самом «Аненэрбе» к Шеферу поначалу относились неоднозначно. Для сотрудников «Наследия предков» он был сложно идентифицируемым типом. Учитывая, что до этого момента в структуре «Аненэрбе» превалировали гуманитарные отделы, то к тибетологу относились как к весьма сомнительному ученому Но идея создания в рамках «Наследия предков» азиатского института (руководство эсэсовского исследовательского общества совершенно неправильно трактовало намерения Шефера) была все-таки поддержана. В данной ситуации Шефера выручило его исследовательское чутье. Он видел, что Гиммлер намеревался перепрофилировать «Аненэрбе», сделав акцент на изысканиях в области естествознания, которые могли бы быть практически полезны СС. С этой точки зрения Шефер для рейхсфюрера СС был просто находкой. Для Гиммлера не было сомнений, что Шефера надо было вводить в состав «Аненэрбе». В итоге двое из участников тибетской экспедиции СС станут занимать ключевые посты в «Наследии предков». Это будут Эрнст Шефер и Бруно Бегер. Начавшаяся мировая война поставила гуманитарные отделы «Аненербе», чьи разработки не имели прикладного значения, в весьма невыгодное положение. Но отделы, которые должны были заниматься «практическими изысканиями», напротив, оказались в фаворе. В своих автобиографических записках Шефер не раз высказывал мысль, что самой большой его целью была независимость исследований. По этой причине он пытался избежать попадания в «Аненэрбе». Но все попытки были тщетными.

В декабре 1939 года Эрнст Шефер впервые встретился с куратором «Наследия предков», авторитетным деканом философского факультета Мюнхенского университета Вальтером Бюстом. Во время первой же беседы Вюст предложил Шеферу занять место профессора этнографии, которое пустовало с 1933 года после того, как на пенсию ушел престарелый преподаватель Люциан Шерман. Шефер вежливо отказался от подобного предложения. Тогда он еще мечтал о собственном институте. Но для того, чтобы добиться этой цели, тибетологу срочно нужна была ученая степень, и Шефер это понимал. Он уже давно планировал закончить свою диссертацию. Он возвращался к этой мысли постоянно после возвращения из Тибета. Но каждый раз срочные дела отрывали его от этого процесса. Забегая вперед, скажу, что Шефер закончит свою диссертацию лишь весной 1942 года. Он будет защищать ее в Мюнхенском университете, то есть там, где непререкаемым авторитетом был Вальтер Вюст. 14 марта 1942 года на факультете естествознания состоится ее зашита. Диссертация Шефера была посвящена хорошо ему знакомой тематике. Она называлась «Зоогеографические исследования в сфере экологии тибетского высокогорья». В выступлении первого же оппонента подчеркивалось, что работа ученого была посвящена уникальной, совершенно неисследованной области Земли. В этой связи отмечалось, что его экспедиция только добавляла ценности представленной научной работе. После выступления оппонентов началась стандартная для тех времен процедура. Представитель Национал-социалистического союза преподавателей высшей школы (доцентнебунда) дал Шеферу политическую характеристику и подтверждение его благонадежности. Отдельного внимания удостоилась его деятельность в рамках СС. В итоге в августе 1942 года зоолог и исследователь Тибета получил в Имперском министерстве воспитания долгожданное свидетельство о присвоении ему ученой степени. Но при этом оказалось, что Имперское министерство воспитания не было готово создать в своей структуре специальный отдел, посвященный зоологии и естественным наукам. Доктор Шефер стал наставать на том, что, получив ученую степень, он был обязан читать лекции. Однако все его требования не были услышаны. В данной ситуации свою не очень хорошую роль сыграл тот факт, что он уже работал в «Аненэрбе», а потому ему было отказано, так как «основной работой являлось руководство отделом в аппарате рейхсфюрера СС». Только после настойчивых просьб и скандалов Шеферу удалось добиться права преподавать зоологию в одном из германских университетов. Подобная настойчивость была связана не только с его научными амбициями, но и с причинами весьма приземленными. Заработная плата сотрудников «Аненербе» была настолько мала, что некоторые из них были вынуждены подрабатывать библиотекарями и даже смотрителями в музеях. Но вместе стем Шефер не мог отказаться от своих честолюбивых планов. Он по-прежнему хотел создать собственный азиатский институт. И речь опять же шла не о простых академических амбициях. Шефер мыслил гораздо шире. Оц хотел приобрести вес в структуре СС. Но для этого надо было расчистить путь.