История Центральной Европы с древних времен до ХХ века - Оскар Халецки Страница 30

Эта задача была более ответственной, потому что через четыре года после смерти Карла IV венгерская ветвь Анжуйской династии угасла, а параллельное развитие Чехии и Венгрии под властью иностранных династий, установленной в этих странах в начале XIV в., подошло к концу. Правление Анжуйской династии в Венгрии было гораздо короче, чем правление Люксембургов в Чехии, и ограничивалось всего двумя поколениями по мужской линии; и хотя эта династия и имела чужеземные корни, но была не немецкой, а французской.

Поэтому не было никакой опасности того, что иностранные правители (второй из них, кстати, был рожден и воспитывался в Венгрии) станут содействовать иностранному влиянию, опасному для независимости и национального характера страны. Их французская родина была далеко и не имела никаких амбиций или возможностей контролировать или присоединить к себе страну в Центрально-Восточной Европе, которую даже соседняя немецкая империя не смогла к себе присоединить. На самом деле представители Анжуйской династии, которые заняли место Арпадов, прибыли не напрямую из Франции, а из Италии. Пока их предки правили Сицилией, они проявили обычное честолюбие, характерное для всех владык Сицилии и направленное на Восток. Но даже эти агрессивные устремления были направлены на Византийскую империю и ее владения на юге Балканского полуострова, и, так как с 1282 г. Сицилия оказалась потерянной для королей Анжу ^[24], практически ограниченного Неаполем, эта династия вряд ли могла мечтать о создании империи по обе стороны Адриатического моря.

В Венгрии они, разумеется, распространяли из своего великолепного двора в Буде или близлежащем Вышеграде римскую культуру, частично французскую, а частично итальянскую, уже затронутую ранней эпохой Возрождения. Но это оказалось реальным вкладом в культурную жизнь Венгрии, которая, несмотря на совершенно другую национальную основу, была латинской по своему характеру со дня ее обращения в христианство. При династии Анжу просто не могло появиться немецкое влияние, которое при таком же великолепном дворе Люксембургов в Праге в связи с немецкой колонизацией, гораздо более существенной в Чехии, чем в Венгрии, постепенно вытеснило местные славянские и оманские элементы, появившиеся благодаря французским связям Люксембургов и отношениям Карла IV с такими великими итальянцами, как Кола ди Риенци и Петрарка.

Все это не означает, что венгров не возмущало, по крайней мере вначале, воцарение иностранцев на троне их национальных королей. Подобно чешской знати в первые годы правления короля Иоганна такие же влиятельные круги венгерской знати, которая была более однородной с точки зрения национальности и гордилась своей Золотой буллой, образовали сильные кланы, как в Польше, и создали оппозицию Карлу Роберту, когда тот прибыл в страну в 1308 г. Но его мудрая политика, которая дала ему возможность найти большую группу сторонников своего эффективного управления, вскоре сделала его гораздо более популярным, чем когда-либо был Иоганн в Чехии. Постоянно живя в своем новом королевстве, он полностью разделял его национальные интересы, оставив интересы Неаполя своему брату.

Даже лучше, чем многие Арпады, Карл Роберт понимал важность тесного сотрудничества с соседней Польшей, возрожденной как королевство и всегда популярной среди венгерской знати, особенно в северных районах страны, где с самого начала было самое большое нежелание принимать власть Анжу. Брак короля с Елизаветой Польской, чрезвычайно умной и честолюбивой дочерью Владислава Локетека (Локотка), заключенный в 1320 г. – году коронации последнего, сопровождался тесным альянсом двух стран, который продлился в течение всего периода правления Анжуйской династии.

Этот альянс естественным образом сделал Карла Роберта посредником в конфликте между Польшей с одной стороны и Чехией и Тевтонским орденом – с другой. Поэтому именно в Вышеграде (Вышегроде), резиденции Анжуйской династии на съезде трех королей Центрально-Восточной Европы, состоявшемся в 1335 г., третейский суд, предложенный Карлом Робертом, попытался уладить этот конфликт. И если он не положил конец глубокому антагонизму между поляками и тевтонскими рыцарями, то подготовил установление дружественных отношений между Польшей и Чехией. Такое дружеское сотрудничество с обоими славянскими королевствами, непосредственными соседями Венгрии было само по себе выгодно для этой страны. А что касается отношений с Польшей, то они открыли для короля Венгрии две дополнительные возможности, которые были обсуждены на второй встрече в Вышеграде (Вышегроде) в 1339 г. с его польским зятем – королем Казимиром III Великим.

Во-первых, венгры давно уже претендовали на Галицию и даже Волынь, что выражалось в добавлении к королевскому титулу слов rex Galiciae et Lodomeriae. После смерти последних потомков Романа и Даниила в 1323 г. один из их польских родственников – Болеслав Мазовецкий, получивший имя Юрий, когда стал правителем православного государства, стал их преемником. Столкнувшись с внутренними проблемами, которые привели к его убийству в 1340 г., Юрий, в свою очередь, назначил своего двоюродного брата, короля Казимира, своим наследником как раз по случаю созыва II Вышеградского съезда. Вероятно, сразу же возникло предположение, что Венгрия поддержит Польшу в этом вопросе, как она всегда это делала в последующие годы, но не без серьезных шансов на соединение так или иначе regnum Russiae, как называли наследство Даниила, с Венгерским королевством.

Этот вопрос был неотделим от еще более важного вопроса. Хотя король Польши был еще совсем юн, немедленно началось обсуждение кандидатуры его преемника. Было решено, что если у него будут рождаться только дочери, то венгерские представители Анжуйской династии унаследуют корону Польши и объединят обе страны в могущественную конфедерацию. Однако, если такие перспективы, столь привлекательные для новой венгерской династии, не осуществятся, то regnum Russiae будет возвращено королю Венгрии.