Гарем. История, традиции, тайны - Норман Пензер Страница 30

Лучше обстояли дела с общими помещениями: они не только сохранились в хорошем состоянии, но в них работают нынешние сотрудники музея, которые во время моего первого появления там спали, что-то изучали, готовили кофе и так далее, то есть занимались тем, чем занимались белые евнухи. Пройдя через небольшой дворик — такой же, как в покоях начальника белых евнухов, — я встретился с очень сердитым карликом. Он бросился ко мне, что-то крича и яростно жестикулируя, делая все, чтобы помешать мне войти. Однако имевшаяся у меня бумага была слишком убедительной, и он с мрачным видом ретировался. Сначала я вошел в большую комнату, чем-то напоминающую зал алебардщиков, только меньшего размера. Эта комната с широким балконом по периметру служила спальней охранников. Повсюду были расстелены матрацы, а некоторые, наоборот, были аккуратно скатаны, кое-где на матрацах глубоким сном спали люди. На нижнем этаже было сооружено несколько перегородок, а в дальнем правом углу на возвышении была устроена комната, предназначенная, вероятно, для евнухов более высокого ранга.

Пройдя дальше, попадаешь в общую столовую, где во время моего посещения на большой жаровне в центре зала готовилась еда. В дальнем конце слева, у стены со стороны Второго двора, ряд фонтанов для омовений, перед ними сидели несколько мужчин. Помимо этих двух комнат, там существовала небольшая третья, использовавшаяся в качестве кладовой.

У белых евнухов было пять направлений деятельности, каждая группа несла свои обязанности во внутренней службе дворца. Точно так же как черные евнухи занимались всем, связанным с жизнью гарема, белые евнухи были обязаны следить в селямлике за порядком и разнообразными занятиями его обитателей. Поскольку обычным слугам не разрешалось входить в Ворота блаженства, обязанности дворцовой челяди Третьего двора — белых евнухов и пажей султана — были поделены: преподавание в дворцовой школе и обслуживание его величества.

В XVI и XVII веках, судя по всему, существовало четыре поста главных евнухов, а с течением времени к ним прибавился пятый. Главными евнухами были: ка-пы-ага, хазынедар-баши, кылерджи-баши и серай-ага, пятым стал хас ода-баши. Сначала старшим среди них был белый евнух, капы-ага, и вплоть до возвышения черных евнухов он имел наибольшую власть. Однако даже тогда он по своему положению был равен кызлар-аге, и это несмотря на то, что отдельные его привилегии были переданы черному сопернику.

Во-первых, и это основное: капы-ага возглавлял внутреннюю службу, то есть он был личным доверенным лицом султана. Кроме того, в его ведении была дворцовая школа. Он также являлся начальником привратников, больницы и главным церемониймейстером Сераля. В первый период через него проходили все направляемые султану прошения и государственные документы; только ему дозволялось лично говорить с султаном. Со временем многие из этих привилегий были переданы главному черному евнуху — более подробно мы поговорим об этом в следующей главе. Одеяние капы-аги состояло из отделанного дорогим мехом свободного парчового или бархатного халата с очень длинными рукавами, а под ним сорочка покороче из того же материала. Пояс, желтые туфли, льняные или шелковые штаны и тюрбан с конусообразной тульей завершали костюм.

Ниже его по рангу был хазынедар-баши. Он возглавлял казначейство и руководил пажами, приписанными к хазын-оде (казне); отвечал за все ценности султана, осуществлял все выплаты по линии внутренней службы и вел тщательный учет всех расходов.

Третий сановник, кылерджи-баши, отвечал за пищу для султана и надзирал за всеми работавшими на кухне.

Четвертому, серай-аге, было поручено управлять Сералем в отсутствие султана. Кроме того, он был заместителем начальника дворцовой школы и возглавлял се-ферлы-оду, или палату военных кампаний.

В непосредственном контакте с султаном находились избранные члены хаз-оды, или внутренней палаты. В правление Сулеймана главой этой палаты был старший слуга, однако по мере того, как должность приобретала все большее значение и обязанности ее главы расширялись, руководство палатой было поручено белому евнуху, известному как хаз-ода-баши. В его функции входило удовлетворение личных нужд султана, кроме того, он являлся хранителем одного из трех перстней с печатью султана — ею он опечатывал наиболее ценные предметы, находившиеся в покоях султана, например сосуды со святой водой, в которую был опущен уголок халата Пророка. Также он отвечал за почетные шубы, предназначенные для подарков иностранным послам и другим важным особам.

Остальные белые евнухи выполняли обязанности помощников своих высокопоставленных собратьев. Полностью в их ведении находилась больница, они были и санитарами-носильщиками, и поддерживали порядок в палатах, и кормили больных.

Что касается того, откуда брали белых евнухов, то во времена расцвета Оттоманской империи с этим проблем не было — ведь в столицу привозили множество рабов обоих полов из Венгрии, Германии, Словении. Однако складывается впечатление, что число белых евнухов тогда было очень невелико и основная часть рабов, способных владеть оружием, шла на пополнение турецкого войска. Поскольку Коран запрещает кастрацию, обычно утверждают, что данная операция выполнялась за пределами Константинополя, и затем их присылали в Сераль, где обучали определенным профессиональным навыкам. Судя по тому, что в начале XVII века писал Бон, в отдельных случаях кастрацию проводили и в самом Серале: «Всех кастрируют и полностью лишают половых органов; для этого берут некоторых подаренных султану мальчиков из числа отказавшихся от своей веры, но насильно их кастрируют редко, так как главный церемониймейстер считает, что в таком случае очень велика опасность смертельного исхода. Несмотря на то что мальчикам об этом известно, их прельщает перспектива — если они выживут — стать впоследствии важными персонами. После кастрации их обучают вместе с остальными и через определенный период времени переводят из четвертой оды на службу к султану; то же самое происходит и с теми, кто не подвергся операции».

Другими источниками рабов были Армения, Грузия и Черкесия — сначала после победоносных для империи войн, затем в результате мирных переговоров; последнее было особенно характерно для Черкесии. Кстати, что касается поставок негров, то там описанная практика вообще не применялась. Караваны невольников состояли как из мужчин, так и из женщин, и очень быстро о красоте грузинок узнали все. Вскоре появилась работорговля, и по опасному Черному морю пошли в Турцию корабли с невольниками. Когда в результате военных успехов России поступление рабов из Грузии временно прекратилось, увеличился их поток из Черкесии, и небольшие суденышки, битком набитые мужчинами и женщинами для рынков Леванта, начали прибывать в Трапезунд, превратившийся к тому моменту в портовый город.

Что касается черкешенок, то они часто ехали по собственной воле, стремясь сменить крестьянскую жизнь на призрачную возможность стать женой паши или даже наложницей самого султана. Из числа невольников мужского пола евнухами по-прежнему становились очень немногие. Это объяснялось тем, что число надзиравших за дворцовыми слугами всегда было ограниченным, в отличие от постоянно существовавшей потребности в притоке черных евнухов для гарема.