Первое поражение Сталина - Юрий Жуков Страница 30
Первое поражение Сталина - Юрий Жуков читать онлайн бесплатно
Только такая политика может усилить доверие и дружбу народов. Только такая политика может проложить дорогу делу действительного объединения народов».
Нет, Сталин не заигрывал, как то может показаться, с сепаратистами, не собирался идти на опасные по последствиям уступки. Просто проявил себя редкостным прагматиком, учитывающим все без исключения обстоятельства. И предлагал потому единственно возможный в тот момент способ сохранить единство страны – через власть Советов, через всепроникающую деятельность общероссийской большевистской партии, призванной объединить пролетариев без деления их по национальностям. Но таким образом ставил вопрос о власти:
«Либо народы России поддержат революционную борьбу рабочих за власть, и тогда они добьются освобождения, либо они её не поддержат, и тогда не видать им освобождения, как своих ушей».110
О том, что ключом к решению всех накопившихся проблем является власть, понял не только Сталин. Поняли, и столь же хорошо, и генералы. Государственное совещание завершилось 15(28) августа, а всего через неделю начался армейский мятеж. Начался благодаря откровенному попустительству и двуличному поведению Керенского и его заместителя по военному министерству Б.В. Савинкова. Эсера, знаменитого террориста, державшего в страхе царскую охранку. Начался со сдачи 21 августа (3 сентября) Риги и отхода частей Северного фронта почти на сто километров к северо-востоку. Открывая тем немцам дорогу на Петроград.
В тайне от остальных членов кабинета, Керенский дал согласие снять с фронта и ввести в столицу 3-й казачий корпус генерала А.М. Крымова. Якобы для охраны правительства, обеспечения в городе порядка и предотвращения восстания большевиков, о котором те пока и не помышляли. Помимо того, премьер согласился и с созданием некоей «Петербургской армии», должной вобрать 3-й казачий корпус и все части, расквартированные в Петрограде и его окрестностях, но подчинённой почему-то не командующему Северным фронтом генералу В.Н. Клембовскому, а непосредственно Ставке. То есть Л.Г. Корнилову и начальнику штаба Верховного Главнокомандующего генералу-от-инфантерии М.В. Алексееву.
Керенский отлично понимал, что дело идёт к государственному перевороту, и тем не менее одобрял все предложения «военной партии». Ничего не предпринимал даже тогда, когда 26 августа (8 сентября) корпус генерала Крымова, сопровождаемый купленными в Великобритании броневиками, двинулся на Петроград. Лишь узнав от В.Н. Львова, обер-прокурора Синода в первом составе Временного правительства, ставшего посредником между генералами и премьером, что будет вместе с остальными министрами арестован, испугался. За себя. Обратился за помощью к ВЦИКу и большевикам. Призвал именно их организовать оборону столицы, защитив демократию и революцию.
Мобилизация членов Красной гвардии, солдат запасных полков и моряков Кронштадта и Гельсингфорса началась 27 августа (9 сентября). На следующий день они выдвинулись на дальние подступы к Петрограду и заняли подготовленные позиции. Одновременно к казакам корпуса Крымова направили агитаторов-большевиков, сумевших распропагандировать мятежников и отказаться от дальнейшего движения. 30 августа (9 сентября), поняв, что путч провалился, генерал Крымов застрелился.
Но Керенский не подал в отставку. 1(14) сентября объявил о двух важных решениях. Россию провозгласили Республикой и создали временный орган управления страной – Директорию. Включившую пять членов старого кабинета – самого Керенского и министров: М.И. Терещенко (иностранных дел). А.И. Верховского (военного), Д.Н. Вердеревского (морского). А.М. Никитина (почт и телеграфов). А накануне Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов подавляющим большинством голосов принял резолюцию «О власти». Потребовавшую создать рабоче-крестьянское правительство, отменить частную собственность на землю, ввести на предприятиях рабочий контроль, предложить всем воюющим странам заключить мир без аннексий и контрибуций. В знак протеста Президиум столичного Совета, состоявший только из эсеров и меньшевиков, подал в отставку. Совет тем не смутился и тут же избрал новый состав своего руководящего органа. Теперь уже – из большевиков и левых эсеров, а председателем утвердил Л.Д. Троцкого, вступившего перед тем в партию большевиков.
5 сентября туже резолюцию принял и Московский Совет, также перешедший под полный контроль большевиков.
Корниловский, точнее – военный мятеж, даже подавленный, коренным образом изменил политическое положение в стране. Устранил некую видимость равновесия во власти, выражавшуюся в надежде на прочность коалиционного правительства. Устранил и безосновательное представление, что союз социалистических партий эсеров и меньшевиков с цензовой буржуазией кадетами и служит надёжной гарантией от любых поползновений контрреволюции. Является той единственной силой, которая только и может отстоять завоевания революции и демократии. Правда, в чём конкретно выражаются эти самые завоевания, объяснить не мог никто. Ведь все давно назревшие, перезревшие вопросы Временное правительство упорно откладывало на разрешение Учредительного собрания. Уповало лишь на него.
Возможно, именно потому известный юрист, приват-доцент Петроградского университета, видный член кадетской партии (выдвинутый ею кандидатом в члены Учредительного собрания) К.Н. Соколов постарался развеять ложные иллюзии, призрачные надежды. Высказал неожиданный для многих, даже парадоксальный прогноз на ближайшее будущее. Заявил, что Россия находится на пороге гражданской войны. Только противоборствующими в ней силами станут не вроде бы очевидные противники – организованная демократия и сторонники старого режима, не буржуазия и социалистические партии, и даже не Временное правительство и Советы, как можно было предполагать. Нет.
«Отныне, – писал Соколов в самом распространённом еженедельнике той поры, «Ниве», – судьбу России решит борьба «контрреволюционеров разных оттенков» и большевиков».1
Как и очень многие, в своих предположениях Соколов исходил прежде всего из безусловного, непреложного. Временное правительство больше никто уже не воспринимал как власть. Не считал таковой после корниловского мятежа, когда – не за помощью, нет за спасением – оно обратилось к большевикам. К той самой партии, которую всего полтора месяца назад видело своим главным противником. Именно её обвиняло в попытке государственного переворота. Её, которая и спасла правительство.
Не могло считаться Временное правительство общероссийской властью и после бессмысленно развязанного конфликта с финским сеймом, после заигрывания с Центральной Радой.
Но раз эсеры и меньшевики составляли основу такого правительства, то и они никоим образом не могли представлять хоть какую-нибудь силу.
Тогда, может быть, силой явится долгожданное Учредительное собрание? Да, на него надеялись чуть ли не все. Даже большевики. И никто из ожидавших его как нового мессию, не задумывался что и оно окажется бессильным. Ничего не сможет разрешить по самой простой причине – не сумеет выразить интересы большинства населения страны. По одной предельно простой причине – те, кому предстояло участвовать в первых за всю историю России всеобщих выборах, ещё не доросли до понимания своей лишь на первый взгляд простой задачи.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments