Ульяновы и Ленины. Тайны родословной Вождя - Михаил Штейн Страница 30

А.И. Ульянова-Елизарова вспоминает со слов своей матери:

«Девочки носили лето и зиму ситцевые платья с короткими рукавами и открытой шеей, и платьев таких было только по две смены на каждую. Пища была простая: даже взрослыми они не получали ни чаю, ни кофе, которые отец считал вредными» [245].

Образованием девочек занималась их тетя Е.И. Эссен. С ее помощью они изучили немецкий, французский и английский языки, русскую и зарубежную литературу, освоили игру на пианино. Домашнее воспитание дочери Бланка получили не потому, что он был противником официальных учебных заведений, а потому, что обучение в них стоило слишком дорого.

Обладая большим чувством юмора, Александр Дмитриевич любил подшутить над детьми. Один такой случай описывает со слов своей матери М.И. Ульянова: «…Однажды, первого апреля, в день именин Марии Александровны, дети с нетерпением ждали за обедом последнего блюда, сладкого. Им обещали, что в этот день будут на последнее сбитые сливки. Каково же было их разочарование, когда, получив свои порции пирожного, они, не избалованные сладостями, увидели, что дед подшутил по случаю 1 апреля: у них на тарелках был белый пушистый снег» [246].

Беседуя с дочерьми об их дальнейшей семейной жизни, Александр Дмитриевич, как врач-акушер, объяснял им, почему для женщины важно иметь много детей. Его советы не пропали даром. У дочери Анны, в замужестве Веретенниковой, было 8 детей; у Любови, в замужестве Ардашевой (по второму браку Пономаревой), — 9; у Екатерины, в замужестве Залежской, — 10; у Марии, в замужестве Ульяновой, — 8; у Софьи, в замужестве Лавровой, — б. И все дочери со своими детьми, при жизни Александра Дмитриевича, приезжали на лето к нему в Кокушкино. Он имел живой ум, общительный и ласковый характер, и поэтому его любили и уважали не только дочери, но и зятья [247].

Любили его все, кто его знал, включая крестьян, бывших у него крепостными. Бланк не только бесплатно лечил их, о чем я писал выше, но и старался помочь советами. Особенно ярко это проявилось, когда было отменено крепостное право. Бланк уговаривал крестьян пойти на выкуп и в этом отношении он находил поддержку у И.Н. Ульянова, с которым делился своими мыслями. Однако крестьяне его не послушали, поверив слухам, что земля должна отойти к ним бесплатно. В итоге, как пишет А.И. Ульянова-Елизарова, получили одну дарственную десятину и бедствовали, завидуя тем крестьянам по соседним поместьям, которые пошли на выкуп [248]. А.И. Ульянова-Елизарова, однако, ошиблась. А.Д. Бланк установил для своих крестьян высшую норму надела, разрешавшуюся для нечерноземной полосы, и выделил на 38 душ (женщины, как известно, в счет не шли) 120 десятин земли (130,8 га). У Бланка же осталось 226 десятин (246,3 га) [249]. За выделение крестьянам высшего надела государство оплатило деньгами и ценными бумагами 80 % выкупной суммы. У крестьян сохранилась издольщина, которая означала, что за аренду земли они отдавали Бланку часть урожая.

Пройдет два года после реформы 1861 г. 25 августа 1863 г. отпразднует свадьбу в Кокушкине любимица Екатерины Ивановны и Александра Дмитриевича Машенька. Она уедет в Нижний Новгород вместе с мужем И.Н. Ульяновым, который был назначен учителем математики и физики в губернскую гимназию. А через две недели после свадьбы Машеньки, 7 сентября 1863 г., Е.И. Эссен уйдет из жизни. Она будет похоронена на Черемышевском кладбище. А.Д. Бланк будет жить в Кокушкине вместе с семьями двух старших дочерей — Любови, вышедшей вторично замуж за его друга А.П. Пономарева, и Анны Веретенниковой [250].

Пройдет еще семь лет. Летом 1870 г. вновь соберутся в Кокушкине дочери А.Д. Бланка с семьями. Дочь Маша покажет ему родившегося в апреле сына Володю. Александр Дмитриевич осмотрит малыша как врач. Могли он тогда подумать, что этот малыш спустя сорок семь лет перевернет Россию, что его имя будут произносить с ненавистью или с любовью. И те, кто обожествит его внука, сочтут, что он, доктор Александр Дмитриевич Бланк, недостоин внука из-за своего еврейского происхождения. А документы о нем будут тщательно прятать от глаз исследователей. Но это будет потом, много лет спустя. А пока он осматривает младшего внука, одного из своих последних пациентов. 17 июня 1870 г., на 71-м году жизни, А.Д. Бланка не стало [251]. На следующий день, 18 июня, он был погребен в 3 верстах от Кокушкина, в селе Черемышеве Лаишевского уезда, на кладбище при церкви, рядом с Е.И. Эссен, которая незадолго до смерти приняла православие.

В.В. Цаплин задает по этому поводу неожиданный вопрос: «Зачем такая поспешность с похоронами (на другой день после смерти)?» [252], как бы намекая на какие-то тайные мотивы. Правда, тут же говорит, что оставляет свой вопрос без ответа.

Я же отвечу: по той простой причине, что все близкие А.Д. Бланка, которые должны были принять участие в похоронах, жили в это время в Кокушкине и похороны незачем было откладывать.