Адмирал Макаров. Помни войну - Алексей Шишов Страница 30

«Константин» по случаю оказался вблизи Гагры. Лейтенант Макаров повел пароход на звуки орудийных залпов, которые свидетельствовали о появлении у кавказских берегов вражеского броненосца. Русский пароход смело вышел на броненосец. Его командир решил уничтожить неприятельское судно и прекратил обстреливать пехотную колонну у Гагринского ущелья.

Макарову этого было только и надо. Он повернул «Константина» в сторону открытого моря и увлек за собой броненосец. Пароход имел по сравнению с ним лучший ход и довольно скоро скрылся в ночном море от неудачливого преследователя. Помогло и то, что неожиданно задул сильный шквальный ветер и пошел проливной дождь. Видимость стала почти нулевой.

Турки, начав погоню за русским пароходом, понадеялись на удачу. Степан Осипович потом рассказывал о событиях той гагринской ночи:

— Дело становилось дрянь. Турок нажимает, из всех сил нажимает за нами. А пароход-то наш для броненосца картонный, да еще с хорошей начинкой из мин. Два-три удачных выстрела из носового орудия — и «Константин» мог взорваться с большим шумом и пойти на дно морское...

Тем временем отряд полковника Шелковникова беспрепятственно прошел опасный участок дороги, больше напоминавший тропу по горному склону вдоль морского берега. От Гагры дорога на юг не просматривалась со стороны моря и войскам больше не угрожала прицельная бомбардировка из корабельных орудий.

Когда турецкий броненосец после безуспешной погони за быстроходным пароходом вернулся к Гагре, русских войск в Гагринском ущелье уже не было.

Командир «Великого князя Константина» не знал, что перед этим Шелковников по телеграфу послал в Севастополь просьбу на имя адмирала Аракса следующего содержания:

«В Гагре нам угрожает опасность со стороны броненосца, постоянно охраняющего проход; прошу безотлагательно выслать помощь со стороны моря: либо произвести ночную атаку на этот броненосец, либо отвлечь его от берега».

За содействие отряду полковника Шелковникова лейтенант Степан Осипович Макаров награждается Золотым оружием — саблей с клинком из златоустовской стали с надписью: «За храбрость». Таким наградным оружием в русской армии и на флоте во все времена гордился любой офицер, генерал или адмирал. Оно хранилось в семье как реликвия.

О значении тех событий войны на Черноморском побережье Кавказа лучше всего было сказано в публикации «фронтового» корреспондента английской газеты «Стандарт» из Сухума. То есть из лагеря султанских войск, десантировавшихся в Абхазии:

«...Положение небольшой армии (турок. — А. Ш.), высаженной в июне у Очемчир, сделалось весьма критическим: русские обступили ее со всех сторон и даже почти владеют дорогой в Сухум, так что турецкая армия уже не имеет возможности отступить в этом направлении; ее существование зависит только от флота, и если броненосец, державший берег под огнем своих орудий, вынужден будет отойти, то русские, обладая преимуществом в численности, легко могут опрокинуть турок в море».

Подойдя к Новороссийску, Макаров узнал там из телеграммы главного командира Черноморского флота и портов вице-адмирала Аракса о значимости помощи, оказанной отряду полковника Шелковникова. Тот телеграфной строкой передал в штаб Кавказского военного округа следующее донесение:

«Колонну князя Аргутинского рассвет застал в сфере действительного огня (турецкого броненосца. — А. Ш.). Она была спасена от страшных потерь пароходом «В. кн. Константин», содействие которого я просил у генерал-адъютанта Аракса... «В. кн. Константин» оказал бесценную услугу: в 8 часов отряд расположился на неуязвимой позиции. Шелковников».

Судьба турецкой десантной операции в Абхазии оказалась незавидной. Появление Сочинского отряда полковника Шелковникова, прибывшего на усиление войск генерала Алхазова, действовавших с гор, решило дело. 9 августа турки были разбиты русскими в бою у Пицунды, а еще через два дня — у селения (ныне города) Гудауты. Неприятельский десант, на который в Стамбуле возлагали большие надежды, частью рассеялся в окрестных горах, частью сумел беспрепятственно сесть на свои суда и бежать с кавказского побережья под охраной броненосцев. Те продолжали держать город Сухум под огнем своих орудий.

В ночь с 11 на 12 августа по календарю ожидалось лунное затмение. Именно в такую идеальную по темноте ночь Степан Осипович и решил атаковать неприятеля на Сухумском рейде. О его присутствии у берегов Абхазии в Севастополе было достоверно известно.

Действительно, в заливе стоял броненосец «Ассари-Шевкет», считавшийся не просто современным, а еще и лучшим на султанском флоте. Турки, наученные горьким опытом, сделали, казалось бы, все для ночной охраны огромного броненосного корабля. Вокруг него патрулировали сторожевые шлюпки, едва ли не половина команды спала с ружьями на верхней палубе, орудия были заряжены, изготовлены к стрельбе картечницы.

Макаров впоследствии признается, что в том нападении ни он, ни командиры минных катеров не ожидали от турок такой ночной бдительности. Она оказалась для нападавшей стороны большой неожиданностью.

Но все же хитроумный и отчаянный Макаров перехитрил неприятеля. Его минные катера, на самом малошумном ходу подойдя к берегу, «затаились» среди волн. Они пошли в атаку только тогда, когда яркий диск луны надежно закрылся тенью. Атака Сухумского рейда начиналась так. Когда машины парохода прекратили работу, на воду были быстро спущены все четыре минных катера: «Синоп» лейтенанта Писаревского, «Чесма» лейтенанта Задаренного, «Наварин» лейтенанта Вишневецкого и «Минер» мичмана Нельсона-Гарста.

Командир «Великого князя Константина» еще до спуска катеров за борт приказал:

— Старшим назначается лейтенант Задаренный. Для атаки ждать затмения луны.

Задаренный выстроил паровые катера для нападения на Сухумский рейд следующим образом: впереди «Чесма», за ней в строю кильватера следовали «Минер», «Синоп». Замыкающим шел «Наварин». Не дойдя трех миль до уже хорошо просматриваемого берега, катера остановились. Их командиры стали ждать лунного затмения на траверзе селения Келасуры.

Оно началось в 11 часов 45 минут. Когда черная тень совсем закрыла лунный диск, лейтенант Измаил Задаренный отдал команду:

— Пора! Все вперед!

Набирая ход, паровые катера вышли на рейд. Впереди вдоль берега стояла группа парусных фелюг. Слева виднелись два больших судна. Одно из них, судя по очертаниям корпуса и стволам орудий, было, вне всякого сомнения, военным. Им и оказался двухмачтовый броненосец «Ассари-Шевкет».

Со стороны города доносился барабанный бой. Около пылавшего на берегу у самой воды большого костра стояли вооруженные люди. Отблески пламени далеко освещали залив. На море установился полный штиль.

По случайности в ту ночь на Сухумском рейде больше не оказалось турецких броненосных кораблей. Перед этим вражеская эскадра ушла в море, намереваясь совершить крейсерский рейд вдоль крымских берегов.

«Ассари-Шевкет» атаковали сразу три катера, четвертый — «Чесма» лейтенанта Зацаренного оставался в резерве на случай необходимости повторной атаки. Решительно подойдя поочередно к правому борту турецкого броненосца, катера «Синоп», «Наварин» и «Минер» удачно взорвали свои мины-«крылатки». Одновременно с каждым подводным взрывом над ночным морем с катеров звучало восторженное «ура».