Джованна I. Пути провидения - Рамази Митаишвили Страница 30

Бои гладиаторов здесь были, пожалуй, ещё более жестокими, чем во времена древних римлян, когда многим проигравшим была дарована жизнь: Господь символично забирал к себе павших, но милостиво оставлял в живых золотую молодёжь Неаполя, чтобы в порыве пьяного экстаза она могла воспевать ушедших, совершая затем благочестивые поступки. Кстати, женщины тут проявляли больше хладнокровия, чем мужчины, что доказывали их радостные крики, когда из поверженных гладиаторов начинала хлестать кровь.

* * *

Андрей для успокоения своих нервов, которые находились в постоянном напряжении, часто расслаблялся на пьянках. Прежде чем прийти к мудрому решению облегчать самочувствие и поднимать настроение выпивкой, супруг Джованны перепробовал немало других методов: он посещал гладиаторские бои, публичные казни и проповеди своего наставника, но духовные поучения монаха Роберта действовали на Андрея странным образом, так что довольно скоро он вошёл в Святое братство Бахуса. Справедливости ради отмечу, что обильные возлияния всегда происходили во имя Бога, всемогущего и всемилостивейшего, и во славу Его. То есть молодой принц получил наилучшую из всех возможных подготовку к самостоятельной жизни: он с честью выдержал все испытания и приобрёл особое умение не совсем твёрдо стоять на ногах – в отличие от многих других своих сверстников, которые просто превращаются в бездельников и спиваются.

Как-то раз, будучи в состоянии жуткого опьянения, он уговорил свою августейшую жену посетить амфитеатр, обещая ей незабываемое зрелище. И в тот же день пара отправилась туда.

Толпа зрителей разных званий и сословий направлялась к арене. Их движение регулировала стража, распределявшая народ по соответствующим местам. На мгновение все повернули головы, так как внимание людей привлекло появление королевской четы, и почти сразу шумная публика принялась выкрикивать имя своей правительницы.

Джованна и Андрей уселись в предназначенной для них ложе в окружении своей беспечной свиты, которая была уже прилично навеселе. Больше половины амфитеатра вскоре было заполнено. Все присутствующие, и даже простонародье, были наряжены в праздничные одежды, причём женщин было больше, чем мужчин.

Герольд подал знак к началу боёв, и арена наполнилась восторженными криками и одобрительным гулом возбуждённых зрителей. На ристалище вышла первая пара гладиаторов, которые сошлись в смертельном бою…

– Андрей, уйдём отсюда! – не выдержала Джованна. – В этом ужасном месте мне просто жутко. Как можно находиться в месте, где предсмертные стоны и крики несчастных будто вызывают демонов из преисподней? Смерть – это же не игра, а святое таинство, переход человека в другой мир… Она не должна выставляться напоказ, а тем более вызывать восторг! Жизнь наша, а тем более чужая, – это то, что безраздельно принадлежит Всевышнему. Мы не вольны распоряжаться жизнями по собственному усмотрению и обрывать их по своему восторженному желанию. Мы не боги и не должны решать, когда душе человека необходимо расстаться с телом… Пожалуйста, давай уйдём!

– Джованна, Христа ради, тише! – с досадой прошипел принц, едва ворочая языком. – Вас могут услышать и сделать вывод о Вашей мягкотелости. Вы просто устали, Вам необходимо отдохнуть…

– Можете смеяться надо мной, но меня уже мутит от всего этого. Такая жестокость просто отвратительна! – продолжала Джованна.

– Небольшое развлечение пойдёт Вам только на пользу, – раздражённо отвечал ей муж.

Слова благоверной не произвели на него впечатления. Молодой человек пребывал в весьма приподнятом настроении, чему способствовала непомерная доза выпитого, и продолжал прыгать на своём месте в легкомысленном веселье, как живая рыба на раскалённой сковороде, упиваясь созерцанием чужих страданий, подпитывая эмоциями свой безвольный характер и даже не пытаясь это скрыть.

С ужасом увидев первую кровь, Джованна, не поворачивая головы к арене, ушла, Андрей же с восторгом досмотрел до конца и с тех пор стал завсегдатаем боёв, на которых обычно делал крупные ставки.

На один из поединков был приглашён и Петрарка, который стал свидетелем жуткой и трагической развязки сего действа: его поразило страшное зверство, с которым был зарезан один из молодых гладиаторов, и позже он с возмущением и удивлением писал о жестокости неаполитанской молодёжи.

* * *

Петрарка, так и не дождавшись освобождения братьев Пипино, уехал из Неаполя в декабре. Чуть позже монах Роберт решил присоединить их к своей партии коварных авантюристов, уговорив Андрея использовать всё своё влияние и легитимную власть, чтобы освободить их.

Когда однажды Джованна чувствовала себя плохо и почти весь день не вставала с постели, монах разжёг победный дух в Андрее – так же, как Нерон разбудил своим пением галльского петуха. Воспользовавшись недомоганием королевы, Роберт вызвал своего воспитанника и сообщил, что наступил благоприятный момент для освобождения Пипино: Джованна болеет, а остальные члены королевской семьи по разным причинам отсутствуют. Успешность предприятия гарантировалась и гороскопом, который начертил Роберт для колеблющегося Андрея, – к слову, в таких предсказаниях ни один из них не разбирался. В начерченном гороскопе в седьмой дом темницы попадало Солнце, наиболее влиятельная в синастрии звезда, Венера, сигнификатор седьмого дома, Марс, означающий активные действия, и Юпитер, гарантирующий успех. Квадратура Меркурия, появляющегося из восьмого дома в десятом, была неопасной, так как синастрии Солнца, то есть Андрея, были значительно сильнее Меркурия, то есть Джованны. А асцендент в знаке Льва при сильном Солнце должен был гарантировать двойную удачу.

– Само собой, там, где звёзды предсказывают успех, там и Бог! – торжественно объявил фра своему ученику после того, как тот оторвал озадаченный взгляд от столь благоприятного прогноза.

– Хорошо, я воспользуюсь вашим советом и уеду завтра рано утром, – почтительно сказал Андрей.

– Нет, ты тронешься в путь немедленно! Всё будет мгновенно готово к твоему отъезду. Надеюсь, не надо напоминать, чтобы ты держал язык за зубами? Никому ни слова о нашем разговоре: чрезвычайно важно, чтобы не было ни малейшей огласки! – прикрикнул на принца святой отец.

– В этом можете не сомневаться, падре, – заверил своего наставника супруг королевы, ободрённый лестными перспективами.

С этими словами Андрей вышел из палаты монаха, поспешно собрался и через несколько минут в сопровождении нескольких стражников уже скакал в сторону темницы, где держали Пипино. Роберт также послал за Андреем небольшой отряд примерно из тридцати человек, чтобы в случае, если юнец не справится с задачей, освободить братьев силой.

В темнице Андрей рассказал о добродетелях братьев местному начальству и дал указание освободить их. Впечатлённый этим рассказом начальник стражи, растрогавшись, хотел было отпустить вообще всех заключённых, но юный герцог Калабрии не позволил. Внеся посильную лепту в это благородное и доброе дело, Андрей почувствовал значимость собственной персоны и власть, а потому, окрылённый и счастливый, предложил Пипино дружбу. От радости братья мгновенно позабыли мучительные минуты отчаяния, пережитые в несправедливом заточении, и с удовольствием приняли дружественное расположение своего освободителя, очутившись при дворе того королевства, которое и лишило их всего.