Советская военная разведка 1917—1934 гг. - Александр Колпакиди Страница 30

В таком затруднительном положении мы находимся до настоящего времени и если в дальнейшем вопрос о сотрудниках поляках не будет разрешен — едва ли удастся поставить агентуру на должную высоту.

.. Запоздалость сведений. Не отрицая этого факта нужно указать, что на это складывается целый ряд обстоятельств от нас совершенно не зависящих: в первую очередь отсутствие или плохое функционирование телеграфной или железнодорожной связи, которая ужасно отражалась на работе не только нашего, но и всех других Отделах Штаба. Приведем несколько данных относительно присылки сводок из армий: из 7-й армии телеграфные сводки доставлялись в Штаб Фронта в лучшем случае по истечении 5-ти дней — в худшем по истечении 11-ти дней, причем два раза доставлялись по почте. Из 3-й армии некоторые сводки шли 15 дней причем в течение августа месяца получено было только несколько сводок и часто нельзя было проверить не получаются ли они вследствие отсутствия сведений или же теряются на телеграфе. Из 4-й армии сводки доходили по истечении 3-х — 7-ми дней в среднем. Из 15-й армии по истечении 3-х — 6-ти дней. Из 16-й армии с 6-го по 22-е августа не поступило ни одной сводки и нельзя было проверить по чьей вине: по вине Отдела не дающего сведений или же по вине телеграфа. Сводки доходившие после 22-го августа доставлены были по почте. Сравнительно скоро доходили лишь сводки из 1-й армии (по истечении одного — трех дней)…

Следующей причиной тормозящей работу Регистротдела является задержка наших сотрудников Особыми Отделами и другими военными Учреждениями, и всвозможные мытарства, которым подвергаются они по пути следования от демарклинии в Регистротдел. У нас имеется целый ряд докладов агентов и переписка с Особым Отделом на основании которой можно установить, что наши сотрудники задерживались Особыми Отделами, этапными комендантами по 10–15—30 дней, у них отбирались газеты, письма и деньги и прочее (сотрудник Домбровский. Клейман, Гарейс и другие). Самые решительные протесты и приказания Регистротдела не помогают.

Неудивительно поэтому, что в отношении освещения оперативных перебросок и других действий противника на фронте сделано Регистротделом весьма мало.

Необходимо добавить, что наше наступление расстроило совершенно работу многих дивизионных Отделов, а даже армейских, которые продвигались вместе с нашими частями [а потом?] принуждены были спешно отступать. Вследствие этого терялась связь не только между отделами, но и с сотрудниками, которые в общей путанице не могли найти своих Отделов. Перерыв в работе при таких обстоятельствах был неизбежен. Несмотря на это на основании докладов, поступающих из армий видно, что работа по насаждению агентов в занимаемых местностях была сделана. Из тех же докладов видно, что возвращается весьма малый процент из оставшихся и высланных за демарклинию сотрудников: это доказывает, что работа в прифронтовой полосе Польши связана теперь с большими затруднениями вследствие разных обострений, а также отсутствия той опоры, которую мы находили в населении Белоруссии.

Что касается выяснения организации армии, общих сведений о мобилизации, о создании новых частей — то в этом отношении Регистротдел в большей мере выполняет свою задачу…

Таким образом, не отрицая недостатков нашей работы вызванных указанными выше обстоятельствами мы находим, что лишь разрешение при помощи Центра затронутых здесь вопросов даст возможность поставить работу Регистротдела на должную высоту».

При этом надо заметить, что работали сотрудники Регистрационного отдела (управления) штаба Западного фронта, согласно архивным документам, по 11–20 часов в сутки. Они жаловались на недостаток денежных средств для работы, в том числе и зарубежной, на плохой паек и неаккуратную выдачу его.

Некоторые черты разведработы на армейском уровне

Вернемся к упомянутой выше 12-й армии, куда был направлен из Полевого штаба Аралов. Ее еще предстояло создать из частей 1-й и 2-й Украинских советских дивизий, в свою очередь сформированных из партизанских отрядов. Семен Иванович вспоминал: «В муках и тяжелых боях родилась эта армия. С первых дней ее существования я был свидетелем того, как она мужала, росла и закалялась, приумножая свои ратные дела».

Эти слова Аралова касаются и армейской разведки. О том, в каком состоянии она находилась летом-осенью 1919 г. свидетельствуют два архивных документа. В какой-то степени они отражают и общее состояние разведки в войсковых частях Красной армии того времени.

Инспектировавший разведотделение армии помощник начальника разведотделения штаба Западного фронта Г.А. Мануйлов докладывал своему начальнику:

«Ознакомившись с общими условиями работы Разведывательного Отделения Штаба 12 Армии, его личным составом и постановкой работы мною обнаружено следующее:

ПЕРВОЕ: разведдеятельность армии значительно ослабла с момента ее отступления: сведения о противнике поступали отрывочно и случайно. В связи с этим работа отделения также утратила необходимую интенсивность. Со второй половины августа фактически работа прекратилась: начальник и помощники убежали к белым (еще один начальник РО этой армии — Ф.Ф. Соколович-Финдейзен был арестован ЧК. т. к. "установлена его связь с анархистами активистами”): с 15 по 26 августа переменился весь состав сотрудников отделения; а с 26/8 —6/9 Штаб армии переезжал из Киева в Новозыбков. Новый Начальник и Комиссар Отделения (В.Д. Латынин и А.Я. Клемберг. — Авт.) назначены только 7 сентября. Таким образом к моменту инспектирования Разведотделение нормально работало всего лишь 2–3 дня и никто из сотрудников не был в курсе дел.

ВТОРОЕ: постановка работы. Имеется карточная система (по образцу указанному в инструкции для работы Разведотделения в армии); тетради текущего боевого расписания (по направлениям) и схемы расположения сил противника. Но сведения в них не полны и часто совершенно устарелые. Сбор, учет и систематизация документов и корреспонденции (ведомости и “дела”) отсутствуют. Опрос пленных и просмотр печати производится лично начальником отделения. Журнал печати также отсутствует. Учет тыла противника не выделен достаточно рельефно: нет специального тылового расписания. Схемы организации армий противника отсутствуют. Начальником Отделения обращается особое внимание на установление полного контакта Разведотдела с Оперативным, как органа по существу своей работы служебного. Авиаразведка до сего времени не носила систематического характера. Радиоразведка совершенно отсутствует.

Несколько в лучших условиях находится агентура, где имеется опытный заведующий (Борис Александрович Прозоров, бывший начальник разведки Украинского фронта, а с июня 1919-го заведующий агентурной разведкой и помощник начальника разведотделения штаба 12-й армии. — Авт.); в тылу противника организована сеть резидентов, от которых периодически ходоки доставляют необходимые сведения.

На все замеченные недостатки и упущения были даны соответствующие указания и предложено (через начальника штаба) принять все меры, дабы в кратчайший срок разведдеятель-ность армии была бы поставлена на соответствующую высоту».

Примерно месяц спустя начальник разведотделения армии Латынин в разговоре по прямому проводу сообщил начальству следующее: «.. Решительно и твердо заявляю Вам, что для несения службы разведки нужны не партийные работники, а люди с известной подготовкой к этому делу. Раньше войсковая разведка сосредоточилась в руках лиц с высшим военным образованием, но и тогда она хромала. Что же требовать от людей, которые никакого понятия не имеют о разведке как войсковой, так и агентурной и смешивают простую агентурную разведку с контрразведкой, вдобавок же не имеют военного кругозора. О постановке разведывательного дела приходится подумать, при чем первым делом позаботиться о специальной подготовке лиц, назначенных руководить разведкой в низших штабах. Без этой подготовки никакие инструкции, уставы, руководящие телеграммы, никакие угрозы не помогут. Помимо того, что люди не подготовлены их еще мало. Я сказал пока все… Кстати как курьез сообщаю Вам: не так давно я потребовал от Левобережной группы схему группировки противника перед фронтом группы и получил с нарочным схему дислокации наших частей и схему связи дивизии. Это доказывает насколько сведущи в военделе люди заведующие разведкой в штабе группы».