Английские подводные лодки типа “Е” в первой мировой войне. 1914-1918 гг. - Галина Гребенщикова Страница 3

Стимул для такой скорости был оправданным – над Европой сгущались тучи мировой войны. Кайзеровская Германия, активно наращивая военно-промышленную мощь, уже имела в своем арсенале пушки Ф. Круппа, дирижабли Цеппелина, оптику Цейса, крупные достижения в химии. Одновременно она скрупулезно вела разработку теории войны на море, одним из апологетов которой являлся гросс-адмирал Альфред фон Тирпиц. Он считал Англию главным и сильнейшим противником на море, у которого преобладала наступательная доктрина, а потому благодаря деятельности Тирпица на посту морского министра германские ВМС достигли небывалых высот как в количественном, так и в качественном отношениях.

Германия строила свои расчеты на быстром окончании войны путем нанесения Франции молниеносного удара на суше. Соответственно, план кампании предусматривал сосредоточение главных сил армии на Западном фронте, после чего предполагалась их переброска на Восточный фронт для разгрома России. На втором этапе, ближе к завершению судостроительной программы, вступал в действие план борьбы с Англией, исход которого должен был решить линейный флот. При этом в немецком Генштабе считали, что более сильный британский флот начнет ближнюю блокаду побережья Германии, что даст возможность германским силам вести против англичан “малую войну”, уничтожать их блокадные силы и тем самым в целом ослаблять Гранд-Флит. Одновременно с боевыми действиями в Северном море разрабатывалась крейсерская война против торгового судоходства в океане.

Вопреки ошибочным расчетам германского командования, Великобритания предусматривала не ближнюю, а дальнюю блокаду на выходе из Северного моря. Основные силы Гранд-Флита сосредотачивались в Home Waters – собственных водах, и находились в готовности разгромить немецкие морские силы в генеральном сражении.

В 1913 г. Флот Открытого Моря насчитывал 13 линейных кораблей дредноутов и 20 додредноутов, три линейных (додредноутного типа), семь броненосных и 32 легких крейсера (из них девять новейших), 140 эскадренных миноносцев и 26 подводных лодок. Незадолго до начала войны немецкий Генеральный штаб, возглавляемый Хельмутом фон Мольтке, добился серьезного успеха в том, что стал обладателем чертежей французских и новейших американских подводных лодок фирмы Д. Голланда.

В Петербурге к успеху германской разведки отнеслись в общем спокойно – в 1912 г. Россия приступила к выполнению малой судостроительной программы, в которой была заложена важная статья по строительству ПЛ типа “Барс” и “Гепард” конструкции генерал-майора И.Г. Бубнова. Заказ правительства и Морского министерства на постройку 18 лодок типа “Барс” получили Балтийский завод (“Барс”, “Гепард”, “Вепрь”, “Волк”, “Змея” и “Единорог”) и строительное акционерное общество Ноблесснера (“Тигр”, “Львица”, “Пантера”, “Рысь”, “Ягуар”, “Кугуар”, “Леопард”, “Ерш”, “Форель”, “Угорь”, “Язь” и “Тур”). “Барсы” имели строго математические обводы корпусов, за счет чего Бубнов стремился добиться максимального увеличения скорости. Все шпангоуты, за исключением концевых, имели круговое сечение; концевым шпангоутам была придана форма нормальных обводов надводных кораблей.

В отличие от России, в Англии новость из Берлина вызвала большой резонанс, который причинил массу беспокойств правительству, военно-морской разведке (Naval Intelligence) и Адмиралтейству, заставив последнее вплотную приступить к осуществлению нового сверхсекретного проекта – строительству ПЛ типа “Е”.

Одновременно правящие круги Великобритании предпринимали меры политического характера. 22 ноября 1912 г. министр иностранных дел Англии Эдуард Грей в письме на имя французского посла в Лондоне наметил контуры взаимных англо-французских обязательств на море. На тот период существовавшие англо-французские соглашения не предусматривали совместных действий флотов обеих держав, поэтому сэр Грей предлагал французскому дипломату подумать над текстом будущего договора и обсудить его со своим правительством. В письме главы Foreigh Office выражались серьезные опасения по поводу военных приготовлений Германии и прозвучала мысль о том, чтобы выработать двустороннюю конвенцию об осуществлении совместных операций на море.

Важным шагом Британского Адмиралтейства накануне войны стало проведение комплекса мероприятий по обеспечению зашиты собственных берегов и вод от возможных внезапных атак противника. В Лондоне учли печальный опыт русско-японской войны, а известный английский морской историк Джулиан Корбетт писал, что “удар, нанесенный японцами в Порт-Артуре, был свеж в памяти у всех, и господствовало мнение, что немцы постараются последовать их примеру, но в несколько иной форме”. Лорды Адмиралтейства полагали, что эта “несколько иная форма” проявится прежде всего в том, что немцы выставят минные заграждения, в связи с чем все флотилии местной обороны получили приказ об усиленном несении дозорной и крейсерской служб.

Положение Англии и Франции осложнялось тем, что Германия располагала тогда заграницей не только боевыми крейсерами, но и большим количеством быстроходных пассажирских пароходов, которые при необходимости без особых трудозатрат можно было переоборудовать во вспомогательные крейсеры. Соответственно, возрастала угроза англо-французским торговым сообщениям в Атлантике и Северном море. Немцы хорошо понимали, что уязвимым местом Англии, ее “ахиллесовой пятой” является зависимость от импорта, поэтому вначале рассчитывали организацией надводной крейсерской войны наносить Англии двойные удары – подрывать торговлю и отвлекать силы с главного театра морских операций.

В целом, расчеты немецкого командования оказались верными. Англичане же исходили из того, что охранять громадное океанское пространство повсеместно невозможно, а только наиболее важные “фокусы” торговых путей. Именно там они ожидали появления германских крейсеров. Для защиты этих коммуникаций британское правительство образовало особую 10-ю эскадру специального назначения – так называемый “Северный патруль”, который должен был тесно взаимодействовать с Гранд-Флитом.

Однако на борьбу против британской торговли немцы нацелили не вспомогательные крейсера, а подводные лодки. Большинство английских историков скупо и неохотно пишут о действиях германских ПЛ на всех театрах, стараясь всячески приподнимать роль своих лодок типа “Е”. Пожалуй, наиболее объективным в этом отношении оказался бывший командующий Гранд-Флитом адмирал Джон Джеллико, поведав в своей книге о грозившей Британии подводной опасности со стороны Германии.

Из книги явствует, что до весны 1917 г. борьба с германскими ПЛ сводилась в основном к применению системы патрулей, когда при приближении торговых судов к английским берегам фарватеры охранялись патрулями из вооруженных траулеров, яхт, моторных катеров и быстроходных сторожевых кораблей. Но система патрулей, пишет Джеллико, оказалась несостоятельной в первую очередь из-за того, что для охраны судов от нападения в открытом море наиболее надежным способом было конвоирование каждого корабля или нескольких судов.

Развитие подводного флота Великобритании в начале XX века: от первых ПЛ типа “А" до типа “Е” (С рисунка того времени)