Гонконг - Николай Задорнов Страница 3

В «Таймс» писали: «Полезным действиям флота на Балтике серьезно препятствовали не только старческий возраст и моральная робость командующего, но также немобильность французского контингента, состоявшего в значительной части из парусных кораблей».

В 1855 году новым командующим назначен адмирал Ричард Дундас. На корабле «Герцог Веллингтон» он пойдет в плавание во главе теперь уже могущественного флота из 88 судов. Вице-командующий адмирал Майкл Сеймур – на корабле «Эксмоут».

Чарльз Непир оправдался. Он доказал, что своими действиями в 54 году подготовил кампанию 55 года. Он собирал «интеллидженс» о русских войсках и укреплениях все время, особенно настойчиво и неустанно в Финском заливе. Были жертвы. Матросы и солдаты морской пехоты погибали, но не зря и редко. Шкипера захваченных судов и пленные лодочники доставляли полезные сведения.

Кампания 1855 года на Балтике началась в густом дыму от массы пароходных труб. Предполагалось в Лондоне, что возможно занятие Гельсингфорса и действия на Кронштадт и в направлении Петербурга. Крепость Свеаборг – главная цель. Но прежде всего – демонстрация у Кронштадта и угрожающий обстрел.

Дундас и Сеймур в кампанию 55 года продолжали ловлю лайб, мелких шхун и пароходиков, идущих в Петербург, который кормился подвозом по морю.

Чтобы захватить большой пароход, пришлось двум английским крейсерам выбросить русские флаги. Прием разгадан поздно. Пароход захвачен. Вел в Петербург три огромные баржи со свежим продовольствием. Великолепный подарок для моряков, давно уже плававших без «освежения»!

Подошел французский флот. Все время подходили все новые английские корабли.

Мир говорит об отсталости России, о неспособности развить современную науку и создать промышленность. Больше всего об этом пишут сами русские в своих сочинениях, осмеивают самих себя, декларируют маниловизм как свое основное свойство.

Дальнобойные орудия Кронштадта не позволяют приблизиться и занять удобную позицию для бомбардировки. Быстроходный пароход «Мерлин» с храбрым французским командующим адмиралом Гамелином пошел к Кронштадту. За ним английский пароход «Файрфляй», что означает «светлячок», но русским можно перевести эффектней, как «летающий огонек», или в американском смысле «поджигатель», небольшой быстроходный пароход с железным корпусом. На «Мерлин» французский и английский капитаны-наблюдатели. Выброшен белый флаг...

В «шпионские стекла», как принято называть новинку – бинокль, видны золотые шпили церквей Петербурга, сверкающие в солнечных лучах. Пересчитаны русские суда в Кронштадте и на чистой воде. Между гаванью и Кроншлотом десять пароходов разного размера, некоторые винтовые: между Кроншлотом и фортом Меншиков – два трехдечных ^[2] корабля – bow to bow ^[3]. Берега охраняются сухопутными войсками, видны три лагеря. Множество gunboats ^[4].

«Мерлин» возвращалась с обсервации, когда взрыв подбросил корму парохода. Второй удар с еще большей силой потряс весь корабль от кормы до носа. Адмирал Гамелин, в то время как мачты наклонились, угрожая пасть прямо на него, не покинул мостика... И тотчас такой же взрыв подкинул вверх нос английского корабля «Файрфляй»...

В рапортах сообщалось: «Эти неопознанные подземные взрывы причинили весьма значительные разрушения на наших судах. Отойдя на глубокую воду, наши корабли избежали дальнейших разрушений». Так в совершенно разных враждующих между собой государствах одинаково умело составлялись рапорты.

Адмирал Гамелин послал в Париж сообщение о новом характере морской войны.

Мелкие суда и баркасы посланы на поиски. Адмирал Майкл Сеймур на корабле «Эксмоут» командует операцией. Храбрый и славный французский адмирал Гамелин сегодня ушел с частью эскадры к Свеаборгу.

С баркаса сигналили: «Мина изловлена!» На фарватере вблизи Кронштадта оказалась прикрепленной линем к бревну, стоящему на якорях на глубине четырнадцать футов. Сквозь прозрачную воду матрос заметил плавающий предмет.

По палубе корабля «Эксмоут» внесли на ют остроконечный предмет из цинка, формы конуса. Отличившийся матрос держал его на руках. Адмирал Сеймур наклонился и рассматривал таинственную находку. Капитан и офицеры обступили ее.

– Зажигательная трубочка... гильза... задвижка... – говорил Майкл Сеймур. Он рискнул и тронул пальцами железный язычок.

Внутри щелкнуло и что-то соскользнуло; задвижка опустилась, разбилась скляночка – и вдруг мина лопнула, обдавая всех огнем и дымом.

Адмирал схватился руками за лицо и опустился на палубу. Капитан пал навзничь, у него раздроблена нога.

Адмирал привстал, стараясь рассмотреть, что происходит. Сквозь дым он едва видел правым глазом, левый жгло, как огнем.

Остолбеневший матрос, на руках у которого произошел взрыв, стоял цел и невредим и был напуган.

...Ловля мин продолжалась. Ежедневно гребные суда с утра до ночи ходили по заливу. Тем временем сведения о Свеаборге собраны. Адмирал Гамелин прислал судно с новыми известиями.

В виду русского укрепления Тангут к финскому берегу пошла шлюпка под белым флагом. Повезли, чтобы отпустить захваченного в плен капитана-финляндца и его матросов, которые уверяли, что можно в деревне купить корову. Когда шлюпка подошла к обрыву, сверху раздалась стрельба.

В Лондон сообщено, что несколько англичан и пленных финнов коварно и предательски убиты первыми же выстрелами с берега в упор по безоружным людям в шлюпке с белым флагом. Остальные взяты в плен. Убит доктор.

Парламент, газеты, общественное мнение возмущены...

Русский и английский командующие обменялись» письмами. На английском судне, пославшем шлюпку, был поднят белый флаг. В шлюпке при тихой погоде белый флаг, как утверждал в ответном письме русский военный министр, не был виден. О месте высадки под флагом мира полагается договориться заранее. Не везде это можно разрешить противнику, что общеизвестно. «Белый флаг уже не раз употреблялся для приближения к нашим судам и укреплениям... Английский офицер и доктор, бывшие в шлюпке, – живы».

В Англии буря... Весь мир заговорил о лживости, коварстве, жестокости, о неуважении варваров к белому флагу, о нарушении священных принципов и прав человека. В парламенте требуют возмездия.

Вскоре весь соединенный флот собрался под Свеаборгом. Корабли выстроились тремя линиями. Началась бомбардировка.

Через три дня Свеаборгская крепость, прикрывавшая город Гельсингфорс с моря, была снесена с лица земли артиллерийским огнем соединенных эскадр. Ночью прекратились последние ответные выстрелы. На островах из мглы проступили лишь руины...

В чистоте безветренного ясного утра, перед восходом солнца на эскадре отчетливо стал слышен звон множества церковных колоколов, который казался тем ближе, чем неподвижней и прозрачней был мирный воздух. Это звонили протестантские церкви города Гельсингфорса, как бы восставшего в это утро из-за стен павшей крепости во всем северном великолепии, еще не тронутом ничьими ударами.