Гиммлер. Инквизитор в пенсне - Андрей Васильченко Страница 3

Благоустроенный и уютный мир семейства Гиммлеров рухнул, когда началась Первая мировая война. Известие об убийстве австрийского престолонаследника, эрцгерцога Фердинанда, Гиммлеры встретили во время летнего отдыха в расположенном на германо-австрийской границе живописном местечке Титтмонинг. В это время Генрих Гиммлер, кроме обыкновенных записей о распорядке своего дня, делает тревожные политические заметки, которые как нельзя удачно отражают атмосферу дачной идиллии, которая готова закончиться буквально со дня на день. «29 июля. День рождения Гебхарда. Начало войны между Австрией и Сербией. Прогулка по озеру Вагингерзее». Предложение о начале войны было подчеркнуто красным цветом. Немецкие исследователи установили, что в последующие дни Генрих не раз стирал свои записи, а затем делал их вновь красными чернилами. В частности, это касалось фразы: «Объявлено военное положение». В августе 1914 года бытовые записи уступают место политическим новостям, которые в дневнике Генриха Гиммлера выходят на первый план. «1 августа. Мобилизация в Германии. 2-й армейский корпус. Даже ландштурм. 2 августа. Играли в саду. После обеда около 7 часов 30 минут пришло известие, что Германия объявила войну России. 3 августа. Пограничные бои с русскими и французами. Летчики и шпионы. Мы как можно скорее собираем свои вещи». Действительно, летние каникулы были очень стремительно прекращены, а семья Гиммлеров попыталась быстро вернуться в Ландсхут.

Дальнейшие записи в дневнике Генриха Гиммлера в основном сосредоточены на начале успешных для Германии боевых действий: «23 августа. Немецкий наследный принц одерживает победу к северу от Метца (Лонгевилль). Принц Генрих прислал папе письмо. Он получил легкое ранение во время атаки на французских драгунов. Достойный ответ Германии на ультиматум Японии. Немцы в Генте. Играли на пианино… Баварцы очень смело повели себя во вчерашней битве. Весь город украшен флагами. Французы и бельгийцы едва ли могли предположить, что мы будем столь стремительно продвигаться вперед. 1-й ландштурм рассылает призывы. Осажден Намюр. В Гумбуннене взято в плен 8 тысяч русских». Днем позже Генрих Гиммлер взволнованно записал в своем дневнике: «Преследование французов армией баварского кронпринца приносит богатые трофеи (пленники и 150 орудий). 21-й армейский корпус на Люневилль. Армия немецкого кронпринца продолжает преследовать противника (впереди Лонгви). Герцог Альбрехт Вюртембергский разбил французскую армию, которая направлялась к Семойсу. Неприятеля гонят. Трофеи: пленные, генералы, орудия, знамена. Наши части действуют к западу от Масса близ Мобёжа. Там встречена и разгромлена английская кавалерийская бригада. Ура!»

После этого Генрих ежедневно направлялся в офис местной газеты, где выписывал в свой дневник сводки с фронтов. «27 августа. Во второй половине дня пришла телеграмма: наследный принц Луитпольд Баварский скончался от ангины. Небольшой крейсер “Магдебург” в тумане в Финском заливе налетел на мель и не смог спастись. Крейсер взорвался. Потери составили 85 человек, часть из них погибли, часть ранены. Некоторым удалось спастись на немецкой торпедной лодке. Боязливые обыватели Ландсхута поникли головами. Они распространяют страшные слухи и боятся, что с ними расправятся кровожадные казаки. Сегодня был опубликован первый полный список потерь, которые понесла баварская армия. 28 августа. Английская армия разгромлена. После этого можно беспрепятственно продвигаться вперед. Я радуюсь этим победам над англичанами и французами столь же сильно, как этим расстроены наши враги. Они должны быть не на шутку рассержены. Фальк и я хотели бы принять участие в этих событиях. Немецкий Михель и его верный союзник австриец никого не боятся на этом свете».

Кроме собственно перечисления военных побед Германии, в дневнике Гиммлера очень много места уделяется критическим замечаниям, которые адресованы местным бюргерам. В тот же самый день, что и была сделана прошлая запись, Гиммлер отмечает в дневнике: «У оставшихся в Нижней Баварии вообще не наблюдается никакого воодушевления. При объявлении мобилизации в старой части города все начинают хныкать и канючить. Я бы не подумал, что этот город относится к Нижней Баварии, так как жители этой области известны своим драчливым характером. Это сказал один из раненых солдат. По городу распространяются страшные и нелепые слухи, которые выдумываются самими же горожанами».

Даже в юном возрасте Генрих Гиммлер не скрывал своего презрения к обывателям. На страницах своего дневника он характеризовал жителей Ландсхута как «тупиц, у которых сердце уходило в пятки, когда возникали слухи о возможном отступлении войск от Парижа».

С неменьшим презрением он описывал события, которые произошли 30 сентября 1914 года. В этот день на вокзале Ландсхута остановился состав с ранеными пленными французами. «Весь вокзал был забит любопытными жителями Ландсхута, которые повели себя ужасно грубо, когда давали воду и хлеб тяжело раненному французу. Не стоит забывать, что этим парням приходится много хуже наших раненых, так как они вдобавок ко всему в плену». К русским солдатам, попавшим в плен, у Генриха было совсем иное отношение: «В Восточной Пруссии взято в плен не 70 тысяч, а 90 тысяч русских. Они плодятся как паразиты».