Великий главнокомандующий И. В. Сталин - Юрий Мухин Страница 3

Славословие Сталину до того дошло, что превратилось в подобие психологического наркоза продленного действия. Иначе как объяснить, что такие умные люди, как В. Бушин и писатель В. Карпов, до сих пор не могут освободиться от этого «зомби».

Можно быть отличным публицистом, классным писателем, но это будет лишь профессией. Кроме этого, у человека должно быть «ядро личности»: комплекс морально-духовных достоинств и нравственных качеств, которые формируют личность, в противном случае— ситуационное зомбирование со стороны СМИ правящего режима ведет к деформации личности с последующими проявлениями и взглядами, далекими от здравого смысла и от гражданской совести.

И снова вопрос: как можно было расстреливать своих соратников по партии, по борьбе при завоевании Советской власти? И как можно об этом забыть, да еще и хвалить Сталина за его «планетарное мышление» («планетарное» — это по определению писателя В. Карпова).

Итоги: для того, чтобы победил социалистический строй, надо открыто сказать правду о Сталине и донести людям правду о том, что социализм — это научно организованное общество социальной справедливости с равными возможностями для творческого развития личности при общественной собственности на средства производства и призвать бороться за эту идею всеми силами Русской души!

P.S. На Вашу просьбу, т. Ю. Мухин, я откликнулся, написал Вам целую статью, хотя я и не еврей, а русский (Вы же в газете просили, чтобы Вам по еврейскому вопросу писали евреи), но думаю, «была не была», напишу, тем более гражданское чувство обязывает.

А вот напечатаете ли мое письмо? Сомневаюсь: для этого нужно гражданское мужество. Хотя (как знать, ведь Ваша газета — «газета борьбы общественных идей — для тех, кто любит думать»), — так значится в подзаголовке газеты «Дуэль». С гражданским приветом.

Савинов А.Ф.».

* * *

А вот мой ответ читателю: «Уважаемый Александр Федорович! Должен заметить, что, когда Сталина стали называть убийцей, мы с П. Хомяковым только в школу пошли, разве что В. Бушин был постарше. И с тех пор более сорока лет все начальство страны талдычит: «Сталин — убийца!» И вы вместе с ними. Это похвально! Но Вам все же следует расспросить у знакомых смысл слова «зомби», чтобы правильно им пользоваться.

Не все фамилии в списке мне знакомы, но кое-какие я встречал. Скажем, в опубликованном дневнике М. Сванидзе, которая в то время о своем родственнике писала так: «Я не верила в то, что наше государство правовое, что у нас есть справедливость, что можно где-то найти правый суд, а теперь я счастлива, что нет этого гнезда разложения морали нравов и быта. Авель, несомненно, сидя на такой должности, колоссально влиял на наш быт в течение 17 лет после революции. Будучи сам развращен и сластолюбив — он смрадил вокруг себя — ему доставляло наслаждение сводничество, разлад семьи, обольщение девочек… Тошно говорить и писать об этом, но будучи эротически ненормальным и очевидно не стопроцентным мужчиной, он с каждым годом переходил на все более юных и, наконец, докатился до девочек в 9—11 лет… Женщины, имеющие подходящих дочерей, владели всем, девочки за ненадобностью подсовывались другим мужчинам».

Так, М. Сванидзе пишет о стоящем у вас в списке 14-м А. Енукидзе — секретаре президиума ЦИК СССР, втором человеке в высшем законодательном органе власти в стране. Если говорить Вашими словами, то примерно таким образом он «закладывал основы социализма». Малолетними девочками. Между прочим, в этом деле не отставал от Енукидзе и главный контролер страны — нарком Рабоче-Крестьянской Инспекции. Он у вас в списке седьмой. Его фамилия Рудзутак. Взяли власть — гуляй всласть!

Не знаю, может, у Вас есть малолетние внучки и Вы жалеете, что без Енукидзе и Рудзутака не можете, как те женщины, «иметь все»? Вы же видите, как после революции 1991 года во власть ринулись мерзавцы. С чего Вы взяли, что в то время власть для негодяев была менее соблазнительной?

Давайте возьмем еще кого-нибудь, скажем, Тухачевского. Еще в 1930 году два преподавателя Академии им. Фрунзе сообщили, что Тухачевский вербует среди военных сторонников для захвата власти. Им устроили в ЦК очную ставку с Тухачевским. Они подтвердили показания, но Тухачевский отказался, а поскольку за него заступились Дубовой, Якир и Гамарник, то 23 октября 1930 года Сталин радостно писал Молотову: «Что касается Тухачевского, то последний оказался чистым на все 100 процентов. Это очень хорошо». Рано радовался. В 1936 году были арестованы комкоры Примаков и Путна, но они молчали 9 месяцев, до мая 1937 года. Могли бы молчать и дальше, но в середине месяца Гитлер продал НКВД (за помеченные советские червонцы) документы, которые Гейдрих выкрал в Генштабе немецкой армии и которые первоначально предназначались для компромата командования вермахта. Документы Примакова подкосили. Он начал говорить, и по его показаниям арестовали Тухачевского и других. Эти «кололись» немедленно.

Фельдман в день ареста. Тухачевский успел написать тома собственноручных признаний. Вы, конечно, скажете, что их пытали.

В 1957 году Тухачевского и других реабилитировали, а в 1961 в ЦК КПСС спохватились и сделали «проверку правильности» обвинения 1937 года. Конечно, искали хоть каких-либо доказательств пыток. Нашли такие: «Мучительному ночному допросу был подвергнут и арестованный комкор Путна… 14 мая его допрашивали в течение всей ночи. В результате Путна дал показания на Тухачевского…» Допросила комиссия ЦК и следователя, пытавшего Примакова: «Давали мне и другим работникам указания сидеть вместе с Примаковым и тогда, когда он еще не давал показаний. Делалось это для того, чтобы не давать ему спать, понудить дать показания… В это время ему разрешали в день спать 2–3 часа в кабинете, где его должны были допрашивать и туда же ему приносили пищу».

Показания Тухачевского с подельниками рассмотрели на заседании суда их товарищи — Блюхер, Егоров, Алкснис — и единодушно решили расстрелять за измену. Вы, конечно, скажете, что им Сталин приказал. Но дело в том, что ни тогда, ни сегодня судьям никто и ничего приказать не может. Судья по ст. 305 УК РФ сегодня должен получать 10 лет за то, что выносит приговоры по чьим-либо приказам, а тогда по ст. 114 УК РСФСР более 2 лет. Но Вы же все равно не поверите и будете кричать: «Сталин убил! Сталин убил!»

Тогда я должен сказать — правильно убил! Зачем Красной Армии нужны были трусливые и подлые маршалы, которые от угрозы сутки не поспать оговаривают себя в том, чего не совершали и за что полагается расстрел, или те, кто из раболепия перед начальством идут на подлость убийства своих невинных товарищей?

Но и без этого на поведение некоторых маршалов следовало бы обратить внимание. Скажем — на маршала Блюхера, десять лет командовавшего нашими войсками на Дальнем Востоке.

У него была молодая жена, и, когда Блюхера арестовали, ее тоже отправили в лагеря, она растеряла детей, сидела очень долго и, разумеется, люто ненавидела Сталина. Тем ценнее ее показания. Их стоит привести.

Она описывает инспекцию Гамарника в Хабаровске летом 1936 года, когда еще ни один командир Красной Армии не был арестован: «При отъезде Гамарника в Москву он (Блюхер. — Ю. М.), сказавшись больным, провожать высокого гостя и начальника не поехал, что выглядело демонстрацией… Несколько позже муж решил в дороге нагнать поезд, с которым уехал Гамарник. Перед отъездом на вокзал он сказал мне: «А ты готовься к срочному отъезду из Хабаровска… Пришлю телеграмму. Мы условились: речь в телеграмме будет о Лиде… Если будет сообщено, что она приедет — это будет означать, что мы в Хабаровске остаемся, если же не приедет — значит, мы уезжаем. Телеграмму из Читы я получила: «Лида приедет».