Повседневная жизнь Дюма и его героев - Элина Драйтова Страница 3

На его работу? Конечно. Работа ярко характеризует человека и, особенно если она любимая, придает его жизни специфический колорит. Александр Дюма очень любил свою работу. Где бы он ни был: в Париже или в чужой стране, на суше или на море; что бы с ним ни происходило; были ли деньги или их недоставало, жила ли рядом прекрасная дама или дни протекали в одиночестве (относительном), приходили ли друзья или они забывали о нем, — при всех обстоятельствах Дюма, если только он не был серьезно болен, работал, причем не «вообще», а регулярно, не менее двух часов в день, а иногда по двенадцать — четырнадцать часов кряду. Посреди веселого пира, устроенного в его собственном доме, носившем пышное название «Замок Монте-Кристо», Дюма мог встать из-за стола, извиниться перед гостями, отправиться в небольшой павильон напротив, в котором находился его рабочий кабинет, и сразу же засесть за работу. Путешествуя по другим странам, он неизменно посвящал работе несколько часов ежедневно, и если жил у кого-то в гостях, то просил хозяина дома разрешения воспользоваться его рабочим кабинетом, а если останавливался в гостинице, то просто на некоторое время запирался в номере. Однажды, оказавшись в гостинице, где не осталось свободных номеров, Дюма был вынужден поселиться в ванной, и там он тоже работал!

Самое главное, что эта страсть к писательству не походила на крохоборство честолюбца, борющегося с вечностью в тщетной надежде сохранить для будущих веков искры своей мятущейся мысли. Не было это и сознательно наложенным на себя обязательством, самодисциплинарным насилием человека, понимающего, что ему отпущено мало времени, и жертвующего удовольствиями, предпочтя каждодневную работу безудержному разгулу или разнеженной лени. Вовсе нет. Дюма не боялся жизни и многое брал от нее. Ему не пришло бы в голову противопоставлять работу удовольствиям, потому что сама работа была для него не меньшим удовольствием. Он любил ее, и ему было жаль провести день, не притронувшись к перу. Бурная фантазия, яркие образы, увлеченность очередной темой — все это переполняло его. Что это: графомания или щедрое желание поделиться с другими тем, чего они, к сожалению, не видят, а он, добродушный и любопытный путешественник по времени и пространству, сумел заметить и знает, как описать? А может быть, как это часто случается с великими писателями, сюжеты и герои просто не давали ему покоя? Гёте в свое время говорил, что пишет для того, чтобы облегчить свою память. Память Дюма подарила миру более 400 произведений различных жанров… Конечно, Дюма работал и ради денег, и ради славы, но в первую очередь потому, что не мог не работать, и потому, что работа доставляла ему удовольствие.

Когда человек делает любимое дело, его трудно остановить. Но согласитесь, не каждый уйдет от гостей за письменный стол, даже если очень хочет заняться чем-то интересным. На это нужна и смелость. А что скажут гости? Дюма был достаточно свободен, чтобы не опасаться чужих мнений, и достаточно дружелюбен, чтобы никто не обиделся на то, что он предпочел их общество работе. Близкие друзья сравнивали его с большим ребенком. Графиня Даш, например, писала о нем следующее: «На Дюма можно досадовать только издали. Являешься к нему в праведном гневе, в настроении самом враждебном; но увидев его умную и добрую улыбку, его сверкающие глаза, его дружелюбно протянутую руку, сразу забываешь свои обиды; через некоторое время спохватываешься, что их надо высказать; стараешься не поддаваться его обаянию, почти что боишься его — до такой степени оно смахивает на тиранию. Идешь на компромисс с собой — решаешь выложить ему все, как только он кончит рассказывать». [7]

Дюма любил и умел рассказывать, и его слушатели окончательно забывали о том неудовольствии, которое, возможно, поначалу хотели ему высказать. У Дюма была потребность рассказывать. Наверное, все его книги родились из этой потребности, а не из одного лишь желания увековечить свое имя. Ради того, чтобы заниматься любимым делом, Дюма приехал в Париж. Он еще не обладал тогда способностью писать, зато имел каллиграфический почерк, что помогло ему найти хоть какой-то способ заработать: один из старых друзей его покойного отца, генерал Фуа, добился для него места писаря в канцелярии герцога Орлеанского. Дюма не особо старался сделать карьеру чиновника, хотя несколько раз получал повышения по службе. Он изначально знал, что его призвание не в этом. Его работа — это театр, литература. Так, еще не имея опыта в том, что он собирался делать всю жизнь, и даже толком не понимая, как это делается, Дюма уже твердо знал о своем предназначении. И как только служба у герцога Орлеанского стала помехой для литературных занятий, он начал относиться к службе более чем прохладно и в конце концов ее потерял.

Итак, литературная работа…

Даже серьезная болезнь или увечье не могли оторвать Дюма от письменного стола. Однажды ему пришлось выяснять отношения с кусачей собакой, в результате чего пострадала его правая рука. По просьбе писателя послали за полковым хирургом, который должен был соединить поврежденные ткани и вправить вывихнутые кости. Дальнейшее лечение Дюма назначил себе сам. Это было лечение ледяной водой.

«Ладонь у меня была рассечена до кости, пясть прокушена в двух местах, последняя фаланга мизинца едва держалась. (…)

Доктор, взяв мою руку, выпрямил скрюченные указательный, средний и безымянный пальцы, прикрепил повязкой последнюю фалангу мизинца, затампонировал раны корпией, подвязал большой палец и спросил меня, где я собираюсь установить свой гидравлический аппарат.

У меня был прелестный сосуд для воды из руанского фаянса, с кранами из позолоченного серебра; я прикрепил к крану соломинку, наполнил сосуд льдом и подвесил его на стену.

Затем я велел поставить под ним складную кровать, устроить подставку для руки, улегся на кровать и приказал открыть кран.

Так я провел три дня и три ночи» («История моих животных», XXXI).

В то время Дюма был занят написанием романа «Бастард де Молеон». Первые три дня после происшествия он, конечно, не мог работать, однако как только его самочувствие улучшилось, замысел снова завертелся в голове и стал настоятельно проситься на бумагу. Писатель не захотел отказывать себе в удовольствии и возобновил работу над романом. Как?

«К несчастью, довольно неудобно писать, когда рука совершенно неподвижна и лежит на дощечке; но я не отчаивался. Я собрал все свои познания в механике, вставил стержень пера в своеобразный зажим, устроенный мною между указательным, средним и безымянным пальцами, и, двигая предплечьем вместо пальцев и кисти, продолжил свой рассказ с того самого места, на котором его оставил» (Там же).

Как видим, ничто не может воспрепятствовать истинной страсти к работе.

Однако, чтобы добиться успеха, необходимо многое уметь. Учеба — тоже часть повседневной жизни, причем для Дюма она не прекратилась с переходом к зрелости, а просто стала еще более осмысленной и систематичной. Писатель постоянно учился, пополнял свои знания и, работая над той или иной книгой, упорно искал нужные ему сведения в исторических источниках, мемуарах, книгах по различным отраслям науки. Ботаника, химия, медицина интересовали его не меньше, чем литература и история.