"Каскад" и "Омега" - Валентин Ютов Страница 29

Даю команду: “Из всех башенных пулеметов по обочинам дороги огонь!”.

Одновременно длинными и короткими очередями “заработали” пять КПВТ. Возвращаемся в Шинданд. Радостный командир Г. С. Лобачев встречает в палатке. Задание выполнено. Без потерь.

— Наверно война не обходится без сюрпризов и удач. Что приходит на память?

— В сентябре 81-го сидим в пустыне — в засаде с афганскими контрразведчиками Султаном и Муэддином. Два БТР надежно спрятаны в высохшем русле реки. “Каскадеры” допекают Султана и Муэддина вопросами, как мусульманин обходится с четырьмя женами. Все смеются.

Наконец на дороге появляется ожидаемый полугрузовик белая “Тойота”.

Даю команду на захват. БТР под командованием майора П. Нечипоренко появляется перед машиной так внезапно, что она чуть не врезается в него.

Большая удача: захвачены несколько главарей банд, важнейшие документы и крупная сумма денег, собранная главарями для приобретения оружия в Иране.

— Хотелось бы задать еще несколько заключительных вопросов. Один из них — о Ваших боевых друзьях и коллегах. Кто они?

— С высоким профессионализмом в афганской кампании действовали разведывательные группы В. Койнова, В. Поддубного, В. Лесняка, С. Прилепского.

С добрым чувством и признательностью вспоминаю настоящих боевых офицеров, в числе которых И. Суховий, А. Тимошенко, В. Качура, Е. Феськов, В. Лебеденко, Е. Головня, С. Смирнов и наш поэт-песенник Ю. Кирсанов.

В доброй памяти остались наши “запасники” — М. Исаев, В. Щербаков, В. Гребенкин и многие другие.

— Сколько времени в общей сложности Вам пришлось участвовать в боевых действиях?

— Первая командировка длилась восемь месяцев: с июля 1980 года по январь 1981 года. Вторая уже в качестве командира команды началась в июле 1981 года и окончилась в апреле 1982 года.

— Насколько физически и морально была сложна работа профессионалов в условиях Афганистана и с чем Вы вернулись домой?

— Обычно боевые действия велись ночью или рано утром. С одиннадцати до шестнадцати война задыхалась от жары. Замирала она и на зиму. Но поверьте, в остальное время “мясорубка” успела искалечить столько людей, что о какой-то “прогулке в Афган” говорить не приходится.

Получил свое и я: легкую контузию — в первый раз, а во второй — подхватил болезнь Боткина, что, пожалуй, хуже легкого и среднего ранения.

Многие “каскадеры” вернулись домой с высокими государственными наградами. Но самой высокой наградой для всех было вернуться живым и непокалеченным.

— Владимир Гоигорьевич, какие впечатления вынесли Вы как гражданин и профессионал из той далекой уже афганской кампании?

— Думаю, в нормальном государстве военнослужащий, принявший присягу на верность отчизне, должен не размышлять, а выполнять свой долг.

К тому же у человека всегда есть выбор как и тогда и в наше время. Никто никого не заставлял силой что-то делать. Конечно после отказа выполнить “неудобный приказ” надо было уйти из органов госбезопасности, положив на стол партбилет. Но на этом все и заканчивалось.

Кстати, я и сейчас до конца не уверен: откажись мы все от участия в афганской эпопее, не заняли бы эту “брешь” на наших южных рубежах войска других стран.

В 1982 году, прощаясь с Афганом, я положил на стол командованию свои соображения по поводу обстановки в районе Мазари-Шарифа и возможности развития событий в дальнейшем. Предложил тогда вариант “позиционной” войны: стоять в определенных местах отдельными гарнизонами, “оседлать” основные дороги и контролировать их. Однако помогая афганскому правительству, не вести боевых действий самим. Регулировать внутренние конфликты с помощью дипломатов и политиков. Все это было уже тогда реально.

Но идеи не нашли поддержки со стороны высшего командования. Да и вероятно эту войну просто нельзя уже было остановить. Все нарастало как снежный ком...

ОПЕРАЦИЯ ПО ОСВОБОЖДЕНИЮ ЗАЛОЖНИКОВ ПЛЕМЕНИ ВАЗИРИ

ОКТЯБРЬ 1980 ГОДА

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ СЕРГЕЯ СЕМЕНОВИЧА ШЕСТОВА

В начале осени 1980 года команда “Тибет” отряда “Каскад”, дислоцировавшаяся в Джелалабаде, принимала активное участие в подготовке войсковой операции в районе Тура-Буры в непосредственной близости от афгано-пакистанской границы. Там в ущелье душманы оборудовали крупный склад вооружения.

Неожиданно возникла и новая проблема: на очередной встрече агент-афганец сообщил, что в районе ущелья Пачир-Агам “духи” содержат в плену около 200 афганцев из племени вазири, в том числе женщин, стариков и детей. За отказ поддерживать моджахедов бандиты грузовиками увозили их из родных мест и использовали на полях в качестве рабов.

Параллельно с разработкой основной операции мы начали накапливать и анализировать информацию о племени вазири. Расстояние между Пачир-Агам и Тура-Бурой около 23 км, поэтому по нашему предложению, было решено обработать оба участка одновременно.

Задачу по освобождению племени конечно поручили “Каскаду”. Операцию планировали тщательно. В то время операций по ликвидации крупных бандформирований в Афганистане еще практически не проводилось. Использовали всю возможную информацию: изучали местность, аэрофотоснимки. В назначенное время колонна двинулась в сторону границы.

Как это часто бывало в Афганистане в процессе подготовки операции произошла утечка информации. И поэтому по дороге в результате перестрелок, от мин мы потеряли танк и два БМП.

Выйдя на исходную, разделились. Основные силы бригады пошли на Тура-Буру, где сразу ввязались в бой. А наша команда из двенадцати офицеров-чекистов, стрелковая рота на БТР и семь сотрудников ХАД (афганской котрраз-ведки) направились к ущелью Пачир-Агам.

Через 8 км начались овраги. Техника остановилась. Командир роты отказался бросать технику, и мы пошли одни, захватив с собой как можно больше оружия и боеприпасов. Прошли Нижний Пачир, углубились в Средний Пачир. И здесь уже заметили людей с оружием, которые спешно убегали в сторону гор.

На выходе из Среднего Пачира обратили внимание на грязного, оборванного афганца, который неестественно изгибался, жестикулировал. Один из сотрудников ХАД объяснил, что таким образом он передает в горы: сколько нас и куда движемся. Ликвидировав связника, двинулись дальше. До Верхнего Пачира оставалось не более 2 км. Началось предлесье — опасная зона. Перебежками, скрываясь за складками местности, достигли Верхнего Пачира. В кишлаке — никого.