Исторические здания Петербурга. Прошлое и современность. Адреса и обитатели - Андрей Гусаров Страница 29

О Пушкине любопытны все подробности, и потому я посвящу ему здесь несколько страниц. Уже не один раз упоминал я, что он жил в гостинице Демута, где занимал бедный нумер, состоявший из двух комнаток, и вел жизнь странную. Оставаясь дома все утро, начинавшееся у него поздно, он, когда был один, читал, лежа в постели, а когда к нему приходил гость, он вставал с своей постели, усаживался за столик с туалетными принадлежностями и, разговаривая, обыкновенно чистил, обтачивал и приглаживал свои ногти, такие длинные, что их можно назвать когтями. Иногда заставал я его за другим столиком – карточным, обыкновенно с каким-нибудь неведомым мне господином, и тогда разговаривать было нельзя; после нескольких слов я уходил, оставляя его продолжать игру. Известно, что он вел довольно сильную игру и чаще всего продувался в пух! Жалко бывало смотреть на этого необыкновенного человека, распаленного грубою и глупою страстью! Зато он был удивительно умен и приятен в разговоре, касавшемся всего, что может занимать образованный ум. Многие его замечания и суждения невольно врезывались в памяти». ^[53]

Конечно, Демутов трактир попал и в некоторые пушкинские сочинения: в роман «Евгений Онегин» и повесть «Станционный смотритель».

Среди гостей А. С. Пушкина, посещавших его в гостинице, были такие знаменитые литераторы, как И. А. Крылов, А. С. Грибоедов, В. А. Жуковский, Е. А. Баратынский, П. А. Плетнев, П. А. Вяземский. Сам поэт приходил в Демутов трактир к П. Я. Чаадаеву, который жил здесь с 1817 по 1823 г. в номере 54, и И. С. Тургеневу. Из известных поэтов XIX в. у Демута останавливались К. Н. Батюшков (весной 1822 г.), Ф. И. Тютчев и поляк Адам Мицкевич.

При домовладельцах Ворониных и в более позднее время в гостинице останавливались А. И. Герцен, И. С. Тургенев, И. Е. Репин и даже будущий канцлер Германской империи Отто фон Бисмарк. На протяжении 18 лет, начиная с 1854 г., в гостинице жил полярный исследователь адмирал Федор Федорович Матюшкин, как и А. С. Пушкин – выпускник Царскосельского лицея 1817 г.

Кстати, о Ворониных. Степан Дмитриевич Воронин, проживавший в доме с 1837 г., сделал свой капитал на акцизных откупах в Минской губернии и Сибири. Супругу купца звали Екатерина Ивановна, в их браке родилось пятеро детей: Александр, Константин, Николай, Михаил и Елизавета. После смерти С. Д. Воронина в 1869 г. дом на Мойке перешел к вдове, а затем и к старшему сыну, Александру Степановичу Воронину.

В 1853 г., то есть еще при Ворониных, в доме разместился шахматный клуб, просуществовавший с перерывом до 1891 г.

В один из дней 1865 г. в гостинице собрались зодчие Н. Л. Бенуа, Д. И. Гримм, А. И. Резанов, Р. Б. Бернгард, В. А. Шретер и Р. А. Гёдике для разработки устава Санкт-Петербургского общества архитекторов, а в 1876 г. проходило учредительное собрание Русского литературно-артистического общества. На посвященном 50-летию Русского минералогического общества банкете, проходившем в ресторане гостиницы 7 января 1867 г., присутствовал ученый-химик Дмитрий Иванович Менделеев. Второй большой торжественный ужин с участием знаменитого ученого, но уже Русского химического общества, прошел в 1893 г.

С Демутовой гостиницей связана история биржевых спекуляций второй половины XIX столетия. Директор Московского купеческого банка И. К. Бабст отмечал: «Этот год (1869 г. – А. Г.) останется памятен для многих, и трудно полагать, чтобы кто-нибудь успел себе нажить что-нибудь от безумной спекуляции фондами. Это был год владычества в Петербурге „демутовой биржи“ подле настоящей официальной биржи; но и настоящая биржа, как в Петербурге, так и в Москве, представляла небывалое и, откровенно сказать, омерзительное зрелище. Здесь среди присяжных и неприсяжных маклеров, или „зайцев“, толпились военные, члены судебного ведомства, адвокаты; здесь, как до нашего провинциального, неискушенного и целомудренного в биржевых делах мира доходило, были владыками агенты разных высокопоставленных лиц и в числе их какой-то изумительной смелости и ловкости повар, один из корифеев демутовской биржи». ^[54]

Наиболее влиятельным дельцом «демутовой биржи» считался 25-летний Альфред Александрович Бетлинг, получивший хорошее наследство. Свидетелем того, как работала самозваная биржа в Демутовой гостинице, был издатель А. С. Суворин: «…в Демутовом отеле собирались представители разных общественных слоев и положений: маклеры, банкиры, генералы, чиновники. Они сбирались утром от 1 1/2 до 2 1/2 часов и за бокалом шампанского гнали вверх бумаги, без всякого разбора. Сделки совершали между собой члены отеля большей частью на срок и притом безденежно, без всякого залога. Покупатель не платил денег за покупаемую бумагу, а продавец не отдавал покупателю бумаги. Это картежная игра на мелок, не знающая преграды и границ увлечению. Установив цены, члены отеля отправлялись на биржу и поднимали и опускали там бумаги, как хотели. „Биржевые ведомости“, сделавшись органом Демутовой биржи, любезно печатали на своих страницах сделки. В какой-нибудь час цена акций поднималась на 5, на 10 руб. Козловско-тамбовские поднялись в одно заседание Демутовой биржи на 57 рублей и затем возросли до 220 руб. Публика покупала тем охотнее, что Взаимный Кредит шел по следам Демутовой биржи и возвышал ссуды под залог повышавшихся столь неестественно акций; частные банкиры шли еще далее. <…> Демутова биржа сделалась силою, пред которой падают даже проницательные официальные финансисты. <…> Если б вы взглянули во время пущей паники на собрание биржи, то вас непременно поразил бы один молодой человек, почти еще мальчик, без усов и бороды. Это г. Бетлинг, главный воротила рыбинско-богословских акций. Красный от внутреннего волнения, от осознания своей силы, он гордо проходит в залу, обращаясь направо и налево с отрывистыми фразами на немецком языке; глаза его горят гневом и непобедимой решительностью. Биржевые зайцы ловят его речи с благоговейным трепетом и тоскливо передают из уст в уста: „Erverkauf (Он продает)“ <…> Это государство в государстве, которое пишет свои законы, произвольно опускает или поднимает курс акций, опершись на бумажные миллионы и глупость стадоподобной черни мелких капиталистов; во главе его стоит тот сердитый, безбородый юноша, тот мальчик, неправильную речь которого, с немецким акцентом, я слушал не раз в толпе, его окружавшей». ^[55]

Важным периодом в истории Демутовой гостиницы стало время, когда участком владел известный петербургский ресторатор купец 2-й гильдии Август Августович Ломач. Позднее А. А. Ломач получил от государства монополию на продажу ливадийских и абраусских вин, а с началом работы Государственной думы в Таврическом дворце открыл там ресторан и буфет для обслуживания депутатов.

При Ломаче в доме на Мойке открываются сразу два театра: в большом зале на 700 мест с 1883 г. дает представления «Фантазия» (художественный руководитель, композитор В. И. Главач), в малом зале открылся «Театр новостей». «Фантазия», где петербуржцы могли посмотреть итальянскую комическую оперу, продержалась всего один год, тогда как «Театр новостей» работал до начала XX столетия. На его сцене выступали разные коллективы и исполнители. Здесь, можно сказать, зарождалась русская эстрада. Возможно, не было случайностью и то, что в этом же здании в 1939 г. откроется Театр эстрады, где в качестве конферансье на сцену выйдет А. И. Райкин. Для Театра эстрады перестроили помещения «Московского ресторана „Медведь“», открытого на первом этаже доме в 1878 г. Владельцем этого ресторана был купец 2-й гильдии бельгиец Эрнст Игель, а визитной карточкой он сделал медведя, чье чучело с подносом в лапах встречало посетителей в холле.