Сорок лет среди грабителей и убийц - Иван Путилин Страница 29

Предварительный осмотр показал, что ни двери, ни окна не были взломаны. Злоумышленник или злоумышленники вошли в квартиру, очевидно открыв дверь своим ключом.

Из показаний прислуги выяснилось, что около шести-семи часов утра камердинер князя вместе с поваром возвратились на Миллионную, проведя ночь в гостях. В половине девятого камердинер бесшумно вошел в спальню, чтобы разбудить князя, но при виде царившего в комнате беспорядка остановился как вкопанный, затем круто повернул назад и бросился в людскую.

— Петрович, с князем несчастье! — задыхаясь, сообщил он повару, и они оба со всех ног бросились в спальню.

Здесь их глазам представилась такая картина: опрокинутые ширмы, лежащая на полу лампа, разлитый керосин, сбитая кровать и одеяло на полу, голые ноги князя торчали у изголовья, а голова была в ногах кровати.

— Оставайся здесь, а я пошлю дворника за полицией, — сказал повар.

Накануне этого несчастного дня князь, по обыкновению, в девять часов пятнадцать минут вечера вышел из квартиры и приказал камердинеру разбудить его в полдевятого утра. У подъезда он взял извозчика и поехал в Яхт-клуб. Камердинер затворил на ключ парадную дверь, поднялся в квартиру и, подойдя к столику в передней, положил туда ключ. У князя, как я уже говорил, в кармане пальто всегда находился второй ключ, которым он отворял входную дверь, чтобы не беспокоить никого из прислуги. Дверь же квартиры оставалась постоянно отпертой.

Камердинер убрал спальню, приготовил постель, опустил шторы, вышел из комнат, запер их на ключ и через дверь, соединявшую коридор с сенями, направился в людскую, где его поджидал повар. Четверть часа спустя камердинер с поваром сели на извозчика и уехали.

Вот и все, что удалось узнать от прислуги.

* * *

В спальне князя царил хаос. Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться, что князь был задушен после отчаянного сопротивления. Лицо убитого было закрыто подушкой, и когда по распоряжению прокурора подушка была снята, то присутствовавшие увидели труп, лежащий ногами к изголовью. Руки его были сложены на груди, завернуты в конец простыни и перевязаны оторванным от оконной шторы шнурком. Ноги были завязаны выше колен рубашкой убитого, около щиколоток же они были перевязаны обрывком бечевки. Когда труп приподняли, то под ним нашли фуражку. На белье были видны следы крови, вероятно, от рук убийц, так как на теле князя никаких ран не было.

По словам камердинера были похищены разные вещи, лежавшие в столике около кровати: золотые французские монеты, золотые часы, два иностранных ордена, девять бритв, серебряная мыльница, три револьвера и пуховая шляпа-цилиндр покойного.

В комнате рядом со спальней мебель была перевернута. На крышке несгораемого сундука, где хранились деньги князя и дипломатические документы, были заметны повреждения и следы крови. Видимо, злоумышленники потратили много сил, чтобы открыть сундук или оторвать его от пола, но толстые цепи, которыми он был прикреплен к полу, не поддались. Около окна валялся поясной ремень, а на окне стояла маленькая пустая «косушка» и лежал кусочек чухонского масла, завернутый в бумагу.

С этими данными нам предстояло начать поиски.

* * *

Чтобы получить еще какие-нибудь улики, я начал внимательно всматриваться в убитого и снова обратил внимание, что труп князя лежал головой в сторону, противоположную от изголовья кровати.

«Это положение трупа не случайное», — подумал я. Злодеи во время борьбы прежде всего постарались отдалить князя от сонетки, висевшей как раз над изголовьем и за которую князь неминуемо должен был ухватиться рукой, если бы злодеи на первых же порах не позаботились переместить тело так, чтобы он не мог уже достать до сонетки и, стало быть, позвать на помощь спавшего в людской кухонного мужика. Но так поступить, очевидно, мог только человек домашний, знавший хорошо привычки князя и расположение комнат.

Вот первое заключение, к которому я пришел за те несколько минут, что провел у кровати покойного. Само собой разумеется, что об этих предположениях я не сообщил пока ни прокурору, ни всему блестящему обществу, присутствовавшему в квартире князя при осмотре.

Я принялся опять за расспросы камердинера, кучеров, конюха, дворника и кухонного мужика. Не надо было прилагать много усилий, чтобы убедиться, что среди них убийцы нет. Ни смущения, ни сомнительных ответов, вообще никаких данных, бросавших хотя бы тень подозрения на домашнюю прислугу князя, не обнаружилось. С этой стороны вопрос, как говорится, был исчерпан… И все-таки я не отказывался от мысли, что убийца князя — близкий к дому человек.

Тогда я вновь принялся за расспросы прислуги, питая надежду, что между знакомыми последней найдутся подозрительные лица. Надо сказать, что прислуга покойного князя, получая крупное жалованье и пользуясь при этом большой свободой, весьма дорожила своим местом и жила у князя по нескольку лет. Исключение составлял кухонный мужик, который поступил к князю фон Аренсбергу не более трех месяцев тому назад. Прекрасная аттестация о нем графа Б… у которого он служил десять лет до отъезда графа за границу, все собранные о нем сведения и правдивые ответы о том, как он провел последнюю ночь, внушали полную уверенность в его непричастности к этому делу. Я хотел уже закончить допрос, как вдруг у меня появилась мысль спросить кухонного мужика, кто жил у князя до его поступления.

— Я поступил к князю, когда прежний кухонный мужик был рассчитан, и потому я его не видал и не знаю.

Стоявший тут же дворник при последних словах сказал:

— Да он вчера был здесь.

— Кто это «он»? — спросил я у дворника.

— Да Гурий Шишков, прежний кухонный мужик, служивший у князя, — последовал ответ.

После расспросов прислуги и дворников оказалось, что служивший месяца три тому назад у князя кухонным мужиком крестьянин Гурий Шишков, только что отсидевший в тюрьме за кражу, совершенную им где-то на стороне, заходил за день до убийства во двор этого дома, чтобы получить расчет за прежнюю службу, но, не дождавшись князя, ушел, сказав, что зайдет в другой раз.

Предчувствие и опыт подсказали мне, что эта личность может послужить ключом к разгадке тайны.

Но где же проживает Шишков? У кого он служит или служил раньше? Немедленно я послал агента в адресный стол узнать адрес Шишкова.

Прошел томительный час, прежде чем агент вернулся.

«На жительстве, по сведениям адресного стола. Гурий Шишков в Петербурге не значится», — сообщил мне агент.

Между тем для успеха дела было весьма важно узнать местожительство Гурия Шишкова. Но как это сделать? Подумав, я решил пригласить полицейского надзирателя Б., велел ему немедля ехать в тюрьму, в которой сидел Шишков, и постараться получить сведения о крестьянине Гурии Шишкове, выпущенном на свободу несколько дней тому назад. Сведения эти он должен был получить от сидевших с Шишковым, но отбывающих еще срок наказания. Полицейский чиновник уехал.