Диана Спенсер - Виктория Балашова Страница 29

Про булимию она говорит со знанием дела. Со временем принцесса признает болезнь и попытается с ней сразиться. «Я называю булимию тайной болезнью, основная причина которой кроется в низкой самооценке. Ты считаешь себя никому не нужной и ни на что не способной. Ты начинаешь наполнять свой желудок всевозможной пищей — четыре, пять раз в день, иногда и больше, — и тебе становится легче. Ты чувствуешь, как пара невидимых рук заключает тебя в свои объятия. Но это лишь на время. Чувство радости сменяет отвращение к собственному обвисшему пузу, и ты пытаешься вернуть все назад».

Советы, которые ей давали, Диана предпочитала не слушать. Когда человек хочет вызвать к себе жалость, в его задачу не входит найти выход из ситуации, а лишь загнать себя в нее посильнее. Единственное, что стало у Дианы получаться в ту первую осень в бытность ее принцессой, это общение с народом. Наверное, сказывались гены предков, запросто снисходивших до простых людей. Не исключено, что и сама Диана, оказывая знаки внимания посторонним, выплескивала из себя накопившуюся нежность и доброту, которым не хватало применения в кругу семьи.

Первой поездкой после свадьбы стал визит в Уэльс. Стоял октябрь, и Диана уже знала о своей беременности. Ее постоянно тошнило, а слезливое состояние, и так не отпускавшее в последние месяцы, усугубилось. Чарльз, как мог, старался поддержать жену. Для него не существовало иного выхода из ситуации: Диана обязана была его сопровождать. И он просто просил ее выйти из машины: «выйди и сделай это». «Теперь тоже был отвратительный костюм в красно-зеленых тонах, что совершенно мне не идет, нелепая шляпка с пером… Добавьте к этому нудный, мелкий дождь, холодный ветер и тошноту», — вспоминала Диана. И в самом деле, трехдневная поездка, длившаяся с 27 по 29 октября, проходила при плохой погоде. Лишь изредка выглядывало солнце, а бо́льшую часть времени Диана провела под зонтом. Страусовые перья все равно намокли и грустно лежали на шляпке, словно иллюстрируя настроение хозяйки.

Толпы людей приветствовали Диану и Чарльза на улицах. Их не смущал дождь и ветер: стоять в ожидании приходилось часами. Диана выглядела очень худой, но в целом она держалась куда лучше, чем на свадьбе. Костюм она позже зря будет ругать: все наряды (а принцесса каждый день меняла костюмы) ей очень шли, включая шляпки со страусовыми перьями. Очевидно, что Диане куда удобнее и комфортнее было общаться с детьми. Она протягивала для пожатия руку взрослым, но постоянно присаживалась на корточки к маленьким деткам. С некоторыми она перебрасывалась парой фраз, некоторых целовала в щечку. Почему Диану так и тянуло присесть к маленьким зрителям? Не пыталась ли она таким образом укрыться, спрятаться, стать меньше ростом?

В столице Уэльса Диана превзошла саму себя: она произнесла речь на валлийском языке. Речь не была очень длинной, но и готовиться выступить на языке, которого она не знала, принцессе было некогда. Очевидно, что Диана вовсе не была глупа и обладала определенными способностями, некоторые из которых просто в себе даже не удосужилась раскрыть. Ее проблемой всегда оставались психика, неумение контролировать эмоции, саморазрушение и вечное желание свалить вину на других.

Во время той поездки Чарльз и Диана посетили и больницу, где беседовали с только что родившими женщинами. Роль Чарльза часто принижают, акцентируя внимание на Диане, которая и правда пожинала первые плоды своего бешеного успеха. Но принц везде шагал рядом с женой. Он также сражался с ветром и дождем, долго разговаривал с роженицами. Конечно, ему было проще. Состояние беременной Дианы не сравнить с состоянием здорового мужчины, пусть и промокшего, но стойко шлепавшего по лужам. Тем не менее резкий спад его популярности на фоне жены в ту поездку является легким преувеличением.

После поездки в Уэльс 5 ноября официально объявили о беременности Дианы.

* * *

Беременность позволила принцессе прекратить лечение и не принимать успокоительные препараты, прописанные врачами. Оставшееся до Рождества время пара провела в Букингемском дворце, где у них в распоряжении находились спальня, гостиная, кабинет, ванная и две гардеробные комнаты. Как обычно, график Чарльза был плотным, но Диана признавать его официальные обязанности не хотела. Секретарь Чарльза вспоминает, как он пытался втолковать Диане, что «существует такое слово „долг“». «Вы можете взять ежедневник на следующий год, — сказал он принцессе, — и сразу пометить: церемония выноса знамени, служба в поминальное воскресенье, несколько королевских поездок, выезд в Балморал, выезд в Сандрингем, охота… Уже сейчас можно заполнить половину дней, и все это вам нужно будет сделать».

Диана постоянно говорила о своем одиночестве, хотя ей не запрещали навещать подруг и приглашать их в гости. Кроме них Диана встречалась с сестрами и матерью. Отца она тогда не приглашала, не желая видеть мачеху. 25 сентября 1981 года объявили и имена женщин, которых назначили Диане фрейлинами. Список с годами расширится, но пока он включал мисс Анну Бэквит-Смит, миссис Лавинию Вивьен Беаринг и миссис Хейзел Джордж Алстон-Робертс-Уэст. Этих троих Диана выбрала из перечня, подготовленного для нее сотрудниками Букингемского дворца. Анна работала на принцессу полный рабочий день. Она также являлась личным секретарем Дианы, помогая ей с корреспонденцией, с назначением встреч, а также с теми делами, которые не входили в круг обязанностей основного секретаря.

Анна начала свою службу с 6 октября. Лавиния и Хейзел приступили к своим обязанностям несколько недель спустя; они работали не каждый день, но помогали принцессе во время общественных мероприятий (в частности, они отправились с Дианой в поездку по Уэльсу). Список был опубликован в «Times» 26 сентября. Со временем у Дианы появилось еще пять фрейлин. Они не получали зарплаты, но им возмещали карманные расходы и траты, связанные с разъездами. Также им выдавали небольшую сумму на гардероб. Анна получала зарплату за свою работу только в качестве личного секретаря принцессы.

Иногда пишут, что Диане ранее конца сентября никто «не удосужился» назначить фрейлин. Но, как мы помним, она сама накануне свадьбы отказалась просматривать список предложенных кандидатур. А на яхте Диане помогали горничные…

В конце года принцесса зажигала праздничную иллюминацию на Риджент-стрит в Лондоне. Она произнесла короткую речь и вернулась во дворец вне себя от страха — Диана впервые находилась на мероприятии одна. На Рождество королевская семья переехала в Виндзор. Это время стало недолгим «периодом счастья и покоя». Чарльз радовался уютному времяпрепровождению вдвоем и с нетерпением ждал появления на свет малыша. Остальные члены семьи дарили друг другу подарки — «причем самые полезные и обычные, что Диану страшно удивило». Однако долгожданное спокойствие длилось совсем недолго, ровно до наступления нового года и переезда в Сандрингем.