Танковые рейды 1941-1945 - Амазасп Бабаджанян Страница 29

— Не мог его выполнить.

— Объясните, — благожелательно предложил генерал.

Повторил все, что просил передать ему через офицера связи. Закончил словами:

— Если бы я успел и стал наступать ночью, к утру вся бригада была бы расстреляна противником. Предпочитаю сохранить бригаду.

Юшкевич удивленно посмотрел на меня, обвел взглядом окружающих.

— Интересно… дело-то действительно пахло трибуналом. Интересно! — повторил он. — А где сейчас ваша бригада?

— В полном составе на исходном рубеже для наступления, товарищ генерал.

— А завтра сумеете прорвать оборону?

— Если дадите время для подготовки и организации прорыва.

— Сколько для этого нужно светлого времени?

— Думаю, хватит трех часов.

— Когда нынче рассветает? В 9.00? Так вот… полковник Бабаджанян, командир 3-й мехбригады 3-го мехкорпуса, начало наступления назначаю на 12.00, сам буду следить за его ходом.

Он встал, вышел из-за стола, подошел ко мне.

— Совместно с войсками Западного фронта мы проводим весьма серьезную операцию — надо ликвидировать ржевскую группировку врага. Оборону надо прорвать во что бы то ни стало. Слишком дорого обошелся нам этот рубеж, и ни на метр не продвинулись. На ваш мехкорпус мы возлагаем большие надежды. Вместе с вами будут наступать стрелковые войска. Желаю успеха. И… не взыщите, что оторвали вас от бригады. — Пожал руку. Вдруг заметил: — А почему вы без ремня, без оружия?

Я молча посмотрел в сторону моих «телохранителей».

— Ага, поспешили, — понял Василий Александрович. — Сейчас же возвратите. И когда будете извиняться, не забудьте предоставить свой вездеход полковнику — вернуться в бригаду.

Всякое бывало на войне…

Назавтра после тщательной подготовки, сосредоточенного артиллерийского огня 3-я мехбригада вместе с 1-й гвардейской танковой моего друга В. М. Горелова прорвала оборону противника на глубину десять-двенадцать километров. За два последующих дня корпус М. Е. Катукова продвинулся вперед километров на сорок.

Зима была в полном разгаре. Пылающая зима 1942/43 года. Совинформбюро приносило радостные вести: Красная Армия громит немецкие войска под Сталинградом, деблокирован город Ленина. Советские войска перешли в стратегическое наступление по всему фронту — от Ленинграда до Кавказского хребта.

Ставка ВГК в январе 1943 года наметила наступательную операцию с целью разгрома войск противника в районе Демянска и выхода в тыл вражеской группировки, действующей против Ленинградского и Волховского фронтов. Здесь же, в районе города Осташкова, начала формироваться 1-я танковая армия. Она предназначалась, в частности, для усиления войск Северо-Западного фронта, для придания наступательным операциям сухопутных войск фронта маневренности и стремительности, для успешного расчленения обороны противника, быстроты нанесения решительного удара.

Создание танковых армий, крупных объединений бронесил не было новейшим изобретением. Советская военно-теоретическая мысль еще задолго до войны справедливо предусматривала образование подобных организационных структур. Далее я еще буду возвращаться к теории этого вопроса, рассказывая, какую роль сыграли такие крупные танковые объединения в ряде решающих операций Советских Вооруженных Сил по разгрому вермахта. Сейчас о том, почему только в начале сорок третьего мы сумели приступить к формированию однородных по составу танковых армий. А заодно — о самих танках, наших и вражеских.

По ряду причин к началу Великой Отечественной мы не смогли обеспечить войска достаточным количеством бронетанковой техники, хотя по уровню нашей теоретической мысли и по достижениям в танкостроении опережали все капиталистические страны, в том числе и фашистскую Германию.

В первые годы после победы Октября отсутствовала необходимая промышленная база, не хватало квалифицированных кадров: конструкторов, инженеров, рабочих.

В годы первых пятилеток в результате осуществления ленинской политики индустриализации страны были заложены основы несокрушимой военной мощи Советского государства. Родились танковая, авиационная и другие отрасли оборонной промышленности, обеспечившие оснащение армии и флота новейшим оружием.

С развитием экономики постепенно начала складываться и советская школа танковых конструкторов, избравшая наиболее целесообразное направление развития танкостроения, создавшая оригинальные отечественные конструкции боевых машин.

В начале тридцатых годов в войска поступают танкетки Т-27, легкие танки Т-26 и БТ, средний танк Т-28, тяжелый пятибашенный танк Т-35, а также плавающий танк Т-37. Они обладают достаточной огневой мощью и подвижностью. Бронирование их пока «противопульное», но в иностранных армиях в то время противотанковой артиллерии тоже еще нет.

По своим боевым и техническим свойствам эти машины не уступают соответствующим зарубежным образцам, вполне на уровне тех лет.

Однако капиталистические государства, и особенно Германия, усиленно готовятся к войне, создают новые, более совершенные танки. Значит, необходимо противопоставить им соответствующее вооружение, изыскать принципиально новые пути дальнейшего совершенствования советских танков.

И вот в результате всестороннего учета возможного характера боевых действий в будущей войне советские конструкторы М. И. Кошкин, А. А. Морозов, Н. А. Кучеренко, Ж. Я. Котин, Н. Л. Духов и другие создают к 1940 году средний танк Т-34 и тяжелый танк КВ. В отличие от своих предшественников они впервые гармонично сочетают высокую подвижность и маневренность с сильным вооружением и надежной броневой защитой экипажа. Здесь были установлены длинноствольные 76-миллиметровые пушки, превосходившие по способности пробивать броню все зарубежные танковые орудия того периода. Впервые в мире на них установлен дизельный двигатель мощностью 500 лошадиных сил (368 киловатт. — Ред.), надежный и экономичный, позволивший значительно увеличить радиус действия и уменьшить опасность возникновения пожара в танках.

Широкие гусеницы оказывали малое удельное давление на грунт (несколько более 800 граммов на квадратный сантиметр), а это придавало танкам высокую подвижность и вездеходность. При довольно значительной массе, соответственно тридцать и больше сорока тонн. А скорости они достигали: средний — 55, а тяжелый — 35 километров в час. Танк Т-34 имел высокую удельную мощность — 16,2 лошадиной силы (11,9 киловатта) на тонну массы, что делало его одним из самых высокоманевренных танков.

При хорошей маневренности танки эти имели и надежную броневую защиту — у танков Т-34 толщина лобовой брони составляла 45–52 миллиметра, а у танка КВ — 75–100 миллиметров.

Поистине уникальной оказалась форма корпуса и башни танка Т-34, позволившая избрать наиболее оптимальные углы наклона броневых листов и значительно повысить снарядостойкость наиболее поражаемых узлов.

Танки Т-34 и КВ в тот период являлись не только лучшими во всем мире, но и предопределили на многие годы прогрессивные пути развития всего мирового танкостроения. Легендарной стала судьба тридцатьчетверки. Она без радикальных конструктивных изменений успешно прошла все испытания Великой Отечественной войны и многие годы оставалась образцом для подражания.