Влияние морской силы на историю. C предисловием Николая Старикова - Альфред Тайер Мэхан Страница 29

Особой причиной недовольства являлась деятельность Голландской Ост-Индской компании, «которая претендовала на монополию торговли с Востоком и заставила правителей отдаленных стран, с которыми она заключила договоры, закрыть доступ в их государства представителям других наций, которые таким образом исключались из торговли не только с голландскими колониями, но и со всей территорией Индии». Сознавая превосходство собственного могущества, англичане желали также установить контроль над политикой Голландии и в дни Английской республики даже пытались принудить ее к унии. Зависть и враждебность народа к Голландии способствовали осуществлению желаний короля, особенно потому, что Франция в течение ряда лет не была сильна на континенте. Как только, однако, агрессивная политика Людовика XIV была осознана повсюду, английский народ, как знать, так и общины, почувствовал, что главную опасность для них представляет Франция, подобно тому как столетие назад подобную опасность представляла Испания. Передача испанских Нидерландов (Бельгии) Франции означала бы начало подчинения ей Европы и в особенности была бы ударом для морской силы и Голландии и Англии, ибо нельзя было предположить, чтобы Людовик позволил Шельде и Антверпенскому порту оставаться закрытыми, какими они были тогда по трактату, вырванному Голландией у ослабевшей Испании. Открытие этого великого города для купцов других стран явилось бы одинаковым ударом для Амстердама и для Лондона. С возобновлением наследственной вражды к Франции начали сказываться узы родства; вновь вспомнили о прежнем союзе против тирании Испании, и сходство религиозных верований, представлявшее тогда все еще сильный импульс, способствовало сближению и совместным действиям обоих государств. В то же время огромные и систематические усилия Кольбера, направленные к расширению французской торговли и военного флота, возбудили ревность обеих морских держав; соперницы между собой, они инстинктивно обратились против третьей державы, посягавшей на их господство. Карл был не в состоянии сопротивляться давлению своего народа, побуждаемого всеми этими мотивами; войны между Англией и Голландией прекратились и после смерти Карла сменились тесным союзом.

Хотя в 1660 г. торговля Англии была менее обширна, чем торговля Голландии, флот первой превосходил флот второй, – особенно по своей организации и эффективности действий. Суровое правление Кромвеля, основанное на военной силе, наложило свой отпечаток как на флот, так и на армию. Имена нескольких высших офицеров протектора, среди которых особенно выделяется Монк, можно найти в летописях первой из войн с Голландией, происходивших при Карле. Это превосходство в направлении и дисциплине постепенно исчезло под разлагающим влиянием придворного фаворитизма, процветавшего при развратном дворе, и Голландия, которая в 1665 г. в общем терпела на море поражение от одной Англии, в 1672 г. успешно сопротивлялась объединенным флотам Англии и Франции. Что касается материальной части трех флотов, то, по имеющимся сведениям, французские суда имели большее водоизмещение, чем английские, относительно к весу артиллерии и припасов; поэтому, при полной нагрузке, орудия их оказывались на более высоком уровне. Кроме того, их корпуса имели более удобную форму. Эти преимущества являлись естественным следствием обдуманного и систематического порядка, восстановления французского флота, пришедшего было в упадок, и позволяют нам надеяться на будущее, ибо наш флот находится сейчас в аналогичном состоянии. Корабли Голландии, вследствие характера ее берегов, были более плоскодонными и имели менее глубокую осадку, таким образом были способны, в случае необходимости, находить убежище между отмелями; но зато по той же причине они менее мореходны и остойчивы, чем суда других наций.

Таким образом, насколько возможно коротко, мы очертили условия, степень могущества и задачи, которые определяли и направляли политику четырех главных приморских государств того времени – Испании, Франции, Англии и Голландии. С точки зрения морской истории, они имеют наибольшее значение и о них придется упоминать чаще всего; но так как другие государства оказывали сильное влияние на ход событий, а наша цель не исчерпывается только морской историей, но состоит в оценке влияния морской и торговой силы на ход всеобщей истории, то необходимо описать вкратце положение остальной Европы. Америка тогда еще не начала играть выдающейся роли на страницах истории или в политике кабинетов.

Германия была тогда разделена на множество мелких владений, среди которых возвышалась Австрийская империя. Политика меньших государств менялась, и Франция стремилась объединить как можно большее число их под своим влиянием, следуя своей традиционной оппозиции к Австрии. В то время как Франция действовала против Австрии с одной стороны – с другой ей постоянно угрожали нападения Турецкой империи, все еще могущественной, хотя и приходившей в упадок. Франция издавна склонялась к дружественным отношениям с Турцией не только для опоры против Австрии, но и из желания увеличить свою торговлю с Левантом. Кольбер, неустанно заботившийся о морской силе Франции, был расположен к этому союзу. Следует помнить, что Греция и Египет были тогда частями Турецкой империи.

Пруссии, какой она известна теперь, тогда не существовало. Фундамент будущего королевства закладывался тогда курфюрстом Бранденбурга, сильного малого государства, которое еще не было способно существовать совершенно самостоятельно, но уже тщательно избегало положения формальной зависимости. Польское королевство со своим слабым и неустойчивым правительством продолжало оставаться чрезвычайно беспокойным и важным фактором в европейской политике и держало все государства в состоянии постоянного напряжения, ибо каждое из них опасалось, что какой-нибудь непредвиденный поворот событий в этой стране пойдет на пользу сопернику. Поддержание самостоятельности и силы Польши было традиционной политикой Франции. Звезда России еще не взошла. Она уже вступала, но еще не совсем вступила в круг европейских государств и их жизненных интересов. Она и другие державы, граничившие с Балтикой, естественно соперничали за преобладание на этом море, представлявшем большой интерес и для других государств, особенно для морских, как основной источник разного рода материалов для флота. Швеция и Дания находились в это время в состоянии постоянной вражды и в обычных тогда конфликтах всегда примыкали к противным сторонам. Уже в течение немногих лет до того и в первых войнах Людовика XIV Швеция была большей частью в союзе с Францией; ее ориентация вообще была французской.

При вышеописанном общем состоянии Европы пружины, которые должны были приводить в движение различные колеса, были в руках Людовика XIV. Слабость его непосредственных соседей; большие ресурсы его королевства, нуждавшегося только в развитии; единство направления, являвшееся следствием его абсолютной власти; его собственный практический талант и неутомимое трудолюбие, которое в течение первой половины его царствования сочеталось с деятельностью нескольких исключительно одаренных министров, – все это способствовало тому, чтобы привести каждое правительство Европы в большую или меньшую от него зависимость и заставить его считаться с направлением политики Франции, если не следовать ей. Величие Франции было целью Людовика, для достижения которой ему надо было избрать один из двух путей – сухопутный или морской; не то чтобы один путь совсем исключал другой, но Франция, как ни могущественна она была тогда, все же не была достаточно сильна, чтобы двигаться с одинаковой скоростью по обоим этим путям.