Футбол, который мы потеряли. Непродажные звезды эпохи СССР - Федор Раззаков Страница 29

В Кубке СССР красно-белые тоже выступили неудачно, проиграв в четвертьфинале бакинскому «Нефтчи» (0:1).

Кроме этого, в сезоне-70 «Спартак» дебютировал в розыгрыше Кубка европейских чемпионов. В одной шестнадцатой финала красно-белые встретились со швейцарским «Базелем». В первой игре в Москве спартаковцы выиграли 3:2, причем вели после первого тайма 3:0, но потом успокоились и едва не упустили победу. А затем последовал провал на выезде, когда швейцарцы добились нужного им результата 2:1 и оставили «Спартак» за бортом престижного европейского турнира.

В 1971 году «Спартак» в первенстве СССР был уже шестым. На протяжении всего сезона «Спартак» не мог похвастаться хорошей игрой. Подкачали и новобранцы команды: Мирзоев, Егорович, Пискарёв, на которых возлагались большие надежды.

В Кубке СССР «Спартак» выступил гораздо лучше, хотя Ловчев тогда едва не сорвался. Это было после матча с алма-атинским «Кайратом», где красно-белые победили 1:0 в дополнительное время. У Ловчева в том сезоне стряслась одна напасть — стало ноги сводить. К концу матча так, бывало, прихватит, хоть зубами их отгрызай. И вот в том матче с «Кайратом» два тайма Ловчев еще продержался, а на дополнительный тайм сил уже не было. И он попросил Николая Киселева прикрыть его место на левом краю обороны. Сам же в середину пошел. А Киселев полузащитник и по привычке своей все вперед убегал, а в брошенной им зоне тут как тут появлялся Олег Долматов и с душой бомбил спартаковские ворота. Однако «Спартак» в итоге все-таки победил.

Но после игры в раздевалке к Ловчеву подошел Никита Симонян и выдал ему по первое число. Футболист молчал-молчал, а потом вскочил и бутсы в стену хрясть! Все! Больше в футбол не играю! Через день вся команда собралась в Тарасовке, а Ловчев остался дома. На следующую игру, правда, приехал. Купил в кассе билет и весь матч просидел на противоположной от раздевалок трибуне. И к своим так и не зашел. Ночью не спал — ворочался. Думал. Вдруг звонок. Снимает трубку — Старостин: «Женя. Извини, что тревожу так поздно. Не спишь? Меня вот тоже сон не берет. Женя, скажи, известно тебе, что такое «Спартак»?» — «Известно, конечно, раз я в нем играю». — «Спешишь, Женя, спешишь, не все так просто. Вот послушай, что я об этом думаю…»

Спокойно, с расстановкой тренер толковал игроку о сути «Спартака», о том, сколько значит команда в жизни простых людей. И в конце сказал буквально следующее: «Ты можешь обидеться на Симоняна, на меня. Но пойми: Симонян и Старостин — это еще не весь «Спартак». «Спартак» — это значительно больше и глубже».

В итоге на следующее утро Ловчев взял вещи и поехал на тренировку в Тарасовку.

А тот Кубок СССР в 1971 году «Спартак» все-таки выиграл. В финале он играл с ростовским СКА. Тот матч выдался тяжелым для «Спартака». Проигрывая 1:2, спартаковцы смогли отыграться лишь на последней минуте (Геннадий Логофет). Матч закончился со счетом 2:2, что означало переигровку. Во втором матче «Спартак» одержал победу (1:0), став обладателем Кубка СССР 1971 года.

А вот в розыгрыше Кубка УЕФА со «Спартаком» случилась иная история. Начали они хорошо: в одной тридцать второй финала по сумме двух матчей переиграли чехословацкий клуб ВВС. Но в следующем раунде соперником «Спартака» стала португальская «Виктория», с которой он сначала сыграл вничью 0:0, а потом уступил с разгромным счетом 0:4. И вылетел из розыгрыша Кубка УЕФА.

По словам Е. Ловчева:

«Выигрывали мы в основном на эмоциях. Но я уже тогда чувствовал: из команды уходит дружба. Проверку на прочность поражениями мы не выдержали: каждый искал причины неудач в партнерах, а не в себе. Ну а в декабре 1971 года «Спартак» фактически развалился. Каким образом? Не секрет, что в то время многие советские футболисты подрабатывали тем, что продавали привезенные из-за рубежа вещи. Если в динамовских и армейских командах игрокам доплачивали за звание, если во многих профсоюзных командах тоже ухитрялись находить источники дополнительного финансирования, то в «Спартаке» была только ставка да премиальные. Вот почему поездки на матчи за границу были такими желанными. И вокруг многих ребят здесь, в Союзе, уже крутился целый рой фарцовщиков. Они скупали оптом привезенный дефицит и не без выгоды перепродавали его дальше. Например, был хороший бизнес на грампластинках. За границей, особенно в Южной Америке, они стоили дешево — доллара три, а в Москве их можно было продать меломанам за 50 рублей и дороже. Что везли? Грампластинки Битлов, быстро ставшей популярной рок-группы Uriah Heep, Джими Хендрикса… Для себя большинство ребят привозило Тома Джонса. Товар номер два в мои игроцкие годы — мохер, пряжа такая. В Союзе в те годы она была чрезвычайно дефицитной.

Вот каким был наш бизнес-план. В Москве покупали доллары (он стоил четыре рубля, а в долларе было пять франков), в Париже меняли их на франки, затем на местной фабрике покупали мохер по цене один франк за моток, а в Москве сдавали оптом моток по 15 рублей, и за доллар выручали, получается, уже 75 рублей. Запутались в обмене валют? А у нас от зубов все эти подсчеты отскакивали! А ведь калькуляторов в те годы не было…

Со шмотками я не связывался, а пластинки иногда привозил. Но после 1972 года, когда меня признали лучшим футболистом страны, оставил это дело. Не хотел, чтобы трепали мое имя…»

Так называемый «мохеровый скандал» случился 7 декабря 1971 года. Именно в тот день «Спартак» вернулся в Москву из Парижа, где проводил серию товарищеских матчей. Некоторые спартаковцы решили совместить служебную командировку с нелегальным бизнесом и накупили в Париже мохера, чтобы на родине выгодно его продать. Судя по всему, спартаковцы делали так неоднократно и всегда подобное сходило им с рук (власти прекрасно были осведомлены о подобной практике и предпочитали закрывать на нее глаза). Однако периодически спекулянтов все-таки «трясли», дабы те не слишком «зарывались». Судя по всему, именно это и произошло в декабре 1971-го.

В Париже футболисты жили в гостинице вместе с музыкантами ансамбля под управлением Игоря Моисеева, и, вполне вероятно, именно кто-то из музыкантов донес на футболистов куда следует. В итоге на шереметьевской таможне спортсменам был устроен осмотр багажа с особым пристрастием. Первым вскрыли чемодан двадцатитрехлетнего хавбека Василия Калинова, а там мохеровые мотки были так плотно набиты, что они аж повылетали на пол. Та же картина обнаружилась и в чемоданах других футболистов.

В итоге скандал вышел грандиозный: в Спорткомитете решили не спускать это дело на тормозах и устроить выволочку по первому разряду. Было собрано партийное собрание, на котором провинившихся футболистов заставили дать объяснение своему вопиющему поступку. Все начали каяться, юлить (мол, везли мохер женам, сестрам и т. д.), и только Калинов, простая душа, не стал лукавить и выложил как на духу: «Скоро же отпуск, деньги нужны будут, вот и хотел подзаработать…» В итоге его сделали невыездным, а через год он и вовсе вынужден был покинуть команду.

Позже будут ходить слухи, что инициаторами этого скандала были люди из московского спортобщества «Динамо», которые имели большой зуб на «Спартак». Якобы в прошедшем чемпионате СССР по футболу судьи специально засуживали столичное «Динамо» и таким образом отняли у него 7 очков, из-за чего команда не попала в тройку призеров. А поскольку в Федерации футбола СССР тогда было засилье спартаковцев и они могли влиять на судей, динамовцы именно красно-белых обвинили в своих бедах. И в декабре с лихвой отыгрались на них, разыграв «мохеровый скандал».