Кубик Рубика. За гранями головоломки, или Природа творческой мысли - Эрнё Рубик Страница 29

Как архитектор и дизайнер я работал с командами и системами. Членам команды необходимо понимать друг друга и уметь общаться. Для слаженной работы нужна структура, в которой один человек отвечает за индивидуальную и коллективную работу команды в целом. Когда все идет хорошо, все специалисты на своих местах и выполняют свою работу, а все компоненты строительного процесса сбалансированы, ты чувствуешь себя дирижером большого оркестра. Дирижеру необходимо уметь играть на каждом инструменте, даже если он никогда не будет делать этого публично. Это же верно для архитектора и дизайнера, хотя количество и разнообразие всех профессий, связанных с возведением здания, намного больше, – это процесс, в котором изменения и дополнения происходят постоянно. Мне всегда нравилось наблюдать, как соединяются разрозненные прежде элементы, образуя что-то новое. Я стремился создавать не большие общественные пространства, а частные дома – места для повседневной жизни, отвечающие распорядку и личным потребностям их обитателей.

Многие принципы архитектуры и дизайна, как мне кажется, имеют более широкое применение для решения задач, которые подкидывает нам жизнь. Для решения большинства из них, как в жизни, так и в архитектуре, нужно уметь сотрудничать. План здания – это не просто рисунок, это документ, чертеж, который предполагает обмен информацией. Есть старая история о группе слепых, окруживших слона и пытавшихся описать его, касаясь отдельных частей. Один человек, который старался обхватить огромную ногу, решил, что столкнулся с редким деревом. Другой взялся за хобот и думал, что это змея. Невозможно увидеть все животное целиком, сосредоточившись на его частях. Надо представлять связи между ними. Без видения лежащей в основе системы почти невозможно понять, что перед вами на самом деле.

Если вы находитесь внутри здания, вам не удастся целиком охватить его взглядом. Для этого нужно его облететь. А можно изучить чертеж конструкции, и мне, например, это даст больше, чем просмотр внешнего вида. К тому времени, когда я подготовлю первый проект плана, в уме уже будет построено много домов.

Когда я проектирую дом для семьи, она становится самой важной частью команды, даже если у ее членов нет знаний об архитектуре. Мне нужно многое узнать о них, представить, кто они, как организуют свое пространство. Мне важно общение с ними, чтобы лучше понять их взгляды и донести свои дизайнерские идеи. Если это сотрудничество сработает, результат будет радовать всех. Я должен чувствовать нашу взаимосвязь, как если бы был одним из них.

Я потратил много времени, размышляя о создаваемом нами внешнем пространстве и о том, как на человека влияет среда обитания – и личная, и более широкая, и образующая ограничения, и открывающая перспективы. Если вы хотите, чтобы в городе было больше возможностей для культурной и комфортной жизни, вы должны уметь противостоять ограничениям. Широкое пространство дает все возможности для организации более мелких и личных пространств. Архитектура также влияет на среду и создает ее, обычно в уже заданных рамках. Если ваша задача – спроектировать дом для семьи, то лучший вариант – начать с выбора участка. Если начать именно с этого, то у вас есть прекрасный шанс стать частью всего процесса. Но архитектора могут подключить к проекту на любой стадии. Чем позже вы присоединитесь, тем меньше сможете влиять на результат, иногда у вас есть возможность только взглянуть на дизайн интерьера и решить, какое освещение, цвет стен, ковровое покрытие и мебель лучше выбрать.

Возведение дома – это, конечно, его физическая постройка. Но дом становится домом, когда наполняется эмоциями. Наряду с вопросами о материалах и стиле: дерево или штукатурка, кирпич или камень, современный или традиционный – есть и другие, более тонкие, но не менее важные. Какой вид открывается, когда смотришь в окно? Внешняя среда обычно неоднородна, разнообразна и изменчива. Где будет солнце? Как будет расположено здание и что это будет значить для утреннего и вечернего освещения? Откуда обычно дует ветер и как падают тени? Что значит открытое, но защищенное пространство? А какие пропорции лучше всего подходят для разных комнат?

Часто человек оказывается в месте, где испытывает необъяснимый на первый взгляд дискомфорт. Люди устроены сложно, с множеством индивидуальных вкусов, предпочтений и эмоций. Но корень проблемы возвращает нас к теме пространственной слепоты: на самом деле нас не учат видеть окружающий мир и себя внутри него. В школьной программе нет уроков понимания пространства, где рассказывали бы, как нужно смотреть, чтобы действительно увидеть то, что нас окружает. В результате если человек не учится архитектуре или дизайну, не занимается изобразительным искусством или хореографией, то он редко понимает, как устроена наша личная и общественная среда. Мы по-настоящему не знаем, на что на самом деле смотрим или как нужно смотреть на то, что вокруг нас.

А ведь действительно, что значит чувствовать себя как дома?

Дома, в которых я жил, символизируют очень разные периоды жизни моей и моей семьи. Моим первым домом была большая квартира на бульваре Сент-Иштван в Будапеште. Я прожил там с родителями, а затем с мамой почти 25 лет, с пятилетнего до тридцатилетнего возраста. Это был традиционный будапештский жилой дом начала ХХ века с внутренним двором, окруженным квартирами, занимающими несколько этажей. Более дорогие и престижные выходили на улицу, а более скромные – во двор. В доме были главная лестница, лифт и лестница поменьше для прислуги на другой стороне двора. Наша квартира находилась в дальнем углу этого дома.

Когда-то эта квартира была гораздо больше, но потом из-за политических изменений после Второй мировой войны ее разделили. Первоначально в ней была комната для горничной с отдельным входом рядом с большой кухней, затем прихожая, большой зал и гостиная. Также были комнаты для родителей и отдельные для детей. Квартира находилась на первом этаже с отдельным выходом на южную сторону, в сад, где росли большие акации. Но затем часть ее забрали для проживания двух других семей и сделали для них отдельные входы. Прежнюю прихожую переоборудовали в комнату, которая долгое время оставалась моей. После развода родителей и переезда сестры, уже во время учебы в университете, я перебрался в освободившуюся угловую спальню, где сделал небольшой ремонт и постелил на пол синий ковер.

Мой отец переехал в собственный традиционный дом с высокой покатой крышей и подпорной стеной между домом и улицей. Он решил сделать пристройку и уже начал эту работу. После того как я женился и достиг первых успехов, в мои планы входил переезд туда с женой. Куб был готов, но все еще оставался прототипом. Отец возводил пристройку самостоятельно, поскольку лишних денег у него не было. Поэтому я сказал ему, что возьму на себя завершение стройки и ее финансирование. Я использовал потенциал крыши дома, чтобы создать пространство с красивой большой гостиной и отдельной спальней. После рождения дочери гостиную я разделил на две части, в одной из которых сделал детскую.

Но моя жизнь изменилась, когда Куб получил внезапную популярность.

Я развелся и снова женился. Я купил дом, спроектированный известным архитектором и построенный в стиле традиционной трансильванской архитектуры с использованием дерева и штукатурки. Во время войны часть здания поплыла, а в фундаменте появилась трещина. Но мне очень понравилось это красивое строение с высокой крышей. Когда я ремонтировал фундамент, мне удалось разместить в подвале бассейн. Я использовал высокую крышу, чтобы надстроить для детей второй этаж. Это был первый дом, который полностью принадлежал мне. Обновляя окна и двери, я постарался сохранить первоначальную атмосферу. Даже мебель была сделана по моему проекту. У дома мы разбили красивый сад. Мы прожили там 15 лет, вплоть до рубежа XXI века. К тому времени младшая дочь готовилась к поступлению в колледж, но все еще жила с нами. Наверное, нам имело смысл подумать о доме меньшей площади, но вместо этого мы переехали в новый дом, который был еще больше.