История маски. От египетских фараонов до венецианского карнавала - Кирилл Максаков Страница 29

Представления как разыгрывание каких-либо историй, вероятно, существовали еще при первобытном строе. Другое дело, что целью их было не развлечь зрителя, а рассказать ему про богов и героев, про окружающий мир. По крайней мере, исследования племен, живущих в этом строе до наших дней, подтверждают данную гипотезу.

Древние люди считали, что человек, надевающий маску, получает свойство того существа, которое маска изображает. Особенно широким распространением пользовались у первобытных народов звериные маски, а также маски духов. Шаманы и колдуны в масках зверей или духов проводили ритуалы на удачную охоту, на благополучие племени или отдельного человека, общались с духами. Постепенно эти ритуалы становились достаточно сложными, получали сюжетное развитие, превращались в истории и легенды.

В Северной Америке индейские пляски в масках тотема племени, носившие культовый характер, предполагали своеобразный художественный костюм и декоративную маску, раскрашенную символическим орнаментом. Были и двойные маски сложного устройства, изображавшие двойственную сущность тотема: под звериным обликом скрывался человек.

Именно из подобных масок и появились впоследствии театральные.

Муз-покровительниц театра у греков было две: Мельпомена считалась музой трагедии, а впоследствии и драматического театра, и изображалась с трагической маской и дубинкой или мечом. Талия отвечала за комедию и легкую поэзию, ее атрибутами были комическая маска и тамбурин.

Считается, что в древнегреческом классическом театре маски были заимствованы у жрецов, применявших их в ритуальных изображениях богов. На празднествах в честь бога Диониса, покровителя виноградарства и виноделия, люди обмазывали лица винными дрожжами нового урожая, ими же покрывали статую бога, а потом стали делать специальные маски для праздников. Смысл данного ритуала заключался в призывании плодородия в будущем. Разыгрывание сцен из жизни богов было характерно и для знаменитых Элевсинских мистерий, посвященных возвращению Персефоны из подземного мира.

Постепенно представления приобретали все более светский характер, хотя сюжеты большинства пьес все равно строились на мифах. Соответственно менялись и маски.

Аристотель в своей «Поэтике» в IV веке до н. э. писал о комедии: «только когда она уже имела известные формы, начинают упоминаться имена ее сочинителей; но кто ввел маски, кто – пролог, кто увеличил число актеров и т. п., остается неизвестным».

Зачинателем трагического жанра греки считали Феспида, жившего во второй половине VI века до н. э., считается, что тогда же и появились маски в драматическом представлении. Якобы Феспид, играя роли в своих пьесах, сначала мазал лицо белилами, затем стал использовать маски из некрашеного полотна. Впоследствии Эсхил, великий драматург VI века до н. э., стал использовать раскрашенные полотняные маски, которые потом и стали наиболее распространенными. Их делали из льняной ткани, вымоченной в гипсе. Они были и легкими, и прочными одновременно. Скорее всего, именно поэтому римский поэт Гораций называл изобретателем масок Эсхила. Обычно у маски было прорезное отверстие для рта, чтобы актера было слышно, а если роль была без слов, то маску делали цельной.

В византийской энциклопедии Х века «Суда» изобретение театральных масок приписывается древнегреческому поэту-трагику Херилу; там же написано, что древнегреческий поэт-трагик Фриних, живший в конце VI – начале V веков до н. э., впервые ввёл на сцене употребление женских масок, а Неофон Сикионский придумал характерную маску раба-педагога. Вопрос в том, откуда эти данные взял неизвестный составитель энциклопедии в Х веке о временах, отстоящих от него на 1,5 тысячи лет.

Юлий Поллукс известный лексикограф, софист и ритор второй половины II века, в своем сочинении «Ономастикон» – энциклопедии в 10 книгах, выделял 28 видов масок для трагедии, которые делались не для отдельной роли, а представляли собой некий типовой образ, амплуа и могли использоваться в разных представлениях. Также были маски для отдельных персонажей, например Медузы Горгоны или многоглазого Аргуса. Понятно, что такую маску невозможно использовать для какой-то другой роли.

Для древней комедии Поллукс не описал разновидности масок, говоря, что в таких пьесах маски или изображали осмеиваемых лиц, или это были карикатурные, фантастические фигуры в человеческих масках, с какими-то характерными признаками своей роли.

Считается, что первоначально в древнегреческом спектакле участвовал один актёр, который вёл диалог с хором: драматург сам был единственным актёром своей пьесы, отвечавшим своими репликами на песни хора. Он по очереди представлял разных персонажей, которые говорили, например, с народом. Часто он изображал вестника, который рассказывал пространные истории о происшедших вне сцены событиях. Поэтому масок такому актеру требовалось много.

Поскольку амфитеатры были достаточно большими сооружениями, то с задних рядов невозможно было бы рассмотреть лицо или мимику актера. Например, театр Диониса в Афинах вмещал 17 000 зрителей, а театр города Мегалополя – 44 000. Зрители видели только маски с характерным выражением. Позже спектакли стали разыгрывать целые труппы, но при этом один актер мог играть в пьесе сразу несколько ролей, поэтому маска помогала понять, какой именно персонаж находится на сцене.

По внешнему виду актера в древнегреческом театре зритель мог сразу понять, кто перед ним – бог, герой, царица или простолюдин. Все женские маски были белыми, потому что античная женщина бо́льшую часть времени проводила под крышей дома, мужские маски были гораздо темнее, как бы со следами загара. Оттенки и характерная раскраска сообщали детали. Например, изрезанный морщинами лоб – старый человек, гладкий лоб – веселый человек, немножечко морщин – серьезный человек. Смуглые мужские маски означали здоровье, желтизна – болезнь, белые говорили об изнеженности, а красные, багровые, кирпичные оттенки использовали для злых и раздраженных лиц.

Поскольку в пьесах действовали разные персонажи, то и маски делались соответственные. Были маски стариков, молодых людей, рабов, женщин. Для главных персонажей делали маски героев и богов с характерными атрибутами. Например, у Актеона это были оленьи рога, у Аргуса – сто глаз, у Дианы – полумесяц, у Эвменид 3 змеи. Были также маски, воспроизводившие тени, видения и подобных действующих лиц. Были маски прежде живших или ныне живущих исторических деятелей. Такие персонажи могли участвовать в трагедиях и комедиях из современного быта (в качестве примера можно привести «Облака» Аристофана или «Взятие Милета» Фриниха).

Были еще сатирические маски – для воспроизведения мифологических чудищ, циклопов, сатиров, фавнов и так далее. Оркестрические маски надевали танцовщики. Они располагались на сцене ближе всего к зрителям, то есть их маски было лучше всего видно, поэтому они выписывались более тщательно.

Для воспроизведения персонажей, у которых резко менялось душевное настроение во время действия, придумали двойные маски: на одной половине у нее была печаль, или горе, или что-нибудь подобное, а на другой половине радость или удовлетворение, так что актер в зависимости от текста или сцены поворачивался к зрителям то одной, то другой стороной маски.