Темза. Священная река - Питер Акройд Страница 29

Здесь плавали гребные “уэрри” и клинкеры, плашкоуты и груженые лесом “онкеры”, плавучие дома и ялики, яхты и моторные лодки, весельные суда с навесами и шлюпы, питерботы и лодки для ловли угрей, плоскодонки и лихтеры, двухвесельные “фанни” и катера, баржи и пароходы, каноэ и “кораклы” из обтянутых кожей прутьев, тузики и угольщики, барки и шхуны, гички и шлюпки, четырехвесельные “ранданы” и одномачтовые “дау”… Их делали из дуба, из красного дерева, из ели; для прочности использовали железные полосы, для крепления такелажа – медь. Они бороздили Темзу с незапамятных времен.

На некоторых индийских реках, спуская на воду новое суденышко, его окропляли кровью принесенной в жертву овцы. В Мадрасе под киль новой лодки помещали тыкву и давили ее при спуске на воду – тыква заменяла человеческую голову. Жители Соломоновых островов клали на нос вновь построенного каноэ голову убитого врага. Вскоре мы увидим связь между Темзой и человеческими головами, так что обычай, похоже, существовал и в британском варианте. Отсюда, кажется, не так уж далеко до известного ритуала с бутылкой шампанского – разбивать, говорят сведущие люди, надо горлышко бутылки, – и в любом случае спуск на воду нового судна и сегодня сопровождается теми или иными церемониями. Судно, которому предстоит плавать по водам, есть объект благословения и почитания.

Много столетий образцом для большинства судов, плававших по Темзе, служила плоскодонная барка, но на базовую структуру накладывались определенные модификации. Викинги, к примеру, первыми стали строить суда с обшивкой “в клинкер”, то есть внахлест. Большие долбленые лодки датируются саксонским периодом. Возможно, некоторые из них использовались как паромы. Малая осадка такого судна имела важное значение на мелководье; впоследствии долбленая лодка превратилась в плоскодонный ялик, а в более крупном варианте – в плоскодонную барку с прямоугольным поперечным сечением корпуса. Итак, простенькая шаланда, или ялик, и поныне популярный в Оксфорде и Кембридже, – потомок чрезвычайно древнего рабочего судна. Питербот тоже может похвастаться весьма почтенным возрастом: это рыболовное судно, названное в честь святого Петра, покровителя рыбаков.

С речного дна были подняты средневековые суда сходной конструкции. Очень близко друг от друга найдены крупное судно и небольшой лихтер. На первом везли крупы и другие продукты, на втором – камень. Судя по всему, они столкнулись друг с другом и затонули. В Темзе обнаружены, кроме того, средневековые торговые суда, в том числе галеры с мачтами и сиденьями для гребцов, а также “коги” – небольшие лодки с одним квадратным парусом и очень высокими бортами. Согласно книге Лоры Райт “Источники лондонского английского языка” (Laura Wright, Sources of London English, 1996), на Темзе в Средние века насчитывалось как минимум двадцать восемь типов судов. “Скамер” – легкий корабль, “кок” – рабочее судно, на котором плавали каменщики или плотники, “фаркост”, или “варкост”, – баржа для перевозки камня, “мангбоут” – рыболовное судно. Маленький корабль определенного типа назывался “флун”, через Английский канал туда-сюда плавали “коги”. На Темзе можно было увидеть торговое судно “крайер”, грузовая плоскодонка называлась “шаут” ^[33]. Впрочем, второе из названий, вероятно, происходит от schuyt (это голландское судно для ловли угрей, известное с середины XIV века) и просуществовало до 1930-х годов – вот вам пример голландского влияния на английское речное судоходство.

Суда Темзы, можно сказать, плыли и плывут от этих истоков. В одном законодательном акте за 1514 год говорится, что “плавать по реке на барках и шлюпках – похвальное обыкновение со времен незапамятных”. Барка была самым распространенным плавательным средством на Темзе, произошедшим от доисторических судов. Синонимом “барки” был “лихтер”, и парламентский акт 1859 года определяет “лихтермена” как “любое лицо, плавающее или работающее по найму на лихтере, барке, лодке или ином подобном судне”. Барки были рабочими лошадками Темзы, крепкими, надежными и вместительными. Про их малую осадку говорили, что они могут плыть всюду, где проплывет утка, и даже по суше после хорошей росы. Безусловно, в верхнем течении Темзы они должны были проходить очень мелкие места. Они добирались даже до Эйншема, находящегося недалеко от истока.

На них переправляли любой мыслимый груз – от камня и пшеницы до масла, навоза и пороха. На них возили даже почту. Команда состояла из двоих мужчин и мальчика, и самые крупные барки могли брать на борт до 200 тонн. Обычно, впрочем, груз колебался между 60 и 80 тоннами. В среднем и верхнем течении Темзы барки в порядке уменьшения размера назывались “западными барками”, “троу” и “уэрсерами”; лихтеры называли “немыми барками” – вероятно, из-за отсутствия у них парусов. На реке можно было увидеть “стампи” (“обрубки”) с мачтами без стеньги и “стэкки” (плавучие стога), на которых возили сено. В эстуарии плавали плоскодонки, именовавшиеся “хойз”, однако это название прежде всего ассоциируется с морским портом Маргейтом. “Маргейтская плоскодонка” приобрела известность как средство перевозки людей, и распространено мнение, что ее конструкция основана на конструкции норманских судов, приплывших к Гастингсу. Нравилась она, впрочем, далеко не всем. В одном документе за 1637 год говорится, что она, “как могила, уравнивает всех: высокородные и безродные, богатые и бедные, здоровые и больные перемешиваются здесь как попало… Я бы не рекомендовал это судно утонченным дамам”.

На некоторых гравюрах показано, как барку тянут вверх по реке на бечеве. Бечеву привязывали к верхушке мачты, чтобы она ни за что на берегу не цеплялась, и запрягали пару лошадей. Сохранились также старинные изображения барок с небольшими дымовыми трубами: можно подумать, они опередили свое время и используют силу пара. На самом деле, конечно, это были печки, где команда готовила себе еду.

Барки были разнообразных размеров и конструкций, соответственно их задачам и местным условиям. Но паруса у них у всех были более или менее одинакового красновато-коричневого цвета. Этот оттенок создавала неповторимая смесь трескового жира, красной охры, конского пота и морской воды. Этот цвет, который можно увидеть на тысячах картин, поистине стал цветом Темзы. Барки зачастую были нарядно раскрашены: цвет и орнамент подчеркивали индивидуальность судна. Они просуществовали тысячу лет, после чего, как их паруса, медленно растворились в закате. К концу XIX века их еще плавало по Темзе около двух с половиной тысяч; ныне осталось примерно двадцать штук.

Другим известным и популярным судном на протяжении столетий была уэрри – весельная шлюпка, отличавшаяся малой осадкой, широкой кормой и острым носом. Она была обшита досками внахлест и, как правило, оборудована деревянной спинкой, на которой было красиво написано название лодки. Формально уэрри была четырехвесельной лодкой при трех гребцах, но это всецело зависело от лодочников, порой весьма угрюмых. В длину она составляла около 8 м, в ширину более 1,6 м и вмещала шесть-восемь пассажиров, хотя нередко бывала перегружена. Иногда один лодочник греб в ней парными веслами, иногда двое одиночными. Уэрри брали на борт как пассажиров, так и небольшие грузы и часто использовались как паромы в различных точках реки. Они могли двигаться очень быстро, и в 1618 году секретарь венецианского посла писал: “Уэрри носятся так стремительно, что не устаешь удивляться”. Сейчас их на Темзе почти нет – или совсем нет.