Радиоразведка Европы. Перехват информации - Вадим Гребенников Страница 28

Были также переданы адреса явок и опорных пунктов в районах Парижа и Брюсселя. Эти адреса «Абвер» взял под наблюдение, поскольку поступающая из Лондона обширная информация могла оказаться еще более ценной, если эти пункты не будут уничтожены. Чтобы избежать подозрений у Лондона, Гискес сфабриковал убедительные доказательства действенности голландского «Сопротивления».

Он сумел переправить обходными путями нескольких летчиков со сбитых британских самолетов в Испанию, а перед этим сообщил в Лондон по радио имена и звания этих летчиков. Показания этих летчиков после возвращения на родину однозначно доказывали, что в Голландии «все в порядке».

К тому же «Абвер» организовал и провел на судах и железных дорогах в Голландии реальные взрывы и диверсии, которые, конечно, тяжелого ущерба не причинили. Сообщения об этих «акциях» фабриковались «Абвером» и подбрасывались Лондону через иностранную прессу, главным образом – швейцарскую и шведскую.

В конце августа 1943 года 2 британских агента сбежали из плохо охраняемой полицией тюрьмы. Был развернут широкий поиск, но успеха он не дал. Стало ясно, что «радиоигра» немецкой контрразведки может быстро закончиться, как только лондонский центр получит сообщение беглецов. На всякий случай Гискес отправил в Лондон радиограмму, в которой утверждал, что беглецы являются предателями.

Но он понимал, что это ненадолго «оттянет» конец. И действительно, уже в начале декабря радиограммы из Лондона стали краткими и почти бессодержательными. Тогда Гискес запросил у Берлина разрешение прекратить эту вначале столь успешную «радиоигру», превратившуюся теперь в фарс.

Он послал голландскому отделу «SOE» прощальную радиограмму такого содержания: «Как нам стало известно, Вы с некоторого времени пытаетесь вести свои дела в Голландии без нашего участия. Мы сожалеем об этом тем более, что мы здесь, в Нидерландах, столь долго работали в качестве Ваших единственных представителей и, кажется, к обоюдному удовлетворению.

Однако можете быть уверены в том, что, если Вы замыслите нанести нам здесь, на материке, еще более масштабный визит, мы уделим Вашим представителям такое же внимание и окажем столь же радушный прием, как и прежним». Этот текст был передан открытым текстом 10-ю радиостанциями 1 апреля 1944 года, когда Гискес еще распоряжался ими. На том и завершилась акция «Nordpol».

Успех операции заключался в том, что намерения разведки противника создать обширную диверсионную группу были нейтрализованы в ходе многолетней дезинформации. Еще в начале 1944 года «MI6» верила, что в ее распоряжении в Нидерландах имеются тысячи хорошо оснащенных бойцов «Сопротивления». В действительности же сил, на которые она рассчитывала, вообще не существовало.

Кроме того, для германского военного командования и «Абвера» многочисленные указания, которые «MI6» в сотнях радиограмм направляла прямиком немецкому радисту в полной уверенности, что она находится на связи с членами подпольной организации, были ценны и крайне содержательны.

После войны государственные комиссии Великобритании и Нидерландов глубочайшим образом анализировали операцию «Nordpol», пытаясь понять, как могла случиться подобная неудача у такой опытной спецслужбы «SOE». В результате был сделан вывод, что всему виной была определенная беспечность со стороны «SOE». Никто не додумался хотя бы однажды отправить в Голландию своих людей для контроля ситуации.

Дело «Порто II» – еще одна «радиоигра» «Абвера» летом 1942 года во Франции, когда акция «Нордпол» была еще в полном разгаре. Эта «контригра» с немецкой стороны велась иначе, нежели акция «Нордпол», и преследовала иные цели.

Военное командование иногда высказывало желание о «контригре», чтобы иметь возможность быстро и надежно передавать вражеской разведке дезинформацию о собственных военных делах, таких, как передислокация частей, маршевые колонны и перевозки. Та, конечно, и не должна была подозревать, что донесения засылаются «Абвером».

По этой причине «Абвер» «подсадил» 2-х постоянно проживавших в Париже молодых людей британской резидентуре «MI6» в Португалии, известной «Абверу» еще по делу «Порто I». Оба были доверенными лицами, действовавшими под псевдонимами Макс и Мориц, заранее прошедшими проверку на лояльность.

Согласно легенды они заявили в британской резидентуре, что имели возможность во Франции с помощью друзей заниматься шпионажем против Германии. Кроме того, они будто бы могли передавать по радио донесения в Лондон, если им дадут рацию. Один из них был радиолюбителем и правдоподобно рассказал, как им стал. В результате британцы снабдили их рацией и шифрами, и «радиоигра» началась.

С немецкой стороны имелся следующий план: Макс и Мориц согласно своей роли сразу заявили представителям «MI6» в Португалии, что они со всей осторожностью приступят к делу и сначала хотят занять в нем только своих преданных друзей.

Поэтому они, в особенности в первые месяцы, не могли передавать очень много донесений, словно им приходилось прикладывать много усилий, чтобы разузнавать самое важное. Представители «MI6» сочли это само собой разумеющимся.

Оба доверенных лица получали лишь ограниченную, но достоверную информацию для передачи в Лондон. Правда, уходившие в Лондон донесения тщательно подбирались и формулировались по согласованию с отделением «1с» главного командования группы армий «Запад».

План «Абвера» основывался на том, чтобы постоянной поставкой точной, хотя и не очень важной информации создать у «MI6» впечатление, что Макс и Мориц для них надежны, однако неопытны и необучены. Поэтому ожидалось, что «MI6» начнет давать им неоднократные советы, указания и рекомендации, что и было целью «Абвера». Поскольку в дальнейшем «MI6» стала бы «заглатывать» дезинформацию как истину.

Для создания «игрового» материала донесений, которые отправлялись по радио в Лондон, «Абвер» поступал следующим образом. Макс и Мориц в сопровождении офицера отделения «IIIf» осматривали военные объекты, о которых было разрешено сообщать. Оба доверенных лица таким образом могли составлять сообщения на основе собственных наблюдений и формулировать собственными словами.

Затем их тексты проверялись в отделении «1с» главного командования группы армий «Запад». Исключения делались лишь в том случае, если содержание радиограмм не содержало секретных сведений.

«MI6» в первые месяцы реагировала на получаемые радиограммы, как на то и надеялся «Абвер». Лондон дал Максу и Морицу множество поручений и сообщил им, какими объектами интересуется, а какими – нет. Затем время от времени они получали директивы, как им следует постараться дополнить отдельные донесения.

По этой реакции противника можно было сделать разные выводы. Среди прочего было ясно, что разнообразные военные объекты, о которых шли донесения в Лондон, не интересовали «MI6». Но по поручениям, получаемым Максом и Морицем из Лондона, было понятно, что «MI6» особенно интересовалась определенными военными сооружениями и ведомствами. В результате были приняты дополнительные меры безопасности по охране военных тайн на этих объектах.